Виталий Сертаков - Коготь берсерка Страница 8

Торвальд оглянулся. Он был совсем один, но бояться нечего. До фермы — рукой подать, за полем видны дымки. Влево убегала тропа, на которой они с парнями подловили этого мерзкого волчонка Дага, или как его там… Торвальд засмеялся, вспомнив, как от души намял бока наглому выскочке. Правда, Ивар Вырву Глаз все наврал — Северянин не разворовывал чужих силков, он даже к ним не прикасался. Ивар вначале приказал своим найти и переломать все силки Северян, но потом сам струсил мести взрослых.

Но это уже неважно. Важно, что Ивар показал всем дурачкам, чей хирд самый сильный в маннгерде!

Торвальд стал напевать, чтобы шагать было веселее. Он не мог избавиться от неприятного чувства, будто за ним наблюдают. Несколько раз он оглядывался, но никого не заметил. Только ветви деревьев стряхивали снег и перелетали с место на место любопытные синицы. В первую ловушку никто не попал, хотя следов вокруг оказалось предостаточно. Торвальд подсыпал наживки, обругал глупых куропаток и побрел дальше. Возле следующих силков его ждал сюрприз.

В петле вместо тетерева сидел его приятель Дотир. Шея Дотира была трижды обмотана веревкой, во рту торчал кляп, руки стянуты за спиной. Собственно, бедный Дотир не сидел, а стоял и даже непрерывно приплясывал, поскольку ниже пояса он был совершенно голый. Босые ноги Дотира уминали снег и стали похожи на посиневшие гусиные лапки. Веревка, которой были стянуты руки, крепилась на суку ближайшего дуба, Дотир не мог ни присесть, ни отойти в сторону. Из глаз его бежали слезы, на губах уже вздувались синяки.

Увидев товарища, Дотир замычал что-то нечленораздельное. Торвальд на несколько мгновений впал в ступор, затем ринулся на помощь товарищу. Он потащил изо рта Дотира мокрый кляп и только тут ощутил, что вокруг резко воняет мочой. Дотир выплюнул кляп, затем выплюнул выбитый зуб и зашелся в приступе рвоты.

— Ни… никому не го… не говори! — простонал он и снова согнулся, выдавливая из себя остатки утренней каши.

Торвальд отшвырнул вонючую тряпку.

— Где они? Кто это сделал? — превозмогая отвращение, он принялся развязывать веревку на стянутых запястьях друга. Но веревку затянули очень крепко.

— Это Се… Северяне… — Зубы Дотира стучали, все тело содрогалось крупной дрожью.

Торвальд догадался достать нож:. Дело пошло быстрее. Он освободил друга от веревок, тот рухнул в снег и заплакал еще сильнее.

— Мы отомстим, слышишь? — бормотал Торвальд, растерянно оглядывая мрачный подлесок. — Дотир, мы отомстим! Мы им всем мужские хвосты отрежем!

— Нет, нет! — горячо вскинулся избитый Дотир. — Никому не говори, я обещал, я поклялся… Дай мне нож:!

— Кому ты поклялся? — округлил глаза Торвальд, машинально протягивая другу свой охотничий инструмент.

— Штаны, дай мне штаны! — потребовал Дотир. Он вскочил на ноги и снова приплясывал от холода, баюкая пережатые кисти рук. Нож: он так и не вернул. — Штаны… Ты недоумок, мне холодно, я умру!

— Где я тебе возьму штаны?

— Сбегай, найди!

— А где твои?

Дотир посмотрел на товарища с сожалением, как смотрят на повредившихся рассудком. Торвальд в их компании слыл туповатым, но в лицо ему никто об этом не говорил — боялись злого нрава.

— Мои штаны забрал Даг Северянин.

— Как… Северянин? Мы же ему… — Торвальд хотел сказать, что Северянину запретили появляться в усадьбе Свейна, но вовремя прикусил язык.

Потому что Даг Северянин стоял перед ним. Как хитрый волчонок успел незаметно подобраться — неизвестно. Синяки на наглой роже найденыша светились лиловым светом, поперек щеки раздувался шрам, а голову украшала повязка. Однако смотрел найденыш страшно. Рука Торвальда сама потянулась к поясу, но ножа там не было. Тогда Торвальд схватился за палку.

— Брось, — посоветовали сзади. — Брось, не то хуже будет. Мы тебе яйца отрежем.

— Лучше не спорь, — поддакнул присмиревший Дотир. — Они отрежут, это точно.

Торвальд тяжело задышал. Он был уверен, что справится. Их было всего трое. Этот выскочка Даг, еще в не залеченных шрамах и рубцах, и двое его кровных братьев — Руд и Годвин. Правда, Руд был сильный и старше Торвальда почти на полтора года. Ничего удивительного, что эти здоровяки слушаются своего мелкого херсира! Торвальд слышал историю о том, как Даг Северянин выследил в лесу насильников одной девчонки, потом их колесовали, а братья этой девчонки, Руд и Годвин, сами предложили найденышу стать кровниками.

— Брось палку и снимай сапоги, — предложил Даг. — Будем драться один на один. Или не будем, если ты поклянешься мне в верности.

— Я? Тебе? В верности? — выпучил глаза Торвальд. Тут он разглядел еще троих свидетелей. Под сосной, блестя глазами, обнимались две девчонки, старшие сестры проклятого Северянина. Рядом с сестричками, облокотившись на дубину, поплевывал Аки, которому совсем недавно дали прозвище Крысиная Смерть. Прозвище он заслужил тем, что голыми руками передавил несколько дюжин крыс на ферме Северянина. Торвальд неплохо знал Аки и знал его кулаки. В прошлом году вместе учились драться под руководством Горма Одноногого.

Тут до Торвальда дошла страшная истина. Эти девчонки были свидетелями позора его друга Дотира. Они наблюдали, как с несчастного Дотира стянули штаны и обливали его мочой. А теперь это ждет самого Торвальда!

— Я уже поклялся, — лязгая зубами от холода, сообщил Дотир. — Теперь Даг — мой херсир.

— Что-о? Ты? — До Торвальда слишком поздно дошло, что его нож, его единственное серьезное оружие находится в руках у друга. — А ну, отдай мне!

Но Дотир положил лезвие в руку Руду. Руд только ухмыльнулся и снова отодвинулся в сторону. А Годвин кинул Дотиру его штаны. До Торвальда стало доходить — его не собираются лупить вчетвером. Они действительно предлагают ему драться один на один.

— Ты не мог ему присягнуть! — Торвальд сделал последнюю попытку увещевать друга. — Твой херсир — Ивар, а Ивар пойдет служить в фелаг нашего хозяина… Ты не мог! Они из усадьбы кузнеца, вот пусть там и…

Руд с размаху залепил Торвальду в ухо. Годвин добавил ногой. Стоило Торвальду привстать, как сапог Дага угодил ему под ребро. Пинки и затрещины посыпались со всех сторон.

— Ты принесешь мне клятву в верности! — Даг уселся поверженному врагу на грудь и провел ножом ему по щеке. — Или будешь драться со мной. Или мы тебя разденем, опозорим и подвесим за ноги.

— Ты не можешь быть моим херсиром, — простонал Торвальд. — Мой отец платит дань Свейну Волчья Пасть, так было всегда.

— Тогда вставай, будем драться. — Даг отдал нож: Годвину.

— Как мы будем драться? До первой крови? — обреченно спросил Торвальд.