Уэлихолн - Торин Владимир Страница 9

Мисс Мэри всегда носила одно и то же платье, словно других у нее попросту не было. Богатенькая Констанция Уайли говорила, что, мол, мисс Мэри — нищенка, но высокомерную задаваку в этом никто не поддерживал: все любили добрую и приветливую учительницу. Тем более ее фиолетовое платье из шотландки ей очень шло.

— Дети, — сказала мисс Мэри, обращаясь к классу, — все вы, должно быть, знаете, какой сегодня день.

— Конечно! Последний день учебы! — раздалось со всех сторон. — Завтра каникулы!

— Правильно, — кивнула учительница. — У нас в школе осенние каникулы традиционно наступают именно за неделю до кануна… кануна чего, кто мне подскажет?

— Кануна Дня Всех Святых! — объявил очевидное на весь класс Бобби Тэммин. — Наш главный городской праздник! Хэллоуин!

— Наш главный городской праздник — Хэллоуин, — проворчал Томми, который терпеть не мог зануд, выскочек, а еще людей, которые успевают ответить раньше него. — Клянусь, это даже старая псина миссис Торчвуд знает.

— Ай-ай-ай, мистер Кэндл, — укоризненно улыбнулась учительница. — Надеюсь, вы имели в виду именно собачку Торчвудов, а не уважаемую всеми нами старушку?

— Собаку.

Томми смутился. Прозвучало и впрямь двусмысленно. Хотя жившая возле школы старуха, по мнению мальчика, мало чем отличалась от своего питомца — она всякий раз рычала и скалила кривые коричневые зубы, стоило ей заметить Томми.

— Итак, ученики, — начала мисс Мэри, — я хотела сегодня попросить вас рассказать мне историю образования Шотландского королевства — вы должны ее отлично помнить с прошлых уроков. Но скоро и вправду Хэллоуин, а значит, можно провести особый урок.

Надо сказать, что у мисс Мэри «особым» уроком обычно был каждый третий, а то и каждый второй. В отличие от других учителей, она не слишком придерживалась школьной программы и часто позволяла себе отойти в сторону от рекомендованной темы, с головой окунаясь в различные исторические домыслы и самые невероятные теории. Так, например, на одном из прошлых занятий мисс Мэри очень подробно рассказывала про легенды о гоблинах и их Под-Королевстве. При этом она с совершенно серьезным видом утверждала, что короли гоблинов по-прежнему ведут кровопролитные войны за Ржавый трон, а их кузнецы куют невиданное оружие и варят волшебные зелья!

Да, от таких уроков ученики были просто в восторге. А кто бы не был, когда вам вместо скучных дат и пыльных фактов рассказывают захватывающие легенды. И теперь всех мучил вопрос: что же она приготовила на этот раз, на самый последний урок перед каникулами?

— Итак, канун Дня Всех Святых… — сказала мисс Мэри. — Многие верят, что в ночь на тридцать первое октября пропащие души возвращаются в наш мир — проходят через могилы, в которых лежат их тела, будто через двери. Неприкаянные и едва выбравшиеся из кромешной тьмы и стылой пустоты, первым делом они направляются туда, где раньше жили, — в свои старые дома. Изначально люди наряжались в жуткие костюмы именно для того, чтобы напугать призраков и прогнать их прочь, а не для того, чтобы выклянчить побольше конфет, — жаль вас огорчать, мистер Брин. Тыква «Светильник Джека», — учительница кивнула на тыковку, стоявшую на ее столе, — заменила в свое время репу, которая также служила охранным амулетом против незваных гостей с того света. Злющая жуткая рожа у двери никого не пустит дальше порога — так считалось. Да-да, мисс Кларк, это не просто причудливое украшение для вашего дома — именно такая вот тыква помешает вашей злющей мертвой прапрабабушке заявиться к вам в гости в полночь Хэллоуина и схватить вас за пятки. Также это касается и угощения, традиционно оставляемого за порогом. Когда-то это делалось вовсе не для того, чтобы порадовать соседских детишек, а чтобы задобрить умерших. Люди полагали, что, насытившись, призраки не проникнут к ним в дом, не застанут их в постелях и не начнут обживаться в их комнатах, а спокойно себе уйдут. Это все можно не записывать, мистер Тэммин.

Мисс Мэри обвела взглядом класс. В ее глазах блеснули озорные искорки.

