Ольга Романовская - Будни тёмного мага Страница 8

Придерживая Одану за талию, помог подняться на специальную приступочку перед статуей бога, подождал, пока она коснётся его, помолится, и спустил обратно. По обряду вслед за ней подняться должен я, но Светоносный — не мой бог.

Настроение несколько улучшается при виде кулонов Олонис в руках помощника жреца. С этой богиней мы ладим, она пускает к себе абсолютно всех.

Не пропали даром мои денежки, нам ещё благословение из Медира передают. Или это Канара?

— Одана, ты писала Канаре, что выходишь замуж? — шёпотом интересуюсь, пока Кларетта расправляет подол платья невесты.

Одана кивает и призывает к тишине: жрец уже начал церемонию. И не один — из внутреннего помещения вышла Канара, приветливо улыбнувшись нам обоим. Хоть кто-то на меня косо не смотрит.

Особенно долго жрец выспрашивал, добровольно ли решение невесты, будто открыто обвинял меня в принуждении, но потом наконец соизволил окропить святой водой и, положив руку на склонённые головы, объявил мужем и женой по законам Империи. Надел кольца, важно передал подарки от Олонис, которые нам надлежало водрузить друг другу на шею, сделал запись в книге регистрации браков и через пару минут, показавшихся мне вечностью, выдал брачное свидетельство. Теперь оставалось только заверить эту бумажку у властей — сущая формальность. Отказать мне не имели права.

Выйдя на улицу, я расстегнул воротник и долго не мог отдышаться. Стоял, прислонившись к стене, пугая частым шумным дыханием новоявленную супругу. Сказал, что просто душно стало — в храме и впрямь не продохнуть, Одана тоже дурноту почувствовала. А самого изнутри трясло.

Отпраздновали создание новой семьи в ресторане, куда таки пришла пара знакомых новобрачной, и отправились домой к жене, увезя с собой подарки и пожелания счастья.

Кстати, из Медира приехали родственники Оданы — её кузен Лушар с семейством. Они опоздали на церемонию в храме, но к снятию вуали с супруги и первому поцелую успели. Бросали нам под ноги лепестки тюльпанов.

Канара проводила нас до порога и передала благословение своей богини.

Наконец она ушла, попросив перед отъездом зайти к ней в гостиницу.

Одана заперлась в ванной, откуда вышла в новой ночной рубашке. Расчесала волосы, откинула одеяло с кровати, кокетливо приподняла подол и вопросительно посмотрела на меня:

— Лэрзен, ты же хотел. Канара сказала, что это не навредит ребёнку, если ты будешь осторожен.

Вот лучше бы она этого не говорила! Всё удовольствие испортила.

Когда дошло до дела, я не знал, как к нему подойти. Вот она, беременная жена с большим животом, целует, ластится, хоть и робко, ждёт — а вот как с ней?

Живот мешает нам обоим, ей вечно неудобно, тяжело. Сделать больно боишься… Хотел, называется! Сама бы, что ли? Только Одана сверху не хочет.

Наконец мы кое-как устроились. И так же кое-как супружеский долг исполнили. Ладно, первый раз всегда не получается, потом сумеем приспособиться. Надеюсь.

Вот так и началась пять с половиной лет назад моя семейная жизнь. Не такая уж кошмарная, как мне представлялась. И животик нам потом совсем не мешал, а Одана не была холодна и охотно всё делала во всех позах. Так что не прошли мои мучения даром.

А теперь пора будить эту соню, пусть завтрак мне приготовит.

Могильные плиты

— Одана, убери оттуда свои цветы. Мне плевать, где ты их посадишь, только подальше от моих растений. Даже не знаю, кто из вас хуже: ты или кролики?

Жена обиженно посмотрела на меня, но промолчала. Мысленно же обозвала бесчувственной скотиной.

Неужели ума не хватает сажать своё разнотравье подальше от моих лекарственных трав? Ладно, если только лекарственных — у меня в саду растительных ядов полно. Детям-то нестрашно, я им сызмальства вбил в голову, что трогать можно, а с чем — на тот свет, либо в виде духа ко мне на поклон. Да и сами уже понимают, поимённо все мои травки знают, а Одана… Для неё ж что ромашка, что цикута — красиво, сорвать хочу. И ведь сорвёт, глупая женщина, а мне потом бороться с последствиями её глупости. Кстати, пора бы посмотреть, как там моя любимая ядовитая прелесть. Лучший друг отравителя, между прочим.

Вытянув ноги перед камином, я развалился в любимом кресле.

Тёмный маг в тапочках — редкое зрелище, но бывает. Мне тоже уют нравится.

Детей нет — Анже увела их гулять, никто не мешает предаваться раздумьям после сытного обеда.

Лениво взглянул в зеркало, которое с готовностью отразило всё, что произошло за прошедшие двое суток, что меня не было дома. Хм, посетитель. По наружности — дворянин. И что ж ему было нужно?

— Стьеф! Стьеф, какого демона приходил этот белобрысый?

— Ему нужен был ты, — вместо ученика, который наглым образом устроился под крышей моего дома (спасибо жёнушке, которая вечно за него заступалась), ответила Одана.

Она так и стояла в дверях с пустым подносом в руках.

— И? — я прикрыл глаза, позволив себе пару минут слабости. Врагов в доме нет, к любому из его обитателей могу повернуться спиной — нож под лопатку не загонят. Только такой дом нам и можно иметь, иначе лучше всегда одному. Сейчас, впрочем, поспокойнее стало: официальные гонения прекратились, но кто сказал, что это не затишье перед бурей? Всего один указ, о котором я и не узнаю, — и всё, поменялся местами со своими жертвами.

— Я не расспрашивала. Лэрзен, ты же знаешь, я никогда не вмешиваюсь в твои дела…

Понятно, никакого толку. Как всегда. Нет, чтоб расспросить человека! Между прочим, на то, чего она чурается, мы живём. И неплохо живём, гораздо лучше многих в округе.

Стьеф, однако, знал не намного больше. Назвал день и час визита, описал незнакомца, сообщил, что тот сильно нервничал. Они все нервничают, переступая порог моего дома, я привык.

Чужой страх — это так приятно. Да, взрослый маг, да, отец семейства, но волны чужой тревоги, боязни меня всё ещё ласкают сердце. Тщеславие. Или осознание собственной значимости и их ничтожности.

Так ведь оно и есть — навозные крысы все мои заказчики, людишки, чья жизнь целиком и полностью в моих руках. Оборвать её ничего не стоит, дешёвые амулетики не спасут, хотел бы, регулярно бы развлекался, но я предпочитаю страх. Он ведь и оберегает: никто не посягнёт на мою территорию. Даже лендлорд. Был я у него в прошлом году вместе с женой на одном приёме — пригласил, потрудился персональное приглашение послать.

Замок по-прежнему нашпигован кучей светлой магии и глушилками, а у лендлорда поджилки трясутся. Держит лицо — а сам лихорадочно глазами какого-то светлого ищет. Он, наверное, с ним и спит — вдруг этому тёмному, то есть мне, взбредёт в голову пришить его во сне? Хорошо выучил урок своего предшественника, о претензиях даже не заикается.