Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления Страница 9

— Хм, — Гарри нахмурился. — Полагаю, и вы тоже могли бы быть участником заговора…

— Достаточно, мистер Поттер, — оборвала МакГонагалл.

Пожилой человек поднял руку, чтобы прикоснуться к Гарри, но тут же её опустил.

— Я рад, что вы живы, — пробормотал он. — Спасибо, Гарри Поттер. Спасибо за то, что вы сделали... А теперь я оставлю вас.

И он медленно направился прочь, к центральной части Косого Переулка.

МакГонагалл мрачно и напряжённо огляделась по сторонам. Гарри последовал её примеру и тоже огляделся вокруг. Но на улице не было ничего, кроме старых листьев, и из прохода, ведущего в Косой переулок, можно было видеть лишь снующих туда-сюда прохожих.

Наконец МакГонагалл расслабилась.

— Нехорошо получилось, — тихо сказала она. — Я знаю, вы не привыкли к такому, мистер Поттер, но люди проявляют к вам искренний интерес. Пожалуйста, будьте к ним добры.

Гарри опустил глаза.

— Это они зря, — с горечью протянул он. — В смысле, проявляют интерес.

— Но вы же спасли их от Сами-Знаете-Кого, — заметила МакГонагалл. — Почему зря?

Гарри посмотрел на профессора и вздохнул:

— Полагаю, если я скажу вам о фундаментальной ошибке атрибуции, вы меня не поймёте?

МакГонагалл покачала головой:

— Нет, но постарайтесь объяснить, если вас не затруднит.

— Ну... — Гарри задумался, как бы объяснить попонятнее. — Представьте, вы пришли на работу и увидели, как ваш коллега пинает стол. Вы думаете: «Какой же у него скверный характер». В это время ваш коллега думает о том, как по дороге на работу его кто-то толкнул, а потом накричал на него. «Любой на моём месте тоже бы разозлился», — думает он. Мы не можем залезть людям в головы и узнать, почему они ведут себя тем или иным образом, вместо этого мы склонны объяснять поведение людей особенностями их характеров, своё же собственное поведение мы чаще объясняем наоборот — внешними обстоятельствами. Таким образом, фундаментальная ошибка атрибуции — это склонность человека объяснять поступки и поведение других людей их личностными особенностями, а не внешними факторами и ситуацией.

Существовал ряд изящных экспериментов, подтверждающих данное явление, но Гарри не хотелось углубляться в детали.

МакГонагалл удивлённо подняла брови.

— Кажется, я поняла... — медленно проговорила она. — Но какое это имеет отношение к вам?

Гарри пнул кирпичную стену так, что стало больно:

— Люди думают, что я спас их от Сами-Знаете-Кого, потому что я какой-нибудь великий воин Света.

— Тот, кто обладает силой, необходимой для победы над Тёмным Лордом... — пробормотала МакГонагалл. В её голосе прозвучала ирония, которую Гарри тогда не понял.

— Да, — в мальчике боролись раздражение и разочарование, — как будто я уничтожил его, потому что мне свойственно убивать тёмных лордов. Мне же было всего пятнадцать месяцев! Я не знаю, что тогда произошло, но могу предположить, что это было связано со случайными обстоятельствами. И никак не связано с моими личностными особенностями. Люди не ко мне проявляют интерес, они даже не обращают на меня внимания, они хотят пожать руку, плохому объяснению, — Гарри замолчал и посмотрел на МакГонагалл. — Может, вы знаете, что тогда произошло на самом деле?

— Ну, у меня появилась догадка... — сказала МакГонагалл. — После встречи с вами.

— И?

— Вы победили Тёмного Лорда, ибо вы ужасней его, и выжили после проклятья, потому что вы страшнее Смерти.

— Ха. Ха. Ха, — Гарри снова пнул стену.

МакГонагалл усмехнулась.

— Теперь пора заглянуть к мадам Малкин. Ваша магловская одежда привлекает внимание.

По пути они столкнулись ещё с двумя доброжелателями.

* * *

МакГонагалл остановилась у входа в «Магазин мадам Малкин». Это было невероятно скучное здание из обычного красного кирпича. В витринах висели простые чёрные мантии. Не сверкающие, не меняющие цвет, не испускающие странные лучи, которые как бы проходят прямо через рубашку и щекочут тебя, а обычные чёрные мантии — по крайней мере, это всё, что можно было разглядеть через витрину. Дверь магазина была широко раскрыта, будто говоря: «Здесь нет никаких секретов, нам нечего скрывать».

— Я отойду на несколько минут, пока вы будете примерять мантии, — сказала МакГонагалл. — Вы справитесь с этим сами?

Гарри кивнул. Он страстно ненавидел магазины одежды, так что не мог винить МакГонагалл за то же чувство.

Профессор дотронулась до головы Гарри волшебной палочкой.

— Я снимаю заклинание маскировки, с мадам Малкин нужно быть честным.

— А... — Гарри такое положение немного беспокоило.

— Я училась с ней в Хогвартсе, — сказала МакГонагалл. — Даже тогда она была невероятно спокойным человеком. Наведайся к ней в магазин сам Тёмный Лорд, она и глазом не моргнёт, — профессор говорила очень ободряюще. — Мадам Малкин не будет вам надоедать. И никому другому не позволит это делать.

— А куда пойдёте вы? — спросил Гарри. — На случай, если, знаете ли, что-нибудь всё-таки произойдёт.

МакГонагалл насторожённо посмотрела на мальчика.

— Я пойду туда, — указала она на здание через дорогу, над дверью которого болталась вывеска с изображённым на ней бочонком, — и что-нибудь выпью, это мне сейчас просто необходимо. А вы будете примерять мантии, и только. Я скоро вернусь, чтобы проверить ваши успехи, и крайне надеюсь увидеть «Магазин мадам Малкин» в целости и сохранности.

Хозяйка оказалась суетливой пожилой женщиной. Увидев шрам Гарри, она и слова ему не сказала и бросила грозный взгляд на свою помощницу, когда та открыла рот. Мадам Малкин достала набор живых, извивающихся кусочков ткани, которые служили мерными лентами, и приступила к работе.

Рядом с Гарри стоял бледный мальчик с заострённым лицом и обалденными белыми волосами. Похоже, он проходил заключительный этап той же процедуры. Одна из двух помощниц Малкин тщательно осматривала белобрысого и его мантию шахматной расцветки, иногда дотрагивалась до неё палочкой, чтобы подогнать по фигуре.

— Привет, — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс?

Гарри вполне мог предположить, куда заведёт этот разговор, и решил, что на сегодня с него хватит.

— О боже, — прошептал Гарри и широко раскрыл глаза, — не может быть. Ваше... имя, сэр?

— Драко Малфой, — немного озадаченно ответил тот.

— Так это вы! Драко Малфой. Я... Я никогда не думал, что мне выпадет такая честь, сэр, — Гарри было жаль, что он не умеет пускать слезу. Обычно при встрече с ним самим люди начинали плакать именно после этой фразы.