Урсула Ле Гуин - Роза и Алмаз Страница 8

— Алмаз!.. Не Алмаз — стекло… — бормотал Болиголов.

Впрочем, подобная слабость доказывала, что мальчишка не опасен.

Некоторых способных магов нельзя было оставлять без присмотра, но в Алмазе не было ни злобы, ни жадности. Ни даже обыкновенного честолюбия!..

— Бесхребетный маменькин сынок, — прозвучало в тишине дома. — Что ж, пусть бежит домой, под крылышко родни!

И все же мастеру было досадно, что Алмаз не оправдал его доверия, что сбежал, не поблагодарив учителя, даже не попрощавшись! Вот тебе и хорошее воспитание, подумал волшебник, возвращаясь к оставленному свитку.

Задув лампу и забравшись под одеяло, Роза вдруг услышала раздавшийся снаружи крик совы — негромкое, мягкое «Хо-ху, хо-ху», из-за которого этих птиц прозвали в народе хохотушками. От этих звуков на сердце у ведьминой дочери стало тяжело. Крик совы был их условным сигналом. Так влюбленные звали друг друга в ивовую рощу на берегу Эйми теплыми и темными летними ночами, когда остальные жители поселка крепко спали. Но это было давно, теперь же Роза старалась вовсе не думать об Алмазе. Прошлой зимой она каждую ночь звала его по ночам. От матери Роза научилась заклятию, которое, в отличие от любовных заговоров, было самым настоящим волшебством. С его помощью Роза посылала Алмазу свои прикосновения, свои поцелуи, свой голос, снова и снова повторявший его имя. Но каждый раз она словно натыкалась на стену, сотканную из неподвижного воздуха и молчания. Она ни к чему не прикасалась и целовала пустоту. Алмаз не слышал ее.

Правда, один или два раза — да и то днем, а не ночью — Роза вдруг начинала ощущать его присутствие совсем рядом; Алмаз внезапно возникал у нее в голове, и тогда ей удавалось мысленно прикоснуться к нему. Но ночью все повторялось — самые страстные ее заклинания натыкались на пустоту и равнодушие былого друга. В конце концов Роза оставила свои попытки, хотя сердце ее продолжало обливаться кровью при каждом воспоминании о возлюбленном.

— Хо-ху! Хо-ху! — пробормотала сова прямо под ее окном. — Роза, ты здесь?

Очнувшись от своих грустных мыслей, Роза подскочила к окну и распахнула ставни.

— Выходи, — прошептал Алмаз — тень, неясно видимая в звездном сиянии.

— Можешь зайти, матери все равно нет дома, — ответила Роза и бросилась открывать дверь.

Они долго стояли на пороге и молчали, крепко обняв друг друга. В эти минуты Алмазу казалось, что он держит в руках свое будущее, свою судьбу, всю свою жизнь.

Наконец Роза пошевелилась и, поцеловав его в щеку, сказала негромко:

— Я ужасно скучала по тебе. Скучала, скучала, скучала!.. Сколько ты сможешь пробыть со мной?

— Так долго, как только захочу.

Взяв его за руку, Роза ввела юношу в дом. Алмаз всегда не очень охотно посещал обиталище ведьмы, столь разительно отличавшееся от его собственного чистого и просторного дома и даже от аскетического жилища Болиголова — неприбранную, насквозь пропахшую едкими запахами хижину, под крышей которой, казалось, витали женские и колдовские тайны. Он был слишком рослым и почти упирался головой в низкий потолок, с которого свисали пучки целебных трав; стоя среди них, Алмаз то и дело вздрагивал, как напуганная лошадь. Впрочем, вид у него действительно был взвинченный и усталый — он вымотался до предела, преодолев за шестнадцать часов сорок миль и ни разу не поев.

— Где твоя мать? — спросил он хриплым шепотом.

— Пошла сидеть со старой Ферни. Она умерла сегодня днем, так что мама пробудет у нее всю ночь. Но как ты сюда попал?

— Пришел пешком.

— И маг разрешил тебе побывать дома?

— Нет. Я убежал.

— Убежал! Но почему?!

— Чтобы сохранить тебя.

Алмаз посмотрел на девушку, на ее живое, энергичное, смуглое лицо в обрамлении спутанных черных волос. На Розе была только ночная рубашка, и он видел изящные, нежные холмики ее грудей, приподнимавшие ткань. Тогда Алмаз снова привлек ее к себе, но Роза хотя и обняла его в ответ, тотчас же отстранилась и нахмурилась.

— Чтобы сохранить меня? — переспросила она. — Хотела бы я знать, что это значит! За всю зиму ты ни разу обо мне не вспомнил, словно тебе было все равно, потеряешь ты меня или нет. А теперь… Что все-таки заставило тебя вернуться?

— Болиголов хотел, чтобы я поехал учиться на Рок.

— На Рок?!.. — Глаза девушки широко открылись от удивления. — На Рок, Алмаз? Но ведь это означает, что у тебя действительно есть волшебный дар. Ты мог бы стать настоящим колдуном!..

Ее слова явились для Алмаза неприятной неожиданностью. Так значит, Роза на стороне старого волшебника?

— Болиголов презирает колдунов. Он хотел сделать из меня мага — Великого Мага, который бы занимался Высоким Искусством, а не просто заклинал погоду или латал прохудившиеся кастрюли.

— Кажется, я поняла… — проговорила Роза после небольшой паузы. — Мне не ясно только, почему ты от него удрал.

Они разняли руки и отступили друг от друга на полшага.

— Неужели это так трудно?! — воскликнул юноша. Он был в отчаянии от того, что Роза не в силах его понять — понять то, что сам он узнал только недавно. — Настоящий маг не должен иметь никаких отношений с женщинами. Даже с ведьмами. Совсем, понимаешь?

— О, теперь понимаю. Это ниже их достоинства.

— Дело не в этом, просто…

— А я уверена, что в этом. Готова биться об заклад, тебе пришлось забыть все, чему я тебя учила — забыть все заклинания, все волшебные слова. Разве нет, Алмаз?

— Нет. То есть… Но ведь магия — это совсем другое!

— Конечно, другое, ведь мои заклинания — это не Высшее Искусство, не Истинная Речь. Великие Маги не должны осквернять свои уста словами, которыми пользуются деревенские колдуньи. «Слабый, как женские чары; коварный, как женские чары» — думаешь, я никогда не слышала этого их присловья?.. Так зачем же ты все-таки вернулся, Алмаз?

— Я вернулся, чтобы увидеть тебя.

— И для чего тебе это понадобилось — видеть меня?

— А ты как думаешь?

— Ты ни разу не связался со мной при помощи волшебства и не позволил мне послать тебе свою любовь — ни разу за все это время! Ты решил, что я буду терпеливо ждать, пока тебе надоест играть в могущественного волшебника. Так вот, Алмаз, я устала ждать… — Ее голос был едва слышен — не голос, а хриплый шепот.

— Должно быть, у тебя есть кто-то, — промолвил Алмаз, все еще не веря, что Роза могла просто так, без особых причин, ополчиться на него. — Кто он?

— Даже если и есть, тебя это не касается! — в запальчивости воскликнула девушка. — Ты первый уехал, отказался от меня! Ты говоришь, маги не должны иметь никакого отношения к тому, чем занимаюсь я, чем занимается моя мать… Знай же, что я тоже не хочу иметь никакого отношения к твоему Высокому Искусству. Не хочу и не буду. Так что уходи! Убирайся!!!