Андрэ Нортон - Болотная крепость Страница 8

Гистасп нахмурился.

– Не знаю. Но думаю, что там тоже знают о происходящем. На Темной Дороге есть достаточно посвященных, которые способны узнать столько же, сколько я, если не больше.

– А кто игроки? - спросила Йевеле. - Участвуют ли в игре темные игроки?

Легкая тень на мгновение упала на лицо колдуна. Потом он заговорил - медленно, будто слова вырывали у него силой.

– Не знаю. Пока никого из них не обнаружил.

– Что не означает, что они не существуют, - заметил Ваймарк. - Приятная перспектива. Ты можешь дать нам лишь слабую надежду на то, что мы возможно научимся контролировать повороты этих, - он слегка потряс рукой, так что кости задрожали на своих сочленениях, но не повернулись. - Контролировать в своих целях.

– Это неправильно! - послышался гулкий голос Нейла. - Ты наложил на нас обет, колдун. Но согласно Закону, который ты как будто поддерживаешь, мы имеем право на твою помощь.

Мгновение Гистасп смотрел на берсеркера так, словно тот смертельно оскорбил его. С явным усилием взял себя в руки и ответил:

– Не могу сказать тебе много, берсеркер. Но ты прав: все, что я знаю, к вашим услугам. - Он встал и подошел к одному из столов, на котором в беспорядке были навалены древние книги и свитки. Быстро порывшись в них, Гистасп отыскал обрывок пергамента, примерно в ярд длиной, и развернул его на полу перед полукругом сидений. С помощью странной смеси своих воспоминаний - Мило сомневался, сумеет ли когда-нибудь к этому привыкнуть, - мечник понял, что это план местности.

На плане Грейхок обозначен на самом краю листа справа. К северу расположено великое герцогство Урнст. За ним обширное великое королевство Блекмур. Слева, или на западе, разбросаны горные цепи, отделяющие друг от друга маленькие королевства. Границы многих королевств образуют реки, питаемые многочисленными притоками. Вся эта путаница государств кончается такими неведомыми землями, как Сухие степи, куда осмеливаются углубляться только кочевники - всадники Лара (немногие местные источники воды являются наследственным владением их кланов). Южнее раскинулось страшное Море Пыли, из которого, как говорят, не вернулась ни одна экспедиция, сколь бы хорошо она ни была оборудована. Но существуют легенды о потерянных и погребенных кораблях, в окаменевших трюмах которых все еще лежат неведомые сокровища.

Карта заставила всех придвинуться друг к другу. Склонившись к пергаменту, Мило подумал, что, возможно, эти стершиеся линии, которые для него всего лишь ничего не говорящие названия, у других могут вызвать воспоминания: возможно, в том, прежнем, существовании они их знали.

– Север, восток, юг, запад! - взорвался Нейл. - И что же подсказывают тебе твои поиски древних знаний, колдун? Откуда мы начнем? Неужели нам придется пройти полмира, чтобы отыскать эту твою угрозу, окопавшуюся в какой-нибудь крепости?

Колдун извлек посох из слоновой кости, такой древний, что он стал тускло-желтым, а резьба на нем почти неразличима от бесчисленных прикосновений. Этим посохом он указал на карту.

– У меня есть свои источники информации, - ответил он. - И только когда они молчат, я обращаюсь к другим методам. Вот здесь, - и посох, нацеленный сильным стремительным движением руки, указал на южную часть карты, место за пределами последних следов цивилизации (если это можно так назвать), представленных великим герцогством Геофп, страной, которую избегают благоразумные путники, потому что здесь уже больше года бушует война за власть между двумя соперниками; причем хорошо известно, что оба лорда признают господство Хаоса.

Герцогство лежит у подножия горной цепи, и из него, если, конечно, сумеешь найти нужные тропы, можно пройти либо в Сухие степи, либо в Море Пыли - в зависимости от того, куда повернешь: на север или на юг.

– Геофп? - Див Дайн произнес это название так, словно от него горько во рту; и действительно, как он мог реагировать иначе: ведь это крепость Хаоса.

– Да, здесь правит Хаос. Но угроза исходит не от Хаоса. Вернее, пока еще союз между ними не заключен… - Гистасп передвинул указку на юг. - Я владею некоторыми искусствами, священник. Но узнал я буквально - ничего.

– Ничего? - Ингрг пристально посмотрел на него. - Ты имеешь в виду пустоту? - Ноздри эльфа расширились, как будто, подобно зверям в лесах, которые он знает лучше, чем Гистасп свои заклинания, он ощутил какой-то запах.

– Да, ничего. Результатом поиска было только туманное ничто. Враг располагает защитой и экранами, которые не способен преодолеть даже подчиняющийся обету демон четвертого уровня.

Див Дайн еще быстрее завертел в руках четки и при этом что-то забормотал. Разумеется, колдун служит Закону, но только что он сам признал, что пользуется услугами демонов, и это делало его прежние заявления несколько двусмысленными.

Гистасп, конечно, сразу понял, о чем подумал священник, и, пожав плечами, сказал:

– В минуты опасности нужно использовать всякое оружие, которое у тебя под рукой, разве не так? Да, я призвал одно из тех, чье дыхание оскверняет эту комнату, призвал, потому что испугался. Понятно? - Он яростно ткнул концом посоха в карту. - Испугался! То, что из нашего мира, я могу понять, но эту угрозу не могу. А незнание приносит с собой страх.

Существо, которое вам предстоит искать, вначале было беззаботно. Неведомые силы, которые оно привело с собой, потревожили пути Великого Знания, и я смог узнать то, о чем вам уже рассказал. Но когда я начал искать, была возведена защита. Думаю - впрочем, это только мое предположение, - оно не ожидало встретить тех, кто способен обнаружить его присутствие. Недавно в моем распоряжении оказались некие свитки. Говорят, некогда они принадлежали Хан-гра-дану…

При звуках этого имени эльф и священник одновременно вскрикнули.

– Тысячу лет назад! - В словах Дива Дайна звучало явное сомнение.

Гистасп кивнул.

– Примерно. Не знаю, исходят ли эти свитки прямо из хранилища северных посвященных. Но от них веет силой, и, приняв все возможные предосторожности, я воспользовался одной из формул. В результате, - он снова ударил концом посоха карту, - я узнал то, что узнал. И могу сказать вам вот что: где-то здесь, в самом Море Пыли или вблизи от него, существует какой-то барьер.

Впервые заговорил ящерочеловек, произнес несколько едва слышных слов на общем языке.

– Пустыня… пустыня готова проглотить всякого, кто в нее вступит. - Выражение его звериной морды не могло меняться, но в голосе звучали нотки, свидетельствующие, что любой план, связанный с проникновением в эту смертоносную, бездорожную дикую местность, вызывает у него неприязнь.

Гистасп мрачно взглянул на карту.