Иван Казаков - Найдёныш-2 Страница 8

Лейтенант Юстар:

— Первая рота, наддай! Наддай, демоны! Не успеем за конями — сейчас стрелами утыкают!

Нормальный парень это Юстар. Старый вояка, задержался в лейтенантах — любит выпить, всё время попадает в какие-то истории. Буйный. Но дело знает. Нед рад, что его назначили вместе убитого Шусарда. К Неду хорошо относится. Вначале — настороженно. Мол, победитель, звезда, полковничий любимчик! Потом поговорили — он всё понял. Не всё, но понял. Успокоился. Ему тоже нужно выжить, как и Неду. И он собирается не дать умереть своим солдатам. Дельный командир.

Бежать, бежать, бежать!

Бабах! — первый ряд копейщиков буквально воткнулся во вражеские ряды. Грохот сталкивающихся щитов, крики, рычание, треск ломающихся копий, стук вонзающихся в щиты и тела дротиков.

— Держись, рота! — голос хриплый, сорванный.

Хочется пить, хочется опустить усталую руку со щитом, но нельзя — убьют. Отжал чужой щит — длинный укол — меч со скрежетом вонзается в чужую плоть, трепеща от наслаждения. И сразу прилив бодрости, силы! Хорошо! Сродни оргазму…

Рука движется быстрее, сильнее, хочется размахнуться как следует и рассечь щит врага, добраться до его мягкой, сладкой плоти! Нельзя. В строю нельзя размахивать мечом как на дуэли. Экономные, точные движения, выверенные и отрепетированные сотни, тысячи раз. Отбил, уколол, отбил, уколол!

Демон в мече трепещет от радости — столько душ, столько силы, столько крови! Пей, впитывай!

Из души поднимается что-то черное, что-то могучее, как морское чудовище. Нед тонет в этом потоке черноты и вот уже это не он, а кто-то другой наслаждается потоками крови и смертью, витающей над полем боя!

Тело Неда буквально шатает от переполняющей его энергии. Глаза налились кровью, почернели, и превратились в два тёмно-красных уголька. Удары сделались такими мощными, что он идет вперёд, сбивая с ног врага и пронзая его заговорённым мечом. Следом за ним в прорыв врываются товарищи, Нед на острие прорыва, будто наконечник тарана.

Укол! Удар! Укол! Удар! Рука не чувствует усталости. Демон исправно кормит Неда, и тому кажется, что это иномирное существо чавкает, впитывая людские души.

Нед хохочет, ему весело! А разве может быть не весело, в таком весёлом занятии? Что может быть веселее, чем лишать жизни врага?!

Наконечник прорывает его кольчугу, рвет бок, ломает ребра и выходит со спины. Удар! — древко перерублено. Укол — меч вонзается в грудь несчастливого копейщика Исфира, попытавшегося остановить этого демона во плоти. Напрасно! Каждый, кто встаёт на пути Неда с оружием в руках, должен осознать — он умрёт!

Вонзил меч в землю, перехватил торчащий из живота кусок дерева правой рукой и вырвал обрубок копья из тела. Тёплая крови потекла по бедру, залилась в сапог — там начало неприятно хлюпать. Впрочем — он и до этого уже практически хлюпал — пот стекал по телу каплями и ручейками, пропитывая одежду и обувь.

Меч снова в руке, ищет цель — удар! Укол! Боль раны стихает, она уже зудит — затягивается. Организм снова полон сил.

Солдаты ревут, яростно, оскалясь, рвутся вперёд, смпетая всё на своём пути, и противник не выдерживает. То один, то другой поворачиваются спиной и пытаются убежать — Нет! Нет! Не выйдет! В спину бить ещё удобнее! И враги падают мёртвыми, устилая поле своими телами.

Звучит сигнал чужой трубы и вся толпа поворачивается и бежит, оставив перед замарцами заслон из латников в особо тяжёлой броне — они должны остановить наступление, дать возможность основному войску отойти в город.

Нед не понимает этого. Он лишь видит, что враг уходит, что у него забирают возможность напоить меч кровью и существо, образованное из Неда и Чёрного приходит в неистовство, в сумасшедшую ярость. Оно изрыгает грязные ругательства, прыгает на строй латников и уже забыв о том, что должно нужно стоять в строю, отбрасывает щит, выхватывает второй меч и начинает кромсать противников двумя мечами сразу.

Мечи с хрустом врезаются в тела людей, разрубая прочнейшую броню — нет препятствий для стали, напитанной кровью, с демоном, заключённым внутри.

Бойцы падают, как трава под косой опытного косаря. Летят куски щитов, те, кто пытается достать Неда мечом — тут же умирает. Никто, посмевший поднять на него оружие не остаётся в живым. Страшная живая машина смерти продвигается вперёд, молотя противника и разбрызгивая кровь.

Следом за ним в заслон вгрызаются остальные бойцы корпуса, и вот — полоса из одетых в тяжёлый металл латников Исфира прорвана. Латников берут в кольцо и методично убивают, как зверей на загонной охоте.

Через недолгое время на месте заслонного полка остались лишь трупы и раненые, стонущие под ногами врагов. Их безжалостно добивают, не обращая внимания на мольбы и проклятия, и через час на поле боя воцаряется тишина, лишь ветер, проносясь над страшным местом испуганно уносится к морю — там не пахнет кровью и нечистотами, там воля и свобода…

— Стой, Нед! Остановись! — слышит он голос, но не понимает, что зовут его. Обернувшись, оскаливается и прыгает, занося меч, и только в последний момент меч останавливается у шеи Арнота, испуганно округлившего глаза:

— Ты что? Нед, что с тобой?

Нед опускает руки — его бьёт крупная дрожь, в глазах темнеет, он как будто то выныривает из воды, то снова опускается на самое дно — туда, где лежат раковины жемчужниц, туда, где тихо, темно и рыбы спокойно проплывают мимо по своим рыбьим делам.

— Ты ранен? Смотри — у тебя кольчуга в нескольких местах пробита и прорублена! И шлем помят! Тебе к лекарю надо — ты весь в крови!

— Не надо — хрипло вытолкнул Нед — со мной всё нормально. У нас как? Ойдар живой? Ребята?

— Ойдар живой. Ребята…есть погибшие и раненые — странным голосом сказал Арнот, отводя глаза от лица Неда — Нед, что у тебя с лицом? Вернее — с глазами?

— А что у меня с глазами?

— Они какие-то странные…чёрные. У тебя были голубые глаза. А теперь чёрные, как дырки…

— Не знаю, о чём ты говоришь — холодно сказал Нед — лейтенант жив?

— Жив — хмуро ответил Арнот — вон, бегает. Сейчас будет сигнал к построению, похоже на то.

И точно. Через несколько секунд заревели трубы, требуя от солдат встать в строй. Оставшиеся на ногах становились, закрывая бреши оставшиеся от их товарищей.

Нед прошёл вдоль строя, посчитал — из ста пятидесяти осталось сто двадцать человек. Часть ранены, часть убиты. Он слегка удивился — в таком месиве потери были не слишком велики. Меньше, чем он думал. О случайностей никто не застрахован — случайная стрела, случайно попавший меч, случайно ударившее копьё — но для такой битвы это было просто малой кровью. На каждого бойца корпуса четыре исфирца! И не какие-то ополченцы — регулярная конница, латники — костяк исфирского войска! И где они? Сидят за воротами города и прячутся, как крысы…