Майкл Салливан - Авемпарта Страница 8

— Ты сказала, господин Хаддон? — перебил ее Ройс.

— Ну да.

— Не тот ли господин Хаддон, у которого нет обеих рук?

— Да, это он.

Ройс и Адриан многозначительно переглянулись.

— Что именно он сказал?

— Сказал, что зверя нельзя ранить оружием, созданным человеком, но внутри Авемпарты есть меч, которым можно его убить.

— То есть безрукий человек сказал тебе найти нас в Колноре и нанять, чтобы достать меч для твоего отца из башни под названием Авемпарта? — уточнил Ройс.

Девушка несколько раз энергично мотнула головой в знак согласия. Адриан вопросительно посмотрел на напарника.

— Только не говори мне, что это башня гномов, — сказал он вызывающим тоном.

— Нет, гномы тут ни при чем, это эльфийская башня, — с задумчивым видом произнес Ройс.

Он повернулся к ним спиной и отошел к окну. Адриан окинул лицо девушки долгим, испытующим взглядом. Ему было не по себе от печальной необходимости ответить Трейс отказом. Мало того что ее селение находится так далеко отсюда, в случае согласия им придется еще и лезть в эту самую эльфийскую башню! Даже если бы она предложила за это сотню золотых, ему никогда не убедить Ройса, что им нужен этот заказ. Но с другой стороны, девушка была в отчаянии и так нуждалась в помощи. У него даже засосало под ложечкой, когда он попытался подобрать в уме слова для вежливого отказа.

— Видишь ли, в чем дело, — с величайшей неохотой начал он. — До реки Нидвальден несколько дней пути по плохим дорогам. Нам нужно будет взять с собой припасов не меньше, чем на шесть-семь дней. А это две недели туда и обратно. Еще корм для лошадей. Неизвестно, сколько времени мы проведем в башне. За это время мы могли бы взяться за выполнение других заказов, это потерянные деньги. И опасность. Любой риск повышает нашу цену, а призрак-демон-зверь, убивающий направо-налево, которого к тому же еще и ранить нельзя, — это большой риск. — Адриан посмотрел ей в глаза и с сожалением покачал головой: — Мне очень жаль, но мы не можем взять…

— Таких денег за эту работу, — вдруг закончил за него Ройс, оборачиваясь. — Двадцать пять серебряных монет — это слишком много, вполне хватит и десяти.

Адриан удивленно поднял брови и уставился на приятеля непонимающим взглядом, но возражать не стал.

— То есть по десять на каждого? — уточнила Трейс.

— Э, нет, — ответил Адриан, не сводя глаз с Ройса. — За все про все десять. Правильно? Каждому по пять?

Ройс пожал плечами и сказал, обращаясь к Трейс:

— Поскольку замок вскрывать буду все-таки я, думаю, мне должно достаться шесть монет. Но это наши дела, мы уж как-нибудь разберемся между собой. Пусть тебя это не волнует.

— Неужто это правда? Вы согласны? — спросила Трейс, сияя от счастья.

— Конечно, согласны, — сказал Ройс. — В конце концов, мы же не воры.

— Ты мне можешь объяснить, почему мы беремся за этот заказ? — прикрывая глаза от солнца, спросил Адриан, когда они вышли на улицу.

Небо было ослепительно голубым, утреннее солнце почти высушило оставшиеся со вчерашней ночи лужицы. Отовсюду народ торопился на рынок. Улица была забита людьми и телегами, груженными весенними овощами и покрытыми холстиной бочками, они не могли проехать из-за трех преградивших им путь повозок с сеном. Упитанный человек выбился из толпы, крепко зажав под мышками вырывающихся цыплят, ловко обошел лужи, уклоняясь от людей и телег и бормоча: «Простите, извините».

— Она платит нам десять серебряных тенентов за дельце, которое уже обошлось нам в один золотой, — продолжал Адриан, обгоняя человека с цыплятами. — И нам придется расстаться другими, прежде чем мы это дело закончим.

— Мы работаем не ради денег, — сказал Ройс, продираясь сквозь толпу.

— Ясное дело, но тогда ради чего? Конечно, девочка миленькая, но я не вижу, в чем тут выгода, разве что ты собираешься ее кому-нибудь продать.

Ройс повернулся к шагавшему позади него Адриану и сказал с недоброй улыбкой:

— Об этом я даже не подумал. Это существенно возместило бы наши затраты.

— Забудь, что я сказал. Просто объясни, почему мы это делаем.

Ройс вывел их из толпы к антикварной лавке Огнотона, где на витрине были выставлены кальяны, фарфоровые статуэтки животных и шкатулки для драгоценностей с латунными замочками. Они проскочили в узкий переулок между антикваром и кондитерской, известной тем, что в ней покупателям предлагались бесплатные леденцы.

— Не говори мне, что тебе не интересно, чем все это время занимался Эсрахаддон, — прошептал Ройс. — Чародей был в плену девятьсот лет, исчез в тот же день, когда мы его освободили, и до сегодняшнего дня о нем ни слуху ни духу. Церковь наверняка все знает, а между тем имперцы не отправляют за ним поисковые отряды и не вывешивают объявлений о его розыске. Казалось бы, когда самый опасный в мире человек на свободе, вокруг его персоны должно быть гораздо больше суеты. А через два года он вдруг объявляется в крошечной деревушке и приглашает нас в гости. Кроме того, в качестве места встречи выбирает эльфийскую границу и Авемпарту. Разве тебе не интересно узнать, чего он от нас хочет?

— Что такое эта Авемпарта?

— Я знаю только, что это очень старое место. Очень старое. Что-то вроде древней эльфийской цитадели. Так что вопрос напрашивается сам собой: разве тебе не хочется заглянуть внутрь? Если Эсрахаддон считает, что имеет смысл ее открыть, это неспроста.

— Стало быть, мы идем за старинными эльфийскими сокровищами?

— Понятия не имею, но уверен, что какие-нибудь ценности там есть. Чтобы добраться туда, нам нужны запасы еды, а еще нам необходимо убраться из города, пока Прайс не напустил на нас своих ищеек.

— Хорошо, только обещай не продавать девушку первому встречному.

— Не стану, если она будет хорошо себя вести.

Трейс, свесив ноги, сидела боком позади Адриана на крупе его гнедой кобылы и мерно покачивалась в такт лошадиному шагу. Ройс обычно ехал с ними стремя в стремя и только иногда обгонял, если того требовала ситуация на дороге. Несмотря на погожий день, он по давней своей привычке опустил капюшон по самые брови.

Адриан вдруг почувствовал, что Трейс снова опасно наклоняется вперед, стараясь получше рассмотреть двухэтажный дом с желтой соломенной крышей и обмазанной глиной оранжевой печной трубой. Домик был окружен каменной, в половину человеческого роста, оградой, заросшей плющом. За стеной виднелись кусты сирени.

— Как красиво, — прошептала она.

Полдень только что миновал, и они успели отъехать всего на несколько миль от Колноры, двигаясь на восток по Альбурнской дороге. Проселочная дорога вилась между маленькими селениями, разбросанными на холмах вокруг города, и отдельно стоявшими домиками бедных арендаторов, которые работали в полях возле летних домов богатых лентяев, которые взяли на себя обязательство три месяца в году притворяться сельскими жителями.