Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — эрцгерцог Страница 72

Мысли мои, как обычно, далеко обогнали меня и ту повседневность, в которой живу, сперва думал о системе договоров, которые скрепили бы королевства, потом решил, что любые мирные договоры бессмысленны, они не прекращают, а лишь откладывают войны. Наверное, единственный правильный выход, который интуитивно находили великие правители — превращать группы враждующих королевств в одну большую империю. И в самом деле, на время существования тех империй, в них прекращались всякие войны.

Нужно только продумать механизм, чтобы удержать такие империи от распада, как случилось, увы, абсолютно со всеми. Впрочем, это навязанное мнение. Так считает глупое большинство, как вот я, которому сумели внушить эту мысль, вообще-то в корне неверную.

На самом деле те империи, которые сумели сплотить в своих границах разные народы, просто стали именоваться иначе. К примеру, Германия захватывала обширные славянские земли и огерманивала населяющие их народы настолько успешно, что земля славянского племени пруссов стали ядром германской нации. И вообще Германия образовалась из четырехсот королевств, где народы говорили на столь разных диалектах германского языка, что восточные уже не понимали западных, а южные северных — разве не империя? Франция из множества таких разных народов, что гасконцы и бургундцы, к примеру, говорили на более разных языках, чем скандинавы и эфиопы, образовала могучее и в будущем вполне монолитное государство. Как и Германия, Италия, Россия, Испания.

И если Россия чуть-чуть не распалась, то остальная Европа только объединяется. У меня же есть шанс сделать все это намного раньше…

Во главе передового отряда, далеко оторвавшегося от колонны, сам Норберт Дарабос, хищный, как полевой орел, жилистый и подтянутый, ни капли жира, весь из сухих мускулов, даже лицо костистое, настороженное, глаза сразу стали сердитыми.

— Ваша светлость!

— Сэр Норберт? — ответил я вежливо.

— А где отряд сопровождения?

— С ним все в порядке, — заверил я. — Они в безопасности.

В его глазах свернул гнев, но на сюзерена не покричишь, сказал с нажимом:

— Это вас они должны держать в безопасности!

— Они держат, — заверил я. — А чего это с вами сэр Альвар, разве его конница не на две мили позади?

Альвар Зольмс чуть выдвинулся вперед, лицо смущенное, пробормотал в неловкости:

— Сэр Ричард, я здесь в безопасности с сэром Норбертом. Заодно присматриваю заранее позиции, буде придется развертывать войска. Или места для отдыха…

— Это дело разведчиков, — заметил я, — но вообщето хорошо, что так ревностно заботитесь о своей коннице У вас два полка?

— Три, — ответил он. — Было много желающих из местных… я не стал отказывать, ваша светлость. Сперва только доукомплектовывал, оставив раненых и заболевших, а потом разделил на три полка.

— То есть, — уточнил я, — не стали создавать новый полк?

Он посмотрел мне прямо в глаза.

— Простите, ваша светлость, но я решил… что лучше пусть народ перемешивается. Ведь рыцарское братство не знает границ?

Я ответил таким же прямым взглядом.

— Мудрое решение, сэр Альвар!

Ни я не сказал, ни он, что отдельно сформированный полк может и взбунтоваться при случае, внезапно перейти на сторону, скажем, Кейдана. Я уверен, что все важнейшие посты этот молодой еще военачальник поручает только проверенным людям.

Сэр Норберт вскрикнул предостерегающе:

— Варвары!

Далеко впереди из клуба пыли вынырнули и понеслись в нашу сторону пятеро конных. Впереди мчится, чуть пригнувшись к конской шее, крупный воин в чешуйчатой кольчуге, большая редкость для варваров, у них особый шик сражаться обнаженными до пояса, длинный меч в ножнах болтается справа у седла, что значит левша, учтем, хотя это может быть и отвлекающим приемом.

Я приготовил меч, всмотрелся: у всадника за плечами трепещет плащ голубого цвета, на голове покатый шлем…

Я крикнул:

— Всем оставаться на местах! Это Растенгерк!

Зайчик пошел навстречу бодрой рысью, Растенгерк

поднял голову и улыбается во весь рот, хотя в глазах дикое изумление. Конь под ним настоящий огонь, даже грива, как рыжие языки костра, из ноздрей пламя, уши торчком, как у волка.

Я рассматривал их обоих с интересом, Растенгерк приложил руку к груди.

— Мой лорд… — произнес он прочувственно, — счастлив вас видеть снова… уже как властелина Гандерсгейма, кем вы, без сомнения, скоро будете! Я как услышал о вашем вторжении, сразу же собрал дружину и поспешил навстречу.

Я кивнул, хотя, на мой взгляд, не так уж Растенгерк и спешил, однако надо учитывать, что он не просто вождь ассиров, но теперь и муж Мириам Сероглазой, принцессы королевства Меркель, а это значит, быстро учится хитрить и лавировать, как все горожане.

— Великолепно, — сказал я с удовольствием. — Рад тебя видеть, дорогой друг!.. Я помню, что ассиры — это не племя, а объединение племен, и войско они способны выставить большое.

Он ответил с некоторой запинкой:

Да, мой лорд… Я уже разослал приказ явиться всем взрослым воинам с оружием и двумя конями. Мы готовы наступить вместе с твоим войском.

— Великолепно, — повторил я. — Так и сделаем. Кстати, я уже распорядился, что королевство Меркель обладает полным иммунитетом и наши войска в него даже не войдут.

Он воскликнул:

— О, Мириам будет счастлива… Простите, мой лорд!

— Ничего, — ответил я. — Каждый думает прежде всего о своем огороде. Лорд Альвар!.. Идите сюда. Покажете моему другу, вождю ассиров Растенгерку, где встанут его отряды в битве и где будут идти в походе. А ты, Растергерк, можешь расспросить молодого лорда о северных королевствах по ту сторону Великого Хребта, а то все тут такие дикие, что не верят, будто на той стороне есть что-то кроме мировой пустоты…

Альвар кивнул, ухитрившись в простой жест вложить и дружеское расположение, и напоминание о дистанции между лордом и простым воином, будь он хоть трижды вождь или король в этих землях, что уже не страна, а именно земли.

Растенгерк вскинул руку в приветствии.

— Я видел тебя, — сказал он Альвару. — Ты сам ведёшь конницу в атаку, мы таких уважаем.

— Я умею не только это, — ответил сэр Альвар с достоинством, но я видел, что он все же польщен. — Пойдем, не будем отвлекать сэра Ричарда.

По Растенгерку заметно, что очень хотелось бы остаться и пообщаться со мной, но я нарочито вперил взгляд вдаль и пустил коня вперед. Одно дело куролесить и облике дракона, время от времени превращаясь в человека, другое — быть при всех регалиях, как вот сейчас, а это предписывает сохранять дистанцию.