Олег Борисов - Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена Страница 8

Как уехал милорд, так с той поры на сердце у старика лег неподъемный камень. Еще бы два или три года, и Ванстелл с гордостью бы отправил Хейдера на любой турнир. Но сейчас одиннадцатилетний мальчик еще не готов. Не готов… И виноват в смерти паренька будет его наставник, не сумевший после обильного возлияния придержать язык…

Смутные слухи ходили, что не любит хозяин Ланграссена незаконнорожденных сыновей. Кого ни пытается приблизить, тот долго на свете на заживается. Двое попали в дружину и сгинули в приграничных стычках. Еще один занимался расчетными книгами и был обвинен в приписках. Повесили бедолагу… Хотя дворовая прислуга шепталась, что здесь явно не обошлось без Боларда и Хиарлоссы, законных наследников. И теперь четвертого пытается приручить лорд Дейст. Все ему не дает спокойно спать слава семьи Бьофальгаф из Химмелсталда. Там что ни бастард, так или известный воин, или успешный купец. И каждый на благо семьи трудится не покладая рук…

Старик сумрачно взглянул на распахнутые створки ворот, обитые железными полосами, и пробормотал про себя:

— Гудернар,[18] заступник и покровитель, тебя молю — не дай будущему воину сгинуть раньше времени! Верю в него и надеюсь, что ждут его великие свершения. Не оставь его милостью своею, защити и помоги, а я тебе щедро отдарюсь по возвращении домой. Лучших оленей и кабанов в твою честь заколю, весь год только тебе буду хвалу возносить! К кому мне еще обращаться, как не к тебе, богу войны и правосудия…

Удары меча следовали один за другим. Уже не держали руки исщербленный по кромке деревянный щит, гудели натруженные ноги, заплетаясь при каждом движении. А хозяин Ланграссена лишь смеялся и наращивал силу ударов. Окрасилась бурыми пятнами одежда над ранами, алые капли неоднократно запятнали песок двора, а лорд продолжал испытывать выносливость и ловкость светловолосого мальчишки.

Уже поваляли Хейдера дружинники в веселой куча-мале и половили его на бревнах тупыми концами копий, уже заставили ножи пометать в юркий бочонок, подвешенный на веревке. Напоследок показал бастард, как ловко с рогатиной управляется и как будет валить ею и кабана, и медведя. Посмотрел на своих сыновей лорд, усмехнулся их кривым лицам, погладил волчьи шкуры, что лежали у его ног, и потянул из ножен острый меч.

— Прыткого ублюдка ты вырастил, старик, согласен. Давай посмотрим, насколько он смел и вынослив. А после этого можно будет и решение принимать… Щит учебный сюда, хочу молодца в деле проверить. Рогатиной зверя завалить — умение полезное, но раз в дружину рвется, то надо суметь за себя постоять.

Хейдер покрепче сжал левой рукою шершавый ремень, встал в стойку и приготовился встретить первый удар. Не один раз старый лесничий гонял его с таким же учебным щитом на поляне, подальше от любопытных глаз. Но одно дело — любимый наставник, и совсем другое дело — воин, породнившийся со сталью еще в колыбели…

Разгоряченный уроком лорд Дейста сделал полшага назад, затем неожиданно двинулся вперед и сильно пнул в грудь замешкавшегося мальчика. Тот отлетел назад, но упал не плашмя, как ждали замершие на скамьях зрители, а извернулся в воздухе, перекувыркнулся, используя силу удара, и принял завершающий удар острой стали на щит. Чуть замешкайся — и развалил бы лорд спину неумехе надвое. Брызнула щепа, Хейдер упал на спину, но иссеченный шрамами мужчина остановился и жестом подозвал оруженосца. Взял платок, с любовью протер лезвие меча и вернул верного друга в ножны.

— Верю, хорошо тебя Ванстелл готовил. Покажи, как с луком управляешься, и на сегодня довольно.

Старый лесничий лишь головой покачал: когда это после такой драки стрельбу затевали? Все стрелы мимо мишени уйдут. Но лорд уже широко шагал, направляясь к закрытым воротам амбара. Встал рядом с ними, посмотрел на то, как мальчик накинул на себя ремень тула со стрелами и проверил тетиву. После чего мужчина показал снятое с пальца кольцо и несильно подбросил его вверх. Мелькнула в воздухе золотая искра, и звонко ударила в просушенное дерево первая стрела. Завибрировала, вцепившись в преграду, а на тонком древке заплясало тяжело кольцо. И следом, без остановки, одна за другою полетели новые стрелы. Они расщепляли друг друга, теснились на крошечном пятачке и царапали острыми жалами прибитое к воротам кольцо. Как только последняя стрела нашла свою цель, зрители заорали в полный голос, не веря своим глазам. И лишь старый лесничий молча стоял, сжимая в руках свой сучковатый посох. Ванстелл никак не мог перевести дух, никак не мог поверить, что его любимец справился и безжалостная Кэйрри сегодня будет искать себе жертву в другом месте…

Проходя мимо зло сопящих сыновей, лорд лишь усмехнулся:

— Это вам напоминание на будущее. Бастард будет стоять у вас за спиной, изучать то, что вы давно уже освоили. С его упрямством он это будет делать быстрее и лучше вас. Потому что у него нет ничего, кроме моей милости. И ради права жить и дышать на моих землях он умрет, но станет лучшим, чтобы лишний раз напомнить моим сыновьям, что им следует превзойти его на голову. Как и надлежит истинным правителям Ланграссена…

Через неделю Ванстелл прощался с любимцем. Крепко держа непоседу за ухо, старик медленно выговаривал ему:

— Опять торопишься? Опять куда-то бежишь? Хейдер, я тебе скажу самое главное, самое важное за все эти годы обучения… Никто, слышишь меня? Никто не сможет тебе навредить больше, чем ты сам. Твои главные враги — это спешка, невнимательность и неумение слушать. Когда тебе неинтересно, ты способен пропустить возвращение богов на землю. Когда ты несешься сломя голову, ты не видишь оврага перед собою. Поверь мне, мальчик, стоит тебе привыкнуть думать на один шаг вперед, и ты избежишь множества неприятностей.

— Я понял, учитель…

— Ты не понял, сорванец. Ты лишь хочешь, чтобы старый брюзга побыстрее ушел за ворота. Тогда ты сможешь удрать в казарму примерять старую кольчугу. А я тебе говорю, что в этом мире нет у тебя защитников. Боги любят смелых, но торопыги своими руками рушат собственное счастье. Поэтому попробуй хотя бы через раз думать, прежде чем делать что-нибудь. Думай, Хейдер, и ты не пробежишь мимо своей удачи…

Яркие масляные фонари осветили узкий проход, подпертый с боков широкими балками. Звякнула цепь, и на свет выбрался худой молодой мужчина с лихорадочно горящими глазами. Прищурившись, он посмотрел на гостей и чуть склонил голову:

— Господин столламингер, господин гэймли…

— Ну что, «милорд», хорошо ли отдохнул?

— Плохо.

Гномы удивленно переглянулись между собою: