The Killers - Смутное время Страница 7

- Хорошо, что ты зашел, а то я уже хотел писать. Знаешь, старина, тут такое дело… В общем, я женюсь. Ты будешь шафером?

34. Из Австрии Руфус возвращается полный впечатлений. Он гулял по летней Вене, сидел в кафетериях за уличными столиками, и везде играла музыка. А потом были горы и прекрасные замки, одни полуразрушенные, но не утратившие величественный вид, и другие, будто вырубленные в скалах, до которых нужно было подниматься полдня по горным дорогам и чьи шпили, казалось, достают до неба.

35. В сентябре у Бена свадьба. Его девушку, Одри, Руфус видел до этого несколько раз мимоходом, но не был близко знаком. Она тоже хаффлпаффка, на год младше жениха. Какой она была в школе, Руфус не помнит. Знает только, что в школе она с Беном практически не общалась, а встретилась с ним снова год назад, когда пришла к Бену в паб устраиваться на работу. Руфусу Одри нравится: светлые, как у Бена, глаза, и светлые же пушистые волосы, они вьются и оттого Одри немножко похожа на одуванчика. Когда она улыбается, на щеках появляются ямочки, а характер спокойный и покладистый, и с Беном они очень похожи. Праздник скромный, только самые близкие. А вечером, когда гости расходятся, Одри берет Руфуса за локоть, отводит в сторону и, немного смущаясь, говорит:

- Мы с Беном ждем ребенка. Правда, срок еще очень маленький. Мы еще не знаем, кто будет, мальчик или девочка, но хотим, чтобы ты стал крестным. Пожалуйста. Знаешь, ты очень помог Бену и мы будем рады, если ты станешь членом нашей семьи.

Когда вечером Руфус возвращается домой, мать говорит, что ему тоже неплохо бы найти себе достойную девушку, а не жить одной учебой, как сейчас. Руфус не знает, что на это ответить.

36. Руфусу двадцать один. Весной он стал крестным маленькой Элизабет, а для родных просто Лиз, дочери Бена и Одри.

Руфус заканчивает Школу Авроров с отличием. Ему пророчат блестящие перспективы, как одному из самых талантливых и способных курсантов. Моуди говорит ему: «Да, Скримджер, у тебя есть талант. Признаться, сначала я не думал, что ты выдержишь. Что ж, молодец, нам нужны такие, как ты. Теперь настало время проверить, каков ты в настоящем деле, а не в тренировочном зале». Руфус прищуривается и кивает. Он отлично видит, что Моуди недолюбливает его и не до конца доверяет. Руфус и сам испытывает похожие чувства, только более умело это скрывает.

Глава 6. 1959-1969

37. Руфусу двадцать три. Он уже два года работает в Аврорате, а недавно был ранен в одном из рейдов. Мелкие повреждения бывали и раньше, но незначительные, так что Руфус переносил их на ногах. А в этот раз он неделю валяется в госпитале св. Мунго, после чего решает избегать больниц при любой возможности. Деятельному Руфусу тяжело лежать, ничего не делая, целыми днями.

Мать тяжело вздыхает, но смотрит на сына понимающе, говоря лишь, чтобы он был осторожнее. Руфусу стыдно, что он заставляет мать волноваться. Она и так в последнее время стала плохо себя чувствовать. Она никогда об этом не говорит, не жалуется, но Руфус видит, что мать похудела и у нее появились седые пряди в волосах, которых в прошлом году еще не было.

Единственным полезным делом, которое Руфус успел сделать за время своего вынужденного «отдыха» - проверить зрение. Он замечает, что читая, стал слишком близко подносить книгу к глазам. Руфусу выписывают очки. В оптике он долго выбирает оправу и, наконец, останавливается на тонкой серебряной оправе, которая, по словам продавщицы, ему очень идет. Он надевает очки и только тогда замечает, что видеть стал даже не лучше или четче, а вообще по-другому. Всю дорогу до дома Руфус обдумывает, как лучше ответить Моуди, который, Скримджер знает точно, завтра обязательно скажет ему, что аврор не должен носить очки, потому что у аврора не может быть проблем со зрением, и как он, Руфус, собирается работать, если в двадцать три года уже надел очки. Когда Руфус открывает входную дверь, в его голове уже сложился ответ, призванный раз и навсегда пресечь подобные вопросы в будущем. Руфус знает, что на его рабочих качествах никогда не отразятся проблемы со зрением и с чем бы то ни было еще. Он просто никогда не допустит этого. В такие моменты он мысленно говорит директору Хогвартса: «Видите, Вы думали, что я сдамся, Вы сможете сломать меня, подчинить себе. Нет, позвольте я не буду доставлять Вам такого удовольствия. Я всегда шел на шаг впереди остальных, и теперь так будет всегда, я не допущу, чтобы было иначе. Пусть я делаю двойную работу, но это окупится. Раз уж Вы не смогли задурить мне мозги, значит, я просто не имею права отступить».

38. В одну из встреч Амелия, рассказывая о работе, говорит Руфусу:

- Помнишь Крауча, зама нашего начальника? Так вот, в прошлом месяце его повысили, теперь он начальник нашего Департамента. Я только удивляюсь, почему этого не произошло раньше. Сразу было видно, что Крауч двигается к этой должности семимильными шагами.

- А старый начальник куда делся? - спрашивает Руфус. - Вышел на пенсию?

- Нет, ты что, он не такой уж и старый. Перевели на другую должность. Куда именно - я не знаю, но слышала, что должность хоть формально и руководящая, но на деле так, - Амелия машет рукой и кривит губы, - с прежним постом не сравнить. Но знаешь, это хорошо. Потому что нам нужен такой, как Крауч. Он, кстати, команду подчистил, кое-кого уволил. Я у него вроде бы на хорошем счету, меня не трогают. И вообще он молодец. Уходит самым последним, всегда допоздна сидит. Работает, а знаешь, как других гоняет! Все у него быстро делается, не то, что раньше, когда одну бумажку полдня на подпись ждали.

- Я просто в восторге от вашего Крауча, - усмехается Руфус. - Теперь думаю, как бы к вам перейти работать.

- Ты зря смеешься, - Амелия серьезно смотрит на него. - Ты просто его не знаешь. Такие, как этот Крауч, как раз и становятся потом министрами.

39. Руфусу двадцать пять. Осенью умирает мать. Происходит это как-то внезапно. Матери стало хуже, но ей в последнее время нездоровилось больше обычного, и Руфус подумал, что через несколько дней наступит ремиссия, как бывало раньше, но в этот раз становилось хуже с каждым днем, и тогда Руфус повез мать в св. Мунго. В приемном покое его заверили, что ничего страшного нет и у них такие опытные колдомедики, что его мать не задержится здесь надолго, это обыкновенное обследование, а он, Руфус, может приходить навещать ее. Колдомедики оказались правы в одном: она действительно надолго не задержалась в их больнице. Она умерла через неделю. Руфус приходит каждый вечер после работы, садится, берет ее за руку и они молчат. В последний вечер мать говорит ему:

- Не грусти обо мне.

Руфус только кивает. Он не знает, что сказать. Но мать всегда понимала его без слов.