Марина Комарова - Со змеем на плече Страница 9

— Всё понятно, уважаемые, — сообщил он, хлопнув рукой по столу, — хочешь или нет, а в лес нужно идти обязательно. Потому что никто другой вам толком ничего не скажет.

— А белки? — уточнила я. — Кто-нибудь может баловаться, принимая их обличье?

— Обижаете, барышня, — оскорбился Остап, — у нас не принимают обличья. У нас звери сами по себе способны на такое, что о-го-го!

Мне стало немного стыдно, так как могла бы и не задавать подобного вопроса. Не все оборотни — волки да медведи. Белки и ежи, например, ничем не хуже. А может, даже лучше! Потому что никто на первых порах и не заподозрит их в каких-то безобразиях. Да и не сохранилось почти никаких легенд и сказок про таких зверей.

— И как зовут это ваше о-го-го? — осторожно поинтересовался Валерьян.

Остап вздохнул.

— Я, конечно, не могу утверждать, что это именно они, но подозреваю, что это дело лап и хвостов Лесомира и Веселины.

— Лесомир и Веселина? — Я изогнула бровь, пытаясь понять, почему заподозрили именно эту пару (уверенность, что это именно пара, а не брат с сестрой была чисто интуитивной).

— Да. Хороши имена разбойников, да? — хмыкнул Остап. — Они ребята не плохие, но если где-то какая-то заварушка, то сразу тут как тут. Да и в каком-то смысле они официальные послы и представители вересоченских белок.

— Ой, мамо, — пробормотал Шарик, поджимая хвост. — А почему всё серьёзно так? И с кем могут договариваться белки?

— Да много с кем, — туманно ответил Остап.

Мне почему-то это не понравилось. Ни ответ домового, ни страх шарканя. Может, он, конечно, паясничает, но что-то здесь не так.

— А если поконкретнее?

— Много народа живет в лесу, — пояснил Остап, — причем, такого, что люди о них ни сном, ни духом. Но на лесных жителей это никак не влияет. Духи деревьев дают белкам кров и пищу. Мавки приносят вести, леший следит, чтоб никто не нарушал установленных правил. И так далее. Сами понимаете, слишком много всяких существ — разных да непутёвых. Глаз да глаз нужен.

— А зачем белкам мог понадобиться янтарь? — поинтересовался Валерьян, внимательно посмотрев на домового.

Тот покачал головой.

— Не знаю. Это лучше вам самим у них спросить. Но мой совет — дождитесь темноты. Вместе пойдём, я вас сам к брату отведу.

— А почему темноты? — подозрительно покосилась я.

— Эх ты, — вздохнул Остап, — ну кто ж ходит по лесу в поисках лесного народа днём, когда можно встретить обычного человека?

Я прикусила язык. Что правда, то правда. Об этом я как-то не подумала.

— Хорошо, — кивнул Валерьян. — К вечеру мы будем готовы.

Шаркань тоже негромко поддакнул и принялся уплетать новую порцию ягод. Что-то он не то ест, надо будет выбрать время и понаблюдать за ним.

Сказать честно, с лесом у меня как-то не сложилось. Не в смысле сейчас, а в далёком детстве. Всё же жителем я была городским, и единственный лес, в который меня несколько раз привозил отец, был наш — Цюрупинский.

Здесь было всё иначе. Да и лес на севере страны совсем не такой как на юге. Легко ступая по засыпанной опавшими иголками и веточками дорожке, я направлялась вглубь сосновой рощи. Краем глаза видела исходящее от моего тела радужное сияние, однако в таком облике было передвигаться куда удобнее, чем в человеческом.

Леший оказался грамотным и сообразительным парнем, поэтому прежде всего посоветовал отправиться к Сосне, Что плачет. Поначалу я не поняла, с чего дано такое название, однако наш хозяин леса пояснил, что сосна эта уже не один век словно окутана золотистым светом и не раз под ней находили янтарные капли — слёзы. Как да почему — никто сказать не может, потому что давно уже исчез тот, что жил в ней, и спросить не у кого. Услышав про Лесомира и Веселину, леший тепло рассмеялся.

— А как же, — заверил он, — обязательно их найдёте. Они как раз живут у Сосны.

Поэтому, оставив Шарика и Валерьяна разведывать обстановку, я сама направилась в рощу. Скажете, не разумно идти одной, когда не знаешь, что тебя ожидает? Согласна, так и есть. Но даже, если тут и будет какая-то опасность, с которой мне не справится, один я смогу уйти быстрее, чем вместе со своими друзьями. Ни Валерьян, ни шаркань не умеют растворяться в воздухе. А это крайне полезное свойство, когда тебя хотят послать в крайне нехорошее место (Мир мёртвых, например).

Лес не спал. Лес жил ночной жизнью. Где-то совсем близко ухала сова. Слева доносился шелест, справа — какой-то приглушённый треск. Ночной ветер приятно холодил лицо. С каждым вдохом в лёгкие попадал удивительный, наполненный лесными ароматами, воздух. Будь я, конечно, более сведущей в этих делах, то, возможно, даже сумела бы определить что именно это были за запахи, а так…

Вздохнув, я ускорила шаг, так как ночь не бесконечна, и, если буду блуждать здесь до восхода солнца, то ничего хорошего из этого не получится. Не стоило задерживаться возле чёрного озера и смотреть на прозрачную, как оникс, воду. Да и любоваться ночными водяными тоже. Красивыми, кстати. Эх ты, Шестопалая, как вечно говорит моя матушка. Всё по молодцам да по красным. Хотя лично я не видела в этом ничего дурного. К тому же смотреть можно (это руками трогать не советуют в общем-то).

Вежливо поздоровавшись с духом ели в причудливом наряде из иголок (принято здесь со всеми так, нельзя показаться невежливой, ибо вмиг запомнят и уважать дальше не станут), я свернула налево и неожиданно оказалась на поляне.

Сразу в голову пришла мысль, что я попросту покинула темную часть рощи. Однако, сообразив, что именно даёт мягкий золотистый свет, поняла, что леший был прав.

Сосна, Что плачет и впрямь — крайне невероятное зрелище. Она стояла рядом с другими деревьями, однако из земли словно исходил столб огненно-янтарного света, окутывающий её от самого низа и до верхушки, устремляясь жёлто-золотым лучом в тёмный бархат ночного неба. Корни как солнечные лучи сияли снизу, будто свет проходил сквозь землю. Каждая иголочка сверкала, словно вылитая из бронзы, а ствол казался высеченным из солнечного камня. Удивительно, непонятно и… совершенно ни на что не похоже! Возможно… и не зря сюда пришёл Радистав со своим Бурштыновым Иром? Может, вовсе и не сказки рассказывают про Огонь-мост?

Я осторожно вышла из спасительного укрытия деревьев и направилась к сосне. Разумеется, так её видят лишь жители леса да такие, как я, обладающие силой. Неподготовленный человек будет видеть просто дерево. Без всякой сияющей ауры. Кстати, вот уж вопрос так вопрос — почему дух покинул его? Ведь известно, что дух может уйти лишь тогда, когда умирает дерево. А здесь на смерть совсем не похоже. Вон какая красавица стоит! Высокая и мощная, да ещё и янтарным золотом сияет на всю поляну. Мда, нечисто тут что-то…