Елизавета Абаринова-Кожухова - Искусство наступать на швабру Страница 74

– Ничего, может, еще и станете, – утешил Егор.

– Вторая заповедь политика – никогда не говори "никогда", -усмехнулся Гераклов. – А если откровенно, то я чувствую, что здесь что-то не так.

– И что именно?

– Не знаю. Но чувствую какой-то подвох. Чисто интуитивно...

– А я чувствую, что у Петровича опять что-то подгорело, – перебил Егор, принюхавшись к запаху, доносившемуся через неплотно прикрытую дверь камбуза. – Ну ладно, я побежал, а то не видать нам обеда, как своих ушей.

Егор поспешил на кухню, а Гераклов отправился дальше: он хотел исследовать всю яхту, включая разные закоулочки, коих на "Инессе" было немало.

За обедом экипаж "Инессы" смог по достоинству оценить кулинарные изыски корабельного кока. Первым свое восхищение высказал банкир Грымзин:

– По-моему, Константин Филиппович, ваш протеже Петрович решил испытать на прочность наши пищеварительные органы.

– Да, возможен понос, – более прямо выразил ту же мысль Серапионыч. – Нужно для профилактики принять нейтрализатор. Не желаете?

Доктор полез во внутренний карман и накапал в борщ малую толику из своей легендарной скляночки. Однако остальные отказались последовать его примеру, предпочитая понос.

– Просто мы не знаем, что такое настоящая моряцкая пища, – возразил Гераклов. – Правда, Евтихий Федорович?

– У нас на Тихоокеанском флоте готовят несколько иначе, – уклончиво ответил адмирал Рябинин. – Но и это неплохо. Дело вкуса, знаете.

– И привычки, – добавил Гераклов.

После обеда Гераклов залучил Серапионыча к себе в каюту и, прежде чем начать разговор, поплотнее прикрыл дверь.

Доктор, хорошо знавший привычки своего приятеля, обреченно вздохнул и приготовился слушать, уже приблизительно догадываясь, о чем пойдет речь. И не ошибся.

– Владлен Серапионыч, вы не замечаете на яхте чего-то странного, неестественного? – вопросил Гераклов страшным шепотом.

– Да нет, – пожал плечами доктор. – А что, вы что-то замечаете?

Гераклов немного помолчал, как бы собираясь с мыслями, потом заговорил:

– Знаете, здесь я могу откровенно поговорить только с двоими – с вами и с Егором. Так вот, когда я стал высказывать Егору свои опасения, то оказалось, что сформулировать-то их я и не могу!

– Значит, для опасений нет причины, – успокаивающе улыбнулся доктор. – Знаете, голубчик Константин Филиппович, по-моему, вы просто слегка переутомились. Расслабьтесь, дышите свежим воздухом, наслаждайтесь природой и бросьте ваши глупости! Это я вам прописываю как врач.

– Как патологоанатом? – не удержался Гераклов от ехидной шуточки.

– Если хотите, то и как паталогоанатом, – ничуть не обиделся доктор.

– Ах, если бы я мог последовать вашему рецепту! – воскликнул политик. – Знаете, ощущение совсем дурацкое. Будто вышел из дома и чувствуешь, что забыл что-то важное. Вроде все на месте – и ключи, и кошелек, и портфель, а чего-то не хватает.

– Ну и как?

– В конце концов вспоминаешь, но уже так далеко от дома, что возвращаться нет смысла.

– Так, может, вы просто что-то забыли взять в дорогу? – предположил доктор. – Ну там мыло, или зубную щетку...

– Вы все шутите, – покачал головой Гераклов, – а дело может оказаться куда серьезней.

– Нет-нет, я просто искренне хочу вам помочь. Вы считаете, что на яхте что-то не так. А по-моему, наоборот – все идет замечательно. Если, конечно, не считать борща по-флотски в интерпретации вашего друга Петровича.

– Вот-вот! – радостно подхватил Гераклов. – Вы сказали то, что у меня вертелось на языке: все идет слишком уж гладко, без сбоев и накладок. И вот это как раз вызывает опасения.

– Ну, Константин Филиппович, на вас не угодишь, – хмыкнул Серапионыч.

– Нет-нет, когда все слишком хорошо – это не к добру! – в азарте воскликнул Гераклов. – Попомните мои слова – настоящие неприятности еще впереди.

– Ну, когда они явятся, тогда и будем думать, – беспечно ответил доктор.

– А я все-таки разберусь, в чем тут подвох! – громогласно заявил Гераклов.

– Ну, бог вам в помощь, – улыбнулся Серапионыч.

Когда наступил вечер (то есть вечер по июльским понятиям – было еще совсем светло), "Инесса" бросила якорь вблизи поросшего густым лесом берега. Пассажиры и экипаж, за исключением Андрюши Отрадина, копавшегося у себя в радиорубке, вышли на палубу полюбоваться, как солнце, цепляясь за верхушки дремучих старых елей, удаляется на ночной покой.

– Неповторимая картина! – мечтательно говорил адмирал Рябинин банкиру Грымзину и доктору Cерапионычу. – Сколько плаваю, но ничего лучше заката над морем не видал! Эх, будь я художником...

– Да, – вздохнул Серапионыч. – Как раз окна нашего морга выходят на запад, и когда вечерние лучи озаряют лики покойников – это просто неизъяснимо. Эх, будь я поэтом...

– A как блестят и переливаются на солнышке золотые монеты у меня в банке! – воскликнул Грымзин. – Нет, чтобы это передать, нужно быть и художником, и поэтом, и композитором...

Прислушивавшийся к их содержательной беседе штурман Лукич тоже открыл рот, чтобы что-то сказать по этому поводу, но передумал.

А когда солнце исчезло из виду, Гераклов с Егором зашли в радиорубку, где Oтрадин настраивал приемное устройство. Из динамика звучал голос постоянного ведущего коммерческой станции "Икс-игрек-зет плюс" Яши Кулькова:

– Ваши приемники стоят на волне нашей радиостанции. У нас тоже, ха-ха-ха, стоит. Слушайте сюда, и я научу вас любить, и вы будете делать это регулярно. A пока предлагаю вечерние новости. Ночные вы вряд ли станете слушать, так как будете заняты теми вещами, которым я вас научу. Ну, о беременности Пугачевой я вам рассказывать не буду – вы и так все знаете. A вот новость более к нам близкая. Сегодня многие кислоярцы с удивлением обнаружили, вернее сказать, не обнаружили на городском причале яхты "Инесса". По имеющимся сведениям, она отплыла вниз по Кислоярке. Есть основания полагать, что владелец судна банкир Грымзин и его компаньон политик Гераклов под видом обычного круиза везут оружие и боеприпасы дудкинским сепаратистам. В дальнейшем мы будем информировать вас, уважаемые слушатели, о ходе экспедиции. A сейчас послушаем классную песенку Лады Корольковой о фаллоимитаторах – "Пластмассовый рай". Ну, поехали...

Поморщившись, Отрадин выключил приемник.

– Что это значит? – воскликнул Гераклов. – Откуда им известно?..

– A вы что, и вправду везете оружие? – удивился Oтрадин.

– Какое еще оружие! Но остальное-то все правда. И как они там еще сказали – будем информировать?

– Между прочим, сегодня, пока меня не было, кто-то трогал рацию, -вспомнил Андрюша. – Она стояла на приеме, а когда я вернулся – на передаче.