Леонид Кудрявцев - Лисандра Страница 8

— И ты…

— Да, я взялся за это дело и втянул в него тебя еще и из нежелания, чтобы одному богу, решившему посетить город-мир, случайно или намеренно не наступили на мозоль.

— И это могут сделать…

— Вот именно. Кажется, ты начинаешь догадываться. Враги у богов соответствующие им по силе и умению делать гадости. Так что будь готова ко всему. И если тебе пришло в голову, что я пригласил тебя на увеселительную прогулку, выкинь эту мысль из головы немедленно. Она ошибочна.

Выдав этот монолог, сын змеи повернулся к Лисандре спиной и двинулся к лестнице, уходившей под землю, очевидно, ведущей к подвалу, в котором их ждал бог.

Лисандре ничего не оставалось, как только последовать за ним.

Подвал был огромен. Как Лисандра прикинула, он занимал почти все пространство под домом. А еще он был здорово загроможден, наполнен всяким хламом, мусором, старой мебелью и менее всего походил на место, в котором можно встретиться с богом.

— Ты уверен, что это то самое место? — вполголоса спросила она.

— Уверен, — тихо ответил сын змеи. — В дальнем конце подвала находится небольшая комната. В ней куча удобств и есть все для того, чтобы спокойно отсидеться в течение нескольких часов. Как ты догадываешься, хозяин дома устроил ее не только для этого случая. Ею уже пользовались много и много раз. В общем, бывают ситуации…

Вот это Лисандре уже совсем не понравилось. Судя по всему, этот бог просто заурядным образом прятался. Так, как это делают, допустим, обычные люди, обманувшие какого-нибудь крупного мафиози и не желающие прогуляться по дну ближайшего залива в бетонных ботинках.

Она уже открыла было рот, чтобы задать следующий вопрос, но тут ближайшая к ней куча картонных коробок, высившаяся почти до потолка, словно взорвалась. Из нее выскочило гигантское щупальце и попыталось схватить вампиршу за ногу.

Щупальце промахнулось. Оно рубануло воздух в том месте, где только что стояла Лисандра, и унеслось прочь, для того чтобы секунду спустя вернуться и нанести новый удар. На этот раз он был прямым, хлестким, рассчитанным, чтобы широкий, плоский кончик ударил по Лисандре так, как бьет по зазевавшейся мухе мухобойка.

Вампирша увернулась и в этот раз. Более того, она даже успела полоснуть когтями по проносившемуся мимо нее щупальцу. Хорошо полоснула, от души.

— Кто это?! — крикнула Лисандра. — Твой клиент?

— Нет, — ответил сын змеи.

У него в лапе уже был клинок, и он стоял, прижавшись спиной к стене, готовый отразить нападение.

— А кто? — спросила Лисандра, пятясь к двери. — Кто это?

— Что-то пошло не так. Прочь отсюда. Выбираемся на улицу.

Хорошо было сказать «прочь отсюда». Вот претворить эти слова в жизнь было труднее.

Вампирша сделала еще шаг к двери подвала, и как раз в этот момент потеха началась всерьез. Да еще как началась! Дело было даже не в том, что на этот раз ее атаковало не одно щупальце, а целых три. Нет, ко всему этому добавилось еще и какое-то совершенно неприятное ощущение, словно бы здесь, в подвале, находится некое исполинское существо, пытающееся ее схватить не только физически, но еще и стремящееся залезть к ней в голову, парализовать разум.

А вот дудки! Знает она эту штучки.

Уворачиваясь от щупалец, Лисандра попыталась вытолкнуть это существо из своего разума и обнаружила, что это не так-то легко сделать. Очень тяжело воевать на два фронта сразу. Танцевать некий смертельный канкан и одновременно воевать с тем, кто шарит у тебя в сознании, словно кухарка в буфете, а точнее, словно вор, добравшийся до сейфа, битком набитого документами, пытающийся найти среди них один, исключительно для него важный. И как только он этот документ найдет…

Ну нет, не бывать этому!

А еще вампирша слышала с той стороны, где, скрытый грудами гнилых книжных полок, находился сын змеи, полузадушенное шипение. Чешуйчатому, похоже, тоже приходилось нелегко. И это подтверждали тяжелые ритмичные удары, как будто кто-то колотил по исполинскому барабану. Это промахивающиеся щупальца лупили по стене подвала. Сын змеи находился к ней слишком близко.

— Тебе помочь? — крикнула вампирша.

— Позаботься лучше о себе… прочь из подвала.

Что ж, разумно. Спасение рук утопающего — дело рук самого утопающего.

Лисандра спасением и занялась. Она даже успела на пару шагов сократить расстояние до двери, и тут это случилось. Лазутчик, копавшийся у нее в голове, наконец-то нащупал предмет своих поисков.

Мало вампирше не показалось.

Прежде всего что-то произошло со временем. Оно растянулось, словно было сделано из тонкой и очень мягкой резины. И в этом растянувшемся до невозможности времени, в жуткой, царившей в нем тишине Лисандре, видевшей, как к ней медленно, словно преодолевая толщу воды, тянется огромное щупальце, свидания с которым необходимо избежать, вдруг захотелось навзрыд заплакать. Желание было странным, но таким сильным, что сопротивляться ему стало почти невозможно. И все-таки Лисандра нашла в себе для этого силы. Она сказала себе, что не дастся гаденышу, пытающемуся подчинить себе ее сознание. Не дастся, и все. Также, как до этого не далась многим и многим гаденышам, пытавшимся причинить ей зло другими методами.

Не дастся.

И это ей, как ни странно, почти удалось. Она ослабила воздействие неведомого врага настолько, что не только подавила навязанное им желание заплакать, но и сумела увернуться от очередного щупальца. И это было просто прекрасно — вдруг осознать, что можно своего врага послать подальше. До следующего щупальца, попытавшегося подсечь ей ноги. Потому что одновременно с ним этот враг навалился на ее сознание снова. Причем в этот раз вместе с давлением пришел и голос.

— Покорись! — провыл он Лисандре. — Ты должна покориться!

— С чего бы это? — мысленно ответила вампирша. — С каких веников?

— Ты должна покориться! — вещал противник.

— Последний раз, когда я кому-то была должна, — все-таки умудрившись перепрыгнуть через щупальце, объяснила Лисандра, — для кредитора это закончилось не очень хорошо. Он даже и представить не мог, каким образом я отдам ему долг. И вообще, чего я должна подчиняться круглым идиотам?

— Идиотам?

— Ну да. Только идиоту может прийти в голову, что меня можно заставить подчиниться без риска лишиться головы.

Ничего смешного в этом не было, но Лисандра неожиданно для себя засмеялась.

Последний образ — видение того, как она отрывает некоему вооруженному множеством щупалец монстру голову, — почему-то показался ей очень смешным.

И наверное, ее смех был тем, чего от нее не ожидали, он не укладывался в заранее придуманный сценарий. Монстр замер, очевидно, пытаясь решить, что же ему дальше делать.