Ник Перумов - Черное Копье Страница 8

— Оттуда, должно быть, далеко видно, — заметил Торин, кивком указывая на башню. — Поднимаемся?

— К чему? — удивился хоббит. — Хочешь попроситься на постой? А как ты им представишься? Как объяснишь свое появление?

— Не коченеть же на этом ветру! — огрызнулся Торин. — Надо постараться объяснить им. Так мы окажемся на очень удобном месте — для наблюдения за проходом лучше и не придумаешь. Устроимся и будем спокойно ждать.

— А если он постарается проскользнуть через это место ночью да еще миль на двадцать восточнее? — не унимался хоббит.

— Тогда наутро мы все равно увидим его следы, — возразил Торин.

— Ну, если у тебя глаза эльфа, — с невинным видом кивнул хоббит. — Или ты намерен метаться от Серых Гор до Железных Холмов и обратно?

Торин обиженно насупился, но быстро нашелся.

— Все равно у порубежников мы сможем провести ночь и отдохнуть. Давайте поднимемся!

— Не нравится мне это, — решительно заявил Фолко.

Но тут на него разом набросились и Торин, и Малыш, заявив, что ночевать на ветру и на морозе они напрочь отказываются, и ему пришлось подчиниться.

Утоптанная тропа, вьющаяся среди торчащих из снега острых камней, вела вверх. Они поднялись уже до половины, когда хоббиту вдруг стало не по себе. Снова, как и в ущелье орков, его охватил безотчетный страх — не парализующий, обессиливающий, как это случалось с ним в прошлом, — нет, но в тишине приготовившегося к отпору города словно грянул будящий спящих набат.

Фолко остановился. Ничто не двигалось возле серой башни, ни единого огонька не проглядывало в ее узких черных бойницах, однако от коновязи до них донеслось негромкое ржанье лошадей.

— Люди там есть, — глубокомысленно заключил Малыш. — Только почему же никого не видать?

— Подойдем поближе, — заметил Торин.

— Только шлемы наденьте, а? — мрачно обронил хоббит.

Калитка в ограждавшем башню частоколе была отвалена. Снег перед дверьми истоптан, но сами тяжелые, обитые железом створки, были закрыты, казалось, наглухо. Друзья переглянулись; Малыш проверил меч, Торин пошевелил топор за поясом. Хоббит осторожно постучал в дверь — молчание. Торин потянул за кольцо — дверь неожиданно легко отворилась. Они оказались на пороге.

За небольшим арчатым коридором виднелось скупо освещенное каминным или факельным пламенем помещение. Тишина.

Друзья осторожно двинулись внутрь. Двери из коридора в полуовальную обширную залу были распахнуты настежь. В широком очаге у дальней стены горел огонь, на столе в порядке застыли плошки и кружки, вдоль стен тянулись покрытые простым домотканым сукном лавки.

— Ничего не понимаю, — почесал в затылке (точнее, по привычке поскреб сталь шлема) Торин. — Малыш, где же твои люди?

— Вот они! — внезапно заорал кто-то над самым ухом хоббита.

Обрушившийся сзади удар чем-то тяжелым отбросил его к противоположной стене. Фолко пару раз перекувырнулся через голову, но сознания не потерял — наверное, спас шлем, по которому скользнула дубина напавшего. В уши тотчас хлынул заполнивший все вокруг шум. Скрежет, вопли, визг, глухой лязг, непонятные вскрики, злобное рычание, проклятия — все слилось воедино. Едва хоббит приподнялся, как на него навалились сзади. Кто-то невидимый, но большой и тяжелый, источающий тошнотворный запах перепрелого пота, шумно сопя, стал заламывать ему руки. Хоббит отчаянно рванулся, но враг не отпускал его; сила, многократно превосходящая его собственную, выкручивала ему кисть, острая боль не давала сопротивляться; Фолко в отчаянии тонко заверещал, судорожно трепыхаясь, — и тут хватка противника внезапно ослабла, послышался глухой, булькающий хрип, а затем, уже вторично, свист рассекающей воздух стали. Придавившая хоббита к доскам пола тяжесть вздрогнула и отвалилась в сторону.

Над растерянно моргающим Фолко на миг застыл с окровавленным клинком Малыш, в следующую секунду уже поворачиваясь к новому противнику. У хоббита не было времени размышлять. Уроки Малыша в Аннуминасе не пропали даром. Он вскочил на ноги и обнажил меч прежде, чем осознал увиденное.

На них нападали восемь здоровенных мужиков с мечами, щитами и копьями. Трое пытались добраться до отчаянно крутящего вокруг себя топор Торина, тыкая в него пиками; двое размахивали мечами, со звоном отражая бесстрашные выпады схватившегося с ними Малыша; один с перерубленной шеей валялся возле хоббита в луже крови; еще двое, со щитами и в шлемах, похоже, только что выскочили из черной ямы подпола, и Фолко невольно оказался с ними лицом к лицу.

Враги застигли их врасплох, друзья оказались в центре залы, и не было рядом спасительной стены, которой можно было бы прикрыть спину; и совершенно непонятно, кто и зачем нападает на них; кто эти люди в башне?

— Эй, послушайте! — завопил Фолко, видя как двое со щитами выдернули мечи из ножен. — Что вам нужно?! Зачем?!

Ответом ему был быстрый взблеск стали у самых его глаз и удар, который он с трудом отвел в сторону. Меч второго противника со звоном чиркнул по шлему. Затылком Фолко ощущал совсем рядом спину Малыша, и ему пришлось остановиться.

Горячая волна гнева толкнулась в виски, древняя ярость и безоглядность, надолго заснувшие было в нем, вновь пробудились и ожили. Забыв про второго врага, хоббит дерзко нырнул под выставленный щит того, что оказался поближе, скользящим переводом за голову отразил обрушившийся сверху меч и, не теряя ни мгновенья, упал на левую ногу, в длинном выпаде пронзив незащищенное кольчугой бедро противника. Уже вдогонку по его собственному наплечнику лязгнул меч оставленного им без внимания врага, но мифрильная броня выдержала. Фолко поспешно повернулся. Он не видел, что происходит вокруг, не видел, как Торин, взревев, прыгнул вперед, как первый удар его топора обрубил отскочившее от нагрудных чешуй доспеха копье, а второй, снизу вверх, из необычной позиции — рассек одного из противостоявших ему от подмышки до другого плеча, как отразил размашистые, сильные, но не очень быстрые удары вражеского меча Малыш и как в свою очередь он завертелся на месте, точно юла, окружая себя сверканьем и свистом вылетающих во все стороны неожиданных атак, и как острие его меча зацепило горло человека, не успевшего поднять оружие для защиты, и красные брызги полетели в разные стороны, а сам противник судорожно взмахнул руками и повалился…

И вдруг все сразу стихло. Тяжело дыша, люди начали шаг за шагом отходить, со страхом и изумлением глядя на прижавшихся спиной к спине друзей. Четверо уцелевших, крадучись, бочком отступали до тех пор, пока не оказались возле откинутых крышек подполья.