Роберт Сильверберг - Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа Страница 8

Гости, оказавшиеся грабителями, осторожно подняли его с кресла.

— Будьте добры составить нам компанию в экскурсии по вашему знаменитому собранию драгоценных диковинок, — сказал Кештрел Тсайе.

Пуилейн потерял всякую способность к сопротивлению. Хотя он мог передвигаться самостоятельно, руки его были связаны невидимыми крепкими путами, а разум лишь выполнял чужие желания. Он просто позволил злоумышленникам водить себя, шатающегося от опьянения, из одного зала в другой. Когда его спрашивали о том или ином предмете, у Пуилейна не оставалось другого выбора, кроме как подробно рассказать о нем. Любую вещь, чем-то поражающую воображение грабителей, они снимали с полок, а затем Малион Гейнтраст относил добычу в большой зал и бросал в кучу, которая росла на глазах.

Так они забрали Хрустальную пластину Карсефона Зорна, на которой можно было наблюдать картины обыденной жизни любого из семи уровней реальности. Они взяли и нижнюю рубашку одного из давно позабытых царей фарьялов: стоило час походить в этой одежде — и мужская сила увеличивалась в двадцать раз. И еще Ключ Сарпанигондара — хирургический инструмент, позволяющий излечить любой больной орган, не разрезая кожу и другие ткани тела. Они взяли также Неистощимую нефритовую шкатулку — реликвию племени разбойников с холодных равнин Нижнего Галура. И Несравненного феникса Сангаала, с крыльев которого при каждом движении осыпалась золотая пыль. И Семицветный ковер Кипарда Сеганга, и инкрустированную алмазами шкатулку с Фимиамом изумрудного неба, и множество других удивительных предметов из коллекции Пуилейна, о которой давно ходили легенды по всем окрестным землям.

Он наблюдал за разбоем со все возрастающим отчаянием.

— Значит, вы проделали такой долгий путь лишь для того, чтобы ограбить меня?

— Не совсем так, — ответил Кештрел Тсайе. — Можете не сомневаться, мы действительно высоко ценим ваши стихи, и надежда встретиться с вами во многом помогла нам вынести все трудности и опасности нашего путешествия.

— Однако вы выбрали довольно странный способ продемонстрировать свое уважение, лишив меня тех вещей, которыми я дорожу.

— Какая разница, кто теперь будет владеть этими вещами? — заявил бородач. — Скоро само понятие собственности потеряет смысл. Лично вы неоднократно высказывали эту мысль в своих стихах.

Пуилейн не мог не признать, что в словах грабителя присутствует определенная логика. Он попытался утешить себя доводами Кештрела Тсайе — гора награбленного между тем продолжала расти. В самом деле, Солнце скоро погаснет окончательно и погрузит Землю в вечную тьму, похоронив самого Пуилейна и все его сокровища под слоем льда толщиной в двадцать марасангов. Так ли важно теперь, что грабители лишили его нескольких любимых безделушек? Он потерял бы вскоре все это, даже если бы не открыл опрометчиво двери перед троицей негодяев.

Но подобная софистика не принесла облегчения. Если рассуждать здраво, подумал Пуилейн, то солнце может погибнуть и через тысячу лет или даже позже. Это неизбежно, но реальная опасность отнюдь не бесспорна. В конечном счете Пуилейн будет лишен всего того, что имеет, как и любой другой человек, включая трех грабителей. Однако теперь он ясно осознал, что при прочих равных условиях предпочел бы дожидаться конца света в окружении собранной собственными руками коллекции, а не без нее.

Он решил принять меры для защиты своего имущества и попытался еще раз вызвать Бдительного стража Цитразанды, отчетливо произнося каждый звук, что, как он надеялся, должно было усилить действие заклинания. Но грабители оказались настолько уверены в тщетности усилий Пуилейна, что даже не попытались помешать, а лишь стали смеяться над его магическими словами. И они оказались правы — страж, как и прежде, не пришел на помощь. Пуилейн вдруг отчетливо понял, что рискует не только потерять все то, что злоумышленники уже забрали, но и лишиться самой жизни, если срочно не придумает что-либо более эффективное. И теперь, когда над ним нависла реальная опасность, он увидел, что его многолетние заигрывания со смертью были всего лишь красивой позой, а на деле он вовсе не готов расстаться с жизнью.

Однако у него был еще один шанс на спасение.

— Если вы освободите меня… — начал он и тут же умолк, дожидаясь, когда грабители обратят на него внимание. — Я найду Истинное вино Эрзуина Тейла и выпью его вместе с вами.

Злоумышленники отреагировали мгновенно и вполне предсказуемо. Глаза их засверкали, лица раскраснелись. Они обменялись взглядами, в которых читалось неудержимое желание отведать чудесный напиток.

Пуилейн надеялся, что верно истолковал их смятение. Как только грабители поняли, что хозяин дома находится в полной их власти и они могут забрать из богатейшей коллекции все, что только пожелают, их обуяла самая обыкновенная жадность. Они забыли, что в доме находятся не только разнообразные безделушки вроде Семицветного ковра и Неистощимой шкатулки, но и нечто несравнимо более ценное — скрытое в подвале среди множества прочих редких напитков Истинное вино Эрзуина Тейла, источник неописуемого наслаждения, эликсир блаженства. Теперь они вспомнили о нем и возжелали его с неодолимой страстью.

— Превосходная идея. — Внезапно охрипший голос Унтана Виорна выдал его жгучее нетерпение. — Скажите, где оно хранится, и мы с радостью его попробуем.

— Эта бутыль не дастся в руки никому постороннему, — объявил Пуилейн. — Я должен принести ее сам.

— Так принесите.

— Сначала вы должны меня освободить.

— Вы ведь можете идти, не так ли? Проводите нас в хранилище, а дальше мы все сделаем сами.

— Ничего не получится, — ответил Пуилейн. — Как вы думаете, почему это вино сохранилось до сих пор? Оно защищено целой сетью заклинаний, таких как чары полной безопасности Тампирона. Таким образом, бутыль может открыться только по желанию законного владельца, каковым в данный момент являюсь я. А если заклинание определит, что мою волю контролирует кто-то другой, то вино попросту испортится.

— Так что же вы предлагаете?

— Развяжите мне руки. Тогда я принесу бутыль из хранилища, откупорю ее, и вы сможете насладиться этим непревзойденным вином.

— А потом?

— Вы испытаете ни с чем не сравнимые ощущения, а я лишусь возможности когда-либо написать великую поэму, которую вы, по вашим словам, так жаждали услышать. Затем, надеюсь, мы попрощаемся, вы оставите мне немного моих безделушек и вернетесь в свои унылые северные пещеры. Договорились?

Грабители переглянулись и быстро пришли к согласию. Кештрел Тсайе, одобрительно крякнув, дал знак Малиону Гейнтрасту, и тот прочитал заклинание, отменяющее прежние чары. Пуилейн почувствовал, как исчезают путы, стягивавшие его руки. Он размял затекшие суставы, пошевелил пальцами и выжидающе посмотрел на грабителей.