Тереза Тур - Звездное небо Страница 9

Стремились как можно чаще бывать на прародине серьезные высокие жители системы Дюна — так колонисты назвали свой мир вокруг звезды Дельты Павлина. Парадокс, но интерес к фантастической литературе в этот период был настолько высок, что переселенцы дали своей новой родине названия, что были книге Френка Герберта. А все почему? Потому что родиной Пола Атрейдеса была планета из этой звездной системы. И колонисты решили, что планеты будут называться так: Арракис — планета пустынь — спасибо, без пустынного червя и спайса. Кайтайн — с кольцами, на манер Сатурна в Солнечной системе. И — конечно же — богатый водными ресурсами и лесами Калаган.

И, конечно же, визиты на любимую планету в Солнечной системе очень любили и колонисты из системы Кеид. Там, вокруг звезды Эридана, вращалась единственная планета. Но она была практически идентичная Земле. Колонисты, пока летели осваивать новый дом, смотрели не «Дюну», они смотрели «Звездный путь». И кто-то сказал, что вулканцы были с этой планеты. Идея пошла в массы — а колонисты как на подбор были людьми темпераментными, не сказать — взрывными. Так что к моменты прибытия все — от мала до велика — умели приветствовать друг друга особым образом растопыренными пальцами. И всерьез задумывались — не устроить ли поголовную косметическую операцию по смене формы ушей. Эту изумительную идею не одобрил главный врач переселенцев. Он цинично и в крайне непристойной форме зарубил идею самовыражения на корню.

Но планета стала Вулканом, а ее жители — вулканцами.

Теперь же, на корабле флота темных эльфов, получив предложение небывалой щедрости — посетить мир дроу, Наташа задумывалась о том, что же происходит с ее памятью.

С одной стороны, она помнила основные события истории Земли и свою биографию. Она по-прежнему знала языки, которые когда-то изучала — включая тяжелейший для любого землянина темно-эльфийский. С легкостью воссоздала в памяти код в двадцать четыре символа, который использовался для аварийной связи со своим начальством на Земле — а подчинялась она непосредственно министру обороны Земного союза. Эрику фром Рюккеру. Она прекрасно помнила этого человека. Добродушный. Сильный. Крупный и величественный. Ничего не решающий, отобранный за представительный вид и обалденно красивый сильный голос — когда он командовал парадом или произносил речь — люди плакали. Решение же принимал его заместитель — худой, как щепка, измученная глистами и такой же недобрый к людям, Петр Сильверстров. И она — Наталья Вереева — начальник аналитического отдела Генерального штаба. Сорок лет, двое детей. Вдова.

Она помнила досконально все операции, которые проводились с ее участием. Она помнила сотрудников своего отдела и была в курсе интриг администрации Земного союза. Она помнила, как погиб ее муж — полковник Вереев — и его боевая группа. Помнила, что не могла найти себе места, пока не нашла всех причастных пиратов — и не отомстила. Разгром осиного гнезда был славной тризной по любимому. Она помнила, что детям в тот момент было три и два года соответственно. И что с тех пор она не подпускала мужчин к себе. Хотя супруга президента Земного союза считала по-другому. И мнила, что ее муж и Наташа — любовники…

Так откуда же взялась пропасть в ее памяти? Головой она вроде бы не билась — откуда провалы? И почему такие странные?

Последнее воспоминание — она провожает сына на выпускной, делает несколько снимков — хорош в костюме, взрослый совсем. И так похож на отца… Вытирает набежавшую слезу — и смотрит в небо…

«Милый, посмотри — вылитый ты…»

Она всегда смотрит в небо, когда говорит с покойным мужем.

Так, перетерпеть грызню Дашки с братом. Вот что за люди! Трепетно друг друга любят, но спокойно рядом находиться не могут. Шкубутся.

— Давай, школота. Хорошо погуляй, много не пей. Презики — в кармане! — напутствовала старшая сестра младшего брата, отправляя на праздник.

— Да пошла ты! — ответил брат сестре. Засунул руку в карман новехонького светло-серого пиджака и, действительно, обнаружил там блестящий шуршащий квадратик.

— Коза! — в сердцах заорал он.

Даша обидно рассмеялась, ей стал вторить одноклассник Мишки — сын президента Земного союза Уильям Станислав.

— Дочь! — поморщилась Наташа.

— Что? — невозможная девчонка приняла независимый вид.

— Все, — остановила Наташа этот цирк. — Мальчишки, отправляйтесь. Даша, ты не права.

— Почему это?

— Шутка является смешной, когда она нравится всем участникам.

Дочь фыркнула — и пошла в дом.

После двух семестров Звездной академии характер у дочери стремительно испортился. Наверное, сказалось стремление поставить себя в мужском коллективе. Но дочь стала… какой-то солдафонской грубиянкой. И пока никакие беседы с матерью и ее педагогические акции не могли хоть как-то откорректировать поведение Даши.

— Слушай, — сказала Наташа раздосадовано. — Я могу понять, ты хочешь казаться крутой, но настоящие военные — сильные, уверенные — так себя не ведут.

— Ой, мам, — был ответ. — Что ты-то можешь знать о настоящих военных…

— Действительно, — вздохнула мать. — Что я могу о них знать…

Но Даша, не став слушать и разговаривать, удалилась на встречу со своими друзьями. Прошелестел мотор флайера — и алая машинка взмыла вверх.

Наташа осталась дома — как она любила свой большой деревянный дом на берегу Финского залива. В окружении векового леса…

Немного попечалилась. Отправила фотографии сына перед выпускным бабушке и дедушке — родители мужа были еще живы. Немного поболтала с ними по скайпу — они тут же перезвонили.

И отправилась жарить сырники.

Она понимала, что есть их особо некому. Это муж их любил — и радовался как ребенок, если она их жарила. А сейчас… Ей бы хватило и одного. Дети вернуться только завтра — и это будет уже ночь воскресенья. Всяко не будут завтракать — как обычно. А ранним утром понедельника она закроет дом — и отправится на работу в Звездную Академию…

…Это была последняя мысль, которую она помнила перед черной ямой провала в памяти.

Потом невозможная боль — и она уже на корабле темных эльфов. Странно. Говорят, что ее спасли с военного корабля. Что она там делала? Подняли по тревоге? Но какая с нее-то польза на военном корабле? Если было нападение на колонии — и надо было бы просчитать вероятности и расписать лучший сценарий обороны — зачем ее было дергать? Осталась бы за своим мощнейшим компом в академии. Или в Генштабе.

Может, связь прервалась — ее могли заблокировать. Тогда становилось понятным, зачем ее тащили на военном корабле. Надо было помочь одной из колоний. Но если ситуация критическая, тогда надо добраться к своим — и помочь! Нужен какой-то узел связи. Срочно!