Антон Медведев - Дневник Аделины Блейз. Часть 1 Страница 9

— Да, это тоже вариант, — едва заметно улыб­нулся Сергей. — Но давай оставим его на крайний случай. То есть если не получится по-хорошему, будем по-плохому. Договорились?

— Да ладно... — даже немного обиделся я. — Просто предложил...

Говоря откровенно, этот тип начинал действо­вать мне на нервы. Его самоуверенность меня раз­дражала. Или не самоуверенность — даже не знаю, как сказать. Вот был у нас в полку прапорщик Емелин — или Емеля, как называли его за глаза. Спокойный, как удав. Говорит медленно, с рас­становкой. Никогда никуда не торопится. Улыба­ется — по-доброму так. А ты смотришь на него и шкурой чувствуешь, что не дай тебе бог встретить­ся с ним когда-нибудь на узкой дорожке. Видел я, как он работает, — виртуоз. Вот что-то подобное было и в Сергее. Внешне вроде бы вполне обычный человек. Но за пазухой у него определенно что-то было. Не то камень, не то фига — что именно, я пока понять так и не смог. На бойца он определенно не походил — достаточно на его руки глянуть. Ну, точь-в-точь как в фильме с Шараповым. Но что- то в нем определенно было. А вот что конкретно, мне и предстояло выяснить.

— А что посоветуешь ты? — спросила Вика, глядя на Сергея.

— Опять неправильно, — он покачал головой. — Пойми — никто не может решать за тебя. Никому не дано право определять, какой будет твоя жизнь. И мы с Кириллом можем лишь помочь тебе в том, что ты выберешь. Просто каждый выбор предпола­гает и принятие ответственности за него, принятие

последствий. Скажем, просит мальчик родителей купить ему собаку. Месяц просит, год. Купили ему наконец-то щенка — желание осуществилось, наш мальчик на седьмом небе от счастья. Но вскоре вы­ясняется, что со щенком нужно не только играть. За ним еще нужно и убирать, его нужно кормить. Нужно несколько раз в день выводить на улицу. Подобные истории часто заканчиваются тем, что ребенку щенок надоедает, и вскоре родители про­сто вышвыривают его на улицу. Щенка, разумеет­ся. Не ребенка, — глаза Сергея насмешливо блес­нули. — Поэтому в нашем случае ты сама должна решить, чего же ты хочешь на самом деле, с при­нятием всех последствий своего выбора. Скажем, если выберешь спокойствие, то потеряешь Ключ и уважение к себе. Но в виде бонуса получишь деньги. Уверяю тебя, многие бы не задумываясь согласи­лись на такой вариант. Но ты не хочешь отдавать Ключ этим людям — этого не позволяет сделать твоя совесть. А совесть всегда надо слушать. Зна­чит, вариант со спокойствием отпадает. Остаются еще, как минимум, два: во-первых, все-таки об­ратиться в ФСБ. Они тебя выслушают, с удоволь­ствием примут оставшиеся у тебя бумаги. Проверят тот дом, где тебя держали, и наверняка не найдут там ничего криминального. После чего пожмут тебе руку, скажут «спасибо». Пообещают разобраться, попросят, если появится что-то новое, немедленно сообщать им. Недостаток этого варианта в том, что ты не только не избавляешься от преследования господина Мейера и его людей, но и теряешь свой единственный козырь — Ключ. Тебя снова где-ни- будь выловят, ты расскажешь, кому отдала Ключ, после чего навсегда исчезнешь в каком-нибудь бо­лоте, благо, в округе их хватает — свидетели в та­ких делах не нужны. А господин Мейер начнет ра­ботать с тем эфэсбэшником, в руки которого попал Ключ. Устраивает тебя такой вариант? Наверняка

нет. Остается еще третий — ввязаться во всю эту историю, из положения жертвы перейти в разряд охотников. Не бегать, а догонять. Не прятаться, а искать и ловить. Стать активным игроком и пер­вым заполучить Дневник.

— И что я буду с ним делать, даже если запо­лучу? — недоверчиво спросила Вика. — Он мне не нужен.

— Похоронишь его, — ответил Сергей. — На­пример, запечатаешь в герметичный бокс и уто­пишь где-нибудь в Марианской впадине. А видео­запись этого события разместишь в Интернете — чтобы все знали, что искать Дневник бесполезно.

— Сергей, ты еще больший фантазер, чем я, — улыбнулась девушка. — Какая Марианская впади­на? Да я за пределы области ни разу в жизни не выезжала. Как я попаду к Марианской впадине? На чем? Кто мне оплатит такое путешествие?

— Вот я и говорю, что нужно просто найти их и хорошенько вломить — чтобы знали, на кого дер­гаться, — не без удовлетворения заметил я. Фан­тазии Сергея меня тоже позабавили. Похоже, я в нем все-таки ошибался. Обыкновенное трепло.

— Вика, многие вещи только кажутся недо­стижимыми, — было видно, что Сергея ничуть не смутили наши с Викой слова. — Зная устройство мироздания, мы можем манипулировать реаль­ностью, можем сами сплетать цепочки событий. В этом нет ничего невероятного. Я могу даже что- то продемонстрировать. Загадай число от нуля до десяти.

