Михаил Ежов - Под знаком небес Страница 71

– Ра, бог Нила.

– Ра, бог Нила, – повторил Телон.

– Правильно, – Харон одобрительно склонил голову. – Теперь ты, – он кивнул Невину. – Отвечай: кто с мировым змеем сражался, что лежит на дне океана, опоясывая Землю?

– Тор, бог севера, – ответил носферату.

– Верно! – Страж перевел взгляд на Дарона: – Твоя очередь.

– Я готов, – отозвался тот.

– Кто солнце пожрал и стал небесным конем для Верховного бога?

– Гаруда, – ответил Дарон.

Харон удовлетворенно кивнул.

– Садитесь в лодку, – сказал он, – я переправлю вас.

Створки пещеры распахнулись перед вампирами, и навстречу им ударили резкие порывы колючего ветра, наполненного снегом. Вьюга носила по равнине белые смерчи, кругом бушевал настоящий буран. Небо нависало беспросветным черным куполом, скрывая звезды и луну. Казалось, земля здесь на много футов вглубь пронизана холодом. Вокруг царила темнота: создавая Келтебрун, Молох постарался, чтобы вампиры чувствовали себя в безопасности, и наложил заклятья, удерживающие над крепостью тучи.

– Смотри! – воскликнул Дарон, указывая вперед, где среди снежных вихрей возвышался огромный темный замок.

Узкие шпили венчали квадратные башни, соединенные прямыми мостами. По периметру шла зубчатая стена. Всю эту конструкцию держали четыре каменных атланта, обращенных друг к другу спинами.

– Нужно подойти ближе, – сказал Дарон. – Там нас ждут.

Вампиры двинулись вперед и шли, пока не очутились возле ступней одного из атлантов.

– Что дальше? – спросил Невин, поражаясь фантастической постройке. Несмотря на то что эта крепость принадлежала ему, сам он никогда прежде не бывал в ней.

Вместо ответа Дарон пошевелил губами, и Невин понял, что его проводник использует Зов. Через мгновение из бурана появился невысокий носферату в длинном плаще на меху. Окинув их внимательным взглядом, он почтительно поклонился Невину.

– Я рад приветствовать Повелителя, – проговорил он. – Позволь мне проводить тебя к Великому Молоху. Он давно ждет тебя.

– Я прибыл сюда, чтобы служить Кровавому Богу, – ответил Невин.

– Меня зовут Фессан, – представился вампир. – Я служил еще Прародителю. Буду рад, если вы сочтете возможным оставить меня при прежних обязанностях. Прошу сюда. – С этими словами он присел на корточки и быстро раскидал снег перед собой. Невин увидел большое бронзовое кольцо. Фессан взялся за него одной рукой и открыл крышку потайного люка.

– Это единственный путь в Келтебрун, – сказал он, отряхиваясь и указывая на черный провал. – Тут есть лестница.

Дарон первым подошел к лазу и начал спускаться. За ним последовали Невин и Телон; Фессан, шедший последним, захлопнул люк. Сразу стало чрезвычайно темно, но это не мешало вампирам прекрасно видеть. Полминуты они спускались по вертикальной металлической лестнице, пока не очутились в тоннеле квадратного сечения, освещенном редкими факелами. Фессан вынул один из гнезда и, высоко держа над головой, пошел вперед.

Невин ощущал запах плесени и сырой земли. Воздух был затхлым, и факел потрескивал, грозясь погаснуть.

Вампиры шли около четверти часа, пока не очутились в просторном зале, стены которого были задрапированы тяжелыми темно-красными портьерами. Окон не было, на их месте висели старинные шпалеры, изображавшие сцены из Книги Молоха. Пока носферату шли через зал, Невин успел разглядеть «Сотворение Грингфельда», «Клятву на крови», «Призвание Прародителей» и еще несколько менее популярных сюжетов из истории рода вампиров.

– Никогда бы не подумал, что идти придется так долго, – пробормотал Телон.

– Здесь пространство в некотором роде свернуто, – отозвался, услышав его, Фессан. – Скоро мы будем на месте.

Он подвел Дарона, Телона и Невина к широкой лестнице без перил, и они начали неторопливо подниматься, пока не очутились перед массивной деревянной дверью, окованной серебряными пластинами. Здесь было светло – в изящных бронзовых лампах горело масло. В воздухе чувствовался аромат благовоний. Фессан пристроил факел в свободную уключину на стене и постучал в дверь. Через мгновение створки бесшумно распахнулись. Фессан жестом пригласил своих спутников следовать за ним. Он толкнул еще одну дверь, и вампиры вошли в длинный пустой зал, у дальней стены которого стоял невысокий, задрапированный черной тканью трон, а на нем сидел белокурый мальчик, одетый в облегающий серый костюм, с бледным серьезным лицом и пронзительно-холодными голубыми глазами.

Невин остановился в недоумении. Он сразу понял, что перед ним Молох, Податель Жизни, Великий и Кровавый, но в голове у него не укладывалось, что бог оказался мальчиком. Конечно, он мог избрать любое обличие, но почему выбрал именно это, чтобы явиться пред ними? Почему не предпочел поразить их образом гигантского огненного чудовища, внушающего ужас и трепет? Он смотрел на мальчика, забыв пасть на колени или как-то еще выразить покорность, а мальчик вдруг улыбнулся холодной улыбкой, обнажив белоснежные ровные зубы и, поднявшись, начал спускаться с трона.

– Приветствую тебя, Невин арра Грингфельд, – сказал он, и его голос оказался на удивление мелодичным и вовсе не походил на глас бога, повергающий в священный трепет и заставляющий простираться ниц.

Невин наконец очнулся и поспешно опустился на одно колено, склонив голову.

– Прости меня, Великий, что я…

– Вижу, ты удивлен, – перебил его мальчик, подходя и останавливаясь шагах в трех от вампиров. – Не ожидал увидеть такого тщедушного мальца? Думал найти здесь огнедышащего монстра с кривыми когтями, чешуей и змеями вместо волос?

Невин не знал, что ответить, и потому молчал, чувствуя, что должен оправдаться, испросить прощения, заверить в бесконечной преданности, но ничто не шло на ум, не облекалось в слова.

– Я знаю, что ты верно служил мне, – продолжал Молох, оставаясь неподвижным и устремив глаза на склоненную голову своего слуги. – И знаю о твоей утрате. Но такова жизнь, и даже бессмертные не избавлены от несчастья. Боги даруют величие, но не управляют судьбой. Я не всемогущ и не верну тебе жену. Я не хочу, чтобы ты заблуждался. Я твой создатель, я подарил тебе и ей бессмертие, власть, все, что у вас есть и было, но сохранить эти дары было только в ваших силах. Я слишком занят, чтобы следить за судьбой каждого из своих слуг. Кроме того, Кровавый жесток. Он требует повиновения и исполнения его воли и не тратит время на заботу о своих слугах, ибо не он служит, но ему. Запомни это, князь.

– Я знаю, Великий, – ответил Невин, – и никогда не думал роптать на тебя. Смерть Мелиссы – только моя вина. И моих врагов!

– Не твоих, – поправил его Молох, – наших. Моих! – Он не торопясь прошелся по комнате и снова остановился перед носферату. – Малдония посмела покуситься на священный город и моих вассалов. Она должна быть уничтожена! Люди будут наказаны за дерзость и самонадеянность. Я вернулся, чтобы наказать их.