Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 17 Страница 9

Доктор встал, подбросил поленьев в очаг, где дотлевали головешки, посмотрел, как разгорается огонь. Потом ополоснул лицо еще свежей водой из бадьи, которую слуга оставил пару дней назад, разыскал добрый кусок вяленой говядины и с аппетитом пообедал, запивая мясо ячменным пивом. Все это время он тщательно обдумывал свои дальнейшие шаги.

Понадобятся сильнейшие чары, дабы перенести его туда, куда он вознамерился попасть. Этим чарам надлежит сочетать энергию посыла и силу пребывания. Магические действия, направленные на перемещение в небесные сферы, — дело неимоверной трудности, ибо имеет целью транспортировать материальное тело (в данном случае тело самого Фауста) туда, куда обычно возносятся лишь бестелесные души. Потребно невообразимое количество духовной энергии, дабы материальное тело прорвалось в запретные ему пространства.

Фауст подошел к книжному шкафу и стал перебирать книги по кабалистике.

Нужный рецепт он обнаружил в трактате Гермеса Трисмегистуса «Вернейший способ к странствию в надзвездный мир». Но этот рецепт показался чрезмерно сложным — требовались ингредиенты столь труднодоступные, как, скажем, большой палец ноги китайца. Найдись в тогдашней Восточной Европе хоть один китаец (что весьма и весьма сомнительно, хотя в Венеции узкоглазых случалось видеть), маловероятно, что сей китаец согласился бы по доброй воле расстаться с большим пальцем собственной ноги. Фауст продолжал поиски. В конце концов он наткнулся на подходящий рецепт, более простой и без экзотических составных частей, в собственной книге «Путеводитель к Молоту ведьм». Доктор немедленно сел за приготовление смеси.

Помет летучих мышей… У него где-то в заначке есть целая склянка этого добра. Потребуется еще лягушачий стул — испражнения сразу четырех лягушек. И это найдется: в высушенном виде аккуратно хранится в наперстке. Что до чемерицы, с ней хлопот не будет, эта ядовитая травка растет в окрестностях Кракова. Ртуть в лаборатории имеется, а полынную настойку можно добыть в ближайшей лавке фармацевта… Ах, какая незадача! «Состав не подействует, коли не будет добавлено опилок подлинного креста Господня, на коем был распят наш Спаситель».

Проклятье! Его как раз угораздило использовать последние частички в прошлом месяце!

Не теряя времени, Фауст схватил кошелек, бросил в него — на случай непредвиденных расходов — бриллиант со стола, стянул тесемки и вышел на улицу.

Лавка фармацевта на ближайшем углу оказалась закрыта по случаю Пасхального воскресенья, но Фауст так долго и упрямо колотил в закрытый ставень, что фармацевт с ворчанием открыл дверь. Увы, частицы подлинного креста Господня все вышли, и никто не ведал, когда пришлют новые из Рима. Зато полынная настойка в продаже имелась, и Фауст приобрел нужное количество.

Он вышел из лавки фармацевта, в сердцах хлопнув дверью, и торопливо — насколько позволяли его тощие ноги немолодого кабинетного ученого — зашагал в сторону епископского дворца на улице Патерностер.

Слуги незамедлительно провели Фауста во внутренние покои дворца, ибо именитый доктор бывал там не раз и епископ числил его среди своих старых приятелей. Они нередко вели ученые беседы далеко за полночь, сидя за миской овсяной каши (ибо епископский желудок, как и желудок Фауста, уже был совсем не тот, что в молодости).

Тучный епископ, восседающий на мягких подушках в огромном кресле, неуверенно покачал головой:

— Друг мой Фауст, боюсь, что твоя просьба невыполнима. Недавним распоряжением папской курии запрещено продавать частицы подлинного креста Господня, дабы их не использовали в языческих обрядах.

— Да кто же говорит о языческих обрядах! — вскричал Фауст. — Мы толкуем об использовании их в алхимических опытах!

— Но с какой целью ты намерен проводить эти опыты, мой друг? С целью обогатиться?

— Поверьте, нет. Хочу исправить великую несправедливость!

— Что ж, это дело благое, — сказал епископ. — Однако не премину предупредить: остатки подлинного креста Господня нынче неимоверно выросли в цене. Ничего удивительного: ведь это товар, запас которого воистину небеспределен.

— Мне и нужен-то опилок величиной с ноготь. Велите записать на мой счет.

Епископ достал крохотную коробочку, покрытую черным лаком, где бережно хранил кусочки подлинного креста Господня.

— Как раз о вашем долге я и хотел побеседовать, — сказал он.

Фауст достал кошелек, развязал тесемки и вынул бриллиант.

— Думаю, теперь мы квиты.

Пока епископ любовался игрой света на гранях бриллианта, Фауст завернул частички подлинного креста Господня сперва в бересту, потом укутал куском старого покрывала с алтаря.

Со своей надежно упакованной добычей доктор поспешил домой. Там он разжег уголь в алхимическом горне и раздувал заунывно пыхтящие кожаные мехи, пока угли не раскалились добела, плюясь фонтанами мелких искр. После чего Фауст смешал воедино все ингредиенты. Он поставил кувшин с царской водкой на столе рядом с собой, постаравшись не пролить ни капли, так как царская водка прожигает все, что не пропитано специальным предохраняющим составом. Затем истолок в медной ступке сублимированную сурьму, положил справа пузырек с цветочной эссенцией, слева — лягушачьи экскременты, затвердевший помет летучих мышей, кристаллизованную мочу лесного сурка и комочки кладбищенской гнили. Он тщательно следил, чтобы компоненты лежали раздельно. Упаси Господи смешать их преждевременно!

А вот еще ингредиенты: винный камень, квасцы и дрожжи. Следовало добавить и нигредо — пепла, составленного Фаустом всего лишь неделю назад, из коего должна была родиться птица Феникс. Как ни хотелось доктору воочию увидеть эту прекраснейшую из аллегорических птиц, пришлось пожертвовать драгоценным нигредо. Сейчас было не время думать об эстетических усладах.

Итак, все компоненты налицо, пора начинать.

И как на грех раздался стук в дверь!

Фауст решил не обращать на него внимания, но стук упрямо повторялся, снова и снова, к тому же за дверью послышались чьи-то громкие голоса. Взбешенный, ученый оторвался от своих занятий и распахнул дверь.

На пороге стояли четверо или пятеро парней — трудно было сразу сосчитать эту егозливую молодежь.

— Вы не узнаете нас, доктор Фауст? Герр Фауст, мы же студенты вашего курса Основ алхимии! Всенепременно требуется ваш совет касательно того, отчего женское начало неизменно присутствует в непрерывно изменяющемся гермафродитическом теле Меркурия. На выпускном экзамене нас обязательно станут спрашивать об этом, а в алхимических учебных пособиях сия тема вовсе не затронута.