— Что? — не поняла Вика.

— Загадай число, — повторил Сергей.

— Ну, загадала...

— Девять. Угадал?

— Да... — с удивлением в голосе ответила она. — А теперь?

— Пять.

— Точно! — Недоумение Вики росло. — Еще раз можно?

— Конечно. Три.

— Верно, три. Как ты это делаешь?

— Очень просто. Тебе только кажется, что чис­ла выбираешь ты. На деле их загадываю я, а потом просто позволяю тебе их назвать.

Это уже было интересно — я сам люблю всякие фокусы. То, что Сергей как-то жульничал, было очевидно. Просто я не мог понять, как именно.

— А давай со мной? — предложил я.

— Давай, — согласился Сергей. — Можешь за­гадывать от нуля до двадцати.

— Загадал! — не без вызова произнес я, думая о том, что уж со мной-то этот фокус не пройдет.

— Семнадцать.

Это был правильный ответ.

— Да, — нехотя согласился я. — Правильно. А теперь?

— Четыре.

— Точно. Давай еще раз.

— Одиннадцать.

— Да, угадал. Еще раз.

— Девятнадцать.

— Правильно... — Я даже немножко опешил. — Классный фокус. Как ты это делаешь?

— Это не фокус, — улыбнулся Сергей, поудобнее устраиваясь в кресле. — Просто наглядная демон­страция того, что человек знает о мире очень мало. Что большинство событий для него являются слу­чайностью, тогда как на деле все имеет свои причи­ны. В данном случае я сам выбирал нужное число, после чего ждал, когда ты его назовешь. Я задавал программу, а мироздание ее выполняло. Но так как мы все, и ты в том числе, части мироздания, ты по­слушно называл нужную цифру. И знаешь, что самое неприятное? — Сергей в упор взглянул на меня.

— Что? — спросил я.

— То, ЧТО большинство людей В ЭТОМ мире — марионетки. Но они этого не понимают, искренне считая себя свободными. Что касается темы нашей беседы, то Марианскую впадину можно выбрать точно так же, как я выбирал нужное число. Все упи­рается именно в точный выбор. Выбери то, что тебе нужно, и позволь мирозданию дать тебе это. И ты сам увидишь, с какой удивительной точностью нач­нут сплетаться цепочки событий. Все станет про­исходить само собой, десятки «случайностей» — в кавычках — поведут тебя к цели. В результате ты получишь нужный тебе результат самым коротким путем. Точнее, тем, который тебя устраивает, — здесь есть свои тонкости.

— Это ведь магия, Сергей? — спросила Вика. — Признавайся.

— А что есть магия? — в свою очередь поин­тересовался Сергей. — Ведь этот термин очень многогранен. Магом можно назвать и некроманта, использующего человеческие кости для своих ма­нипуляций. И сатаниста, приносящего жертвы во славу своего хозяина. Шамана, вызывающего духов во время камлания. Традиционного мага, предпо­читающего церемониальную магию. Наконец, ма­гом можно назвать вашего прадеда, как и тысячи других людей, идущих той или иной тропинкой. И все это многообразие объединили общим терми­ном «магия». То есть мы, говоря о магии, должны уточнять, о какой именно магии идет речь.

— Хорошо, тогда о какой именно магии идет речь в твоем случае? — не отступала Вика.

— Тоже сложный вопрос... — Сергей потер пере­носицу. — Дело в том, что я заинтересовался этими вопросами еще в школе, классе эдак в восьмом. Ин­тересовался экстрасенсорикой, HJIO, всякими там полтергейстами, — он улыбнулся. — Читал книги по магии, общался со знающими людьми. В итоге скоро будет уже лет двадцать, как я занимаюсь всей этой

чертовщиной. За это время познакомился с массой различных дисциплин и учений — как магических, так и религиозных. Ничему не верил прямо, как ни от чего однозначно и не отказывался. Пытался вез­де выискивать крупицы истины. В результате по­степенно начала складываться своя система. Думал даже, что со временем стану отцом-основателем не­коего совершенного синтетического учения, — Сер­гей снова улыбнулся. — А потом вдруг оказалось, что этим путем шел не только я, что к очень похожим выводам пришли и многие другие люди. Это меня даже обрадовало — я понял, что двигался в вер­ном направлении. И теперь, по прошествии двадца­ти лет, мне очень сложно сказать, кто я, к какому направлению магии принадлежу конкретно. Могу лишь назвать людей и учения, которые мне очень близки, подходы которых я в той или иной мере раз­деляю. Это Карлос Кастанеда с его книгами о пути человека знания. Это Хакеры Сновидений с их го- лографической вселенной и сетевыми структурами. Это Вадим Зеланд с его трансерфингом реальности. Всех этих людей можно считать магами, хотя и не все они любят это слово. Ну, а в целом все упирает­ся в изучение законов мироздания и наших челове­ческих возможностей. Любой человек, встающий на этот путь, уже соприкасается с магией.