— Впрочем, с тех пор прошло много времени, и никто уже почти не помнит, откуда пошли те или иные традиции. Сейчас все это просто забавные тыквы, переодевания в жуткие костюмы монстров и охота на конфеты. Давайте и мы с вами сдуем пыль старины, оставим ветхие традиции и поговорим о современном празднике. Что Хэллоуин значит лично для вас? Кто мне расскажет? Да, мистер Бэрри?

По классу прокатились смешки. Доджи Бэрри был тучным и долговязым. Он был настоящим громилой. Почти по всем предметам он едва-едва вытягивал и всегда выражал свои мысли грубо и отрывисто — так, будто английский был ему неродным языком. Ученики в школе и дети с улицы называли его Троллем. Он отвечал им взаимностью: обзывал «мелочью» и гонялся за ними, но очень редко догонял — Тролль Бэрри был неповоротливым.

— Мой папа говорит, что Хэллоуин — плохой день, — глухо сказал Доджи. — Папа запрещает мне выходить на улицу в Хэллоуин. Потому что по городу бродят ведьмы. Они хотят меня поймать и заставить им служить.

Почти все ученики фыркали и переглядывались. Если бы не присутствие мисс Мэри, которая не позволяла никому издеваться над Троллем Бэрри, они бы начали покатываться со смеху.

Но и она была удивлена:

— Служить, мистер Бэрри?

— Подравнивать серебряными ножницами их метлы. Натирать до блеска котлы. А еще таскать их самих на спине.

Томми, в отличие от одноклассников, смешно не было. Ему не нравилось, когда потешаются над Бэрри. Он считал, что тот ведет себя как громила, потому что на самом деле боится других детей.

— Я полагаю, ваш отец просто шутит, мистер Бэрри, — сказала учительница и улыбнулась ему.

Доджи был словно придавлен ее улыбкой — так ведут себя многие громилы, когда к ним относятся по-доброму. Он пробурчал нечто вроде: «Нет, не шутит», но его уже никто не слушал. Мисс Мэри дала слово еще одному из учеников.

— Да, мистер Брин, — кивнула она толстяку за задней партой. — Вы хотите нам что-то рассказать о Хэллоуине?

— Ну… м-м-м… э-э-э… Мне нравится Хэллоуин.

— Из-за сладостей, которые достаются толстякам просто так, — вставил Уилли Паттон, главный заводила и остряк в классе.

Уилли Паттон быстрее всех в школе гонял на велосипеде. А еще у него был глупый (для Томми) и изумительный (для всех девчонок) чубчик. Уилли вел себя как настоящий бунтарь: хоть он вынужденно и носил форменное школьное пальто из синего вельвета, но обычно поднимал его воротник, помимо этого, он подкатывал отвороты брюк. Шапку же, напротив, он не носил никогда. Были дни, когда Томми еще не знал, что с мамой лучше не спорить, и пытался отвертеться от шапки, приводя в пример Уилли Паттона, который ее никогда не носит. И тогда мама сказала: «Уилли Паттон, знаешь ли, может себе позволить не надевать шапку, поскольку умрет от простуды через два года». Так как мама никогда не шутила, Томми сразу же поверил ей, а к обожаемому всеми Уилли с того дня относился с жалостью — ему ведь умирать скоро.

— Нет, не из-за сладостей, — заплетающимся языком пытался оправдаться Дэнни Брин, но одноклассникам было все равно. Все смеялись над шуткой Уилли.

— Дайте ответить вашему товарищу, дети, — призвала учеников к порядку мисс Мэри. — Мистер Брин, прошу вас.

— Да… э-э-э… — начал толстяк. — Я люблю Хэллоуин, потому что каникулы! Потому что бабуля печет пироги и повсюду вкусные запахи. А еще потому, что в городе так красиво! Везде тыквы, все фонари зажжены и горят всю ночь! А ведьмы делают из дыма, который поднимается из дымоходов, разные странные и красивые фигуры!

— Достойный ответ, мистер Брин, — похвалила мисс Мэри. — Полагаю, многие из нас согласятся с вами. Мне тоже нравится все вами перечисленное. Мисс Уайли?

Высокомерная Констанция Уайли сидела во втором ряду, у окна, и всегда вела себя со всеми так, будто они ее слуги. Мама говорила: «Это потому, что единственный достойный Уайли погиб на войне, а никчемная дочурка не в состоянии даже искру высечь — вот и бесится». Томми так и не понял ничего об искрах, но уяснил, что ничего особенного в Констанции нет.