Владимир Журавлев - Неудачная реинкарнация Страница 74

В мгновенной схватке рейнджеры сразу потеряли двоих - и отпрянули. И потеряли еще одного. А больше Ит-Тырку нечем было стрелять. Тогда бойцы застрелили его из арбалета, снова подожгли степь и ушли. Убитых командир группы приказал оставить: какое-то чувство подсказывало, что им еще потребуются все силы, чтоб добраться до безопасного лагеря.

С ближайшего холма рейнджеры заметили, что поджог снова не удался. Ветер погнал огонь на уже спаленное место, и пожар сник, не получая пищи. Получалось, что наказать степняков за ночное происшествие не вышло. Но возвращаться никому даже в голову не пришло, как и останавливаться для следующего поджога. Бойцы всей кожей чувствовали, как степь следит за ними злобными глазами. А еще они заметили на дальнем обзорном холме характерные отблески. Полицейский патруль тоже наблюдал за происходящим. Рейнджеры засекли, что из группы патрульных унесся в сторону предгорий вестовой, и поторопили лошадей. Они еще надеялись, что смогут уйти.

Потом из-за холма прилетела стрела и ударила командира группы в нагрудную броню. Пришлось спешиться, открыть ответную стрельбу, перебежками обогнуть холм - чтобы только увидеть уносящихся вдаль конников.

Стрелы прилетали еще не раз, не позволяя двигаться быстро. А когда попробовали не обращать на обстрелы внимания - один из бойцов получил прицельно стрелу в лицо. Его тоже бросили. Рейнджеры все еще надеялись вырваться из враждебной степи.

А потом их нагнал на легконогом степняке Дребен Хист.

Дребен Хист - и законы…

Они неторопливо ехали к обзорному холму - Дребен Хист и первый десятник. Зачем - десятник не спрашивал, хотя вполне мог и спросить. Но не спрашивал. Ехал и изнывал от любопытства. Весьма характерная ситуация для мужчин. Впрочем, и для женщин тоже.

Но есть любопытство - и производственная необходимость. Так что кое о чем следовало поговорить, раз уж выдался удобный случай без свидетелей.

- Ну? - иронично подбодрил десятника Хист.

- Командир, я не понял, за что ты порубил рейнджеров! - решился десятник. - Там же… глядеть страшно на то, что осталось! Ну пристрелили они степняка. Так мы же со степью воюем! Я не то чтобы против, но… хотелось бы понять! А то сделаю сам что не так, и найдут меня потом…

Десятник вспомнил и содрогнулся.

- Они преступили закон! - сурово сказал Хист.

- В смысле, имперский свод? Но…

- Настоящий закон, - сказал Хист и замолк.

Десятник не решился переспросить. Уж очень странно поглядел на него любимый командир. Словно решал про себя, а не убить ли на месте десятника, невзначай услышавшего лишнее? А ведь командир мог!

- Ну, слушай, любопытный! - буркнул наконец Хист. - Все равно же собирался тебе открыть…Чтоб ты знал: империя издавна живет по неким законам. И это не свод указов императора! Подумай сам: разве в деревне живут по указам? Дружат, любят, ссорятся, делят выпасы и покосы - по указам императора? Нет! Традиции - вот на чем держится все! Традиции и нормы деревенской жизни. То, что пришло к нам из далекого прошлого, что подтверждено временем… кстати, ты знаешь, кто такой Кыррабалта?

- Смутьян и бунтовщик, - недоуменно сказал десятник. - Песни еще про него есть. Красивые песни. Но я так думаю: душегуб и насильник. А уж потом в песнях приукрасили…

- Неправильно думаешь! - жестко обрезал Хист. - Преуменьшили в песнях - вот что случилось на самом деле! Черный Топор славен вовсе не тем, что половину империи обрушил в прах! Он оставил потомкам свод крестьянских законов - Правду Кыррабалты. Гениальное творение великого мыслителя! Что нам его слава воина! Посмотри вокруг: весь мир живет, не подозревая даже, что чеканные изречения, регулирующие всю нашу повседневную жизнь - просто выдержки из его великого философского труда! К сожалению, не дошедшего до наших дней… и мы пользуемся только устной традицией. Но даже в таком усеченном, искаженном виде величие его подвига поражает. Восстание Черного Топора - это вовсе не то, чем оно кажется. Установить в обществе господство справедливых норм - вот истинная цель крестьянских бунтов!

- Да уж, справедливых… - скептически сказал десятник.

- Именно что справедливых! - сверкнул глазами Хист. - Другое дело, соблюдаем мы эти нормы или нет! Но мы точно знаем, когда поступаем не по совести! Не расплатившийся ввечеру с наемным работником - есть вор! До сих пор ведь в городе напоминают эту норму нечестным нанимателям! И те побаиваются!

- Женщина без оружия - женщина, женщина с оружием - мужчина! - хмыкнул десятник. - Да… как-то я не думал, что это все идет от одного человека…

- Мы не знаем, - вздохнул Хист. - Что прячется во тьме прошлого? Может, и не было Черного Топора. Был какой-нибудь круг мудрецов… А то, что ты сказал, и вовсе приписывают не Кыррабалте, а Черному Аркану. И его побратимам. И про них ведь мало что известно. Так, красивые песни… Но те, кто размышляет, давно поняли, что нашим миром управляют три силы. Три легендарные, из седого прошлого, дожившие до нашего времени, силы… Свод законов деревенского быта Кыррабалты. Нравственные постулаты Великой Степи, что в миру знают как законы Аркана…

И имперский свод указов! - уверенно добавил десятник.

Хист язвительно улыбнулся:

- Думаешь? Тогда задумайся еще вот о чем: управляют ли миром указы, если мы искренне радуемся, когда удается их обойти? И все ведь радуются! Иное дело - законы Аркана, и законы Кыррабалты. Мы их нарушаем тоже, но… стыдно. Стыдно и страшно! А страшно потому, что есть в нашем мире и судия поступкам! Убийцы Аспанбыка - слышал про таких?

- Слышал, - кивнул десятник. - Красивые песни. Не берут денег. Мстят за беззащитных. Неуловимые и бессмертные стражи справедливости. Но их не было. Так, просто красивые песни…

- Они есть, - просто сказал Хист. - Ты умный, задумайся же: почему и сильные мира сего побаиваются нарушать древние законы справедливости? Нарушают, конечно, но… и боятся тоже. Потому что знают: могут и их найти с саблей в горле в виде платы за все их бесчеловечные дела! И если сказано: "Оставившему в степи костер - мучительная смерть!" - так оно и будет! И у рейнджеров была очень мучительная смерть! Чтоб другим неповадно было. Таков закон. И есть те, кто стоит на его страже.

И Дребен Хист открыто посмотрел в глаза десятнику. Тот побледнел и остановил коня.

- Вот так-то, мой брат, - невесело заключил Хист и тоже остановился.

Десятник по-новому оглядел командира. Да, как-то это все не укладывалось в голове…

- Ты меня убьешь теперь? - сипло спросил он. - Чтоб сохранить тайну?

- Нет, конечно, - пожал плечами Хист. - Мы - стражи справедливости, и ничего больше. Действительно - ничего больше. Ради тайны не убиваем.