Анастасия Деренко - Дочь Драконов, Сын Безликих Страница 9

Атаки Безликих, заключавшие в себе ярость и боль всего континента, сломили и уничтожили драконов. Особой свирепостью отличались Четверо — первые ученики Мастера Клана. Силы их были таковы, что в процессе Инициации они получили новую, вторую сущность, в которую перекидывались во время боя. Драконица никогда не видела в Кальвадарских архивах их изображения, но на то была веская причина — свидетелей, которые могли бы их описать, никогда не оставалось.

Тогда выжили очень не многие и бежали за море, на остров, который теперь является домом Шай-энри. Нельзя сказать, что это понравилось всем. Среди соплеменников наметился раскол: одни хотели остаться и начать новую жизнь без крови и насилия, другие — жаждали мщения и уничтожения победителей. И тогда был нанесён еще один удар, окончательно ослабивший драконов — все несогласные покинули Кальвадар, и их больше никто никогда не видел. Сломленные и подавленные после Войны, её родные лишились вдобавок почти половины своей Мощи. Раньше им были подвластны все виды магии, какие только существовали. Но вместе с ушедшие исчезли и знания, и способности. Всё, что у них осталось — это стихийные силы. Ни предметные, ни оборотные, ни другие не были теперь для них доступны. (Сама Шай-энри унаследовала от отца штормовую магию, возможность повелевать небом. Мать же её была магом твердыни, и не раз остров, во время приступов плохого настроения Монтерионе, претерпевал некоторые ландшафтные изменения.) Но со временем драконы вновь приспособились к жизни, мало того, они нашли возможность заменить потерянные знания, выкупив у эльфов артефакт и создав из него вместилище силы — Сердце Кальвадара. Девушка закрыла глаза и перед её внутренним взором предстала полутемная зала, освещаемая лишь мягким приглушенным золотистым светом, исходившим от большого кристалла вмурованного прямо в тело скалы. Отец рассказывал, что в самом начале, когда его туда поместили, он был не больше драконьего зуба, но, постепенно, накапливая силы, Источник рос. В те долгие часы, проведенные Шай-энри рядом с ним, когда он показывал ей далекие страны, драконице иногда казалось, что Сердце не только сосредоточие их знаний, но и особенное, живое существо. Наверное, именно поэтому она взяла за привычку обращаться к нему, как к одушевленному.

Континент же продолжал жить и восстанавливаться после Войны. Спустя век о ней уже стали забывать, драконы превратились в страшилку, рассказываемую детям на ночь, а Безликие из спасителей стали простым (но не менее опасным) кланом наемных убийц. Однако не все верили, что драконы уничтожены. Вскоре на горизонте стали появляться корабли, и их вновь обнаружили. Но отец и другие Старейшины не хотели новых столкновений и насилия. Сейчас это, конечно же, никого уже не интересует, но и вовремя той, первой Войны, не все драконы желали принимать участие в уничтожении других рас. Были те, кто возражал и просил одуматься соплеменников. В том числе и её отец. Но, увы, тогда они оказались в меньшинстве, и случилось то, что случилось. Но когда на остров стали прибывать представители других рас, Куруфин не собирался повторять ошибки прошлого. В итоге Кальвадар стал принимать у себя тех, кто не мог жить на материке в силу различных причин и кто сумел поверить в добрые намерения драконов. Сначала появилось одно поселение, затем другое и третье. Жизнь пошла дальше, и соседство оказалось совсем не хлопотным делом. Люди в долине разводили скот и выращивали себе еду, а драконы, обеспечив мир, заняли прибрежные горы, охраняя и защищая всех обитателей Кальвадара…

Сабир в небе вновь издал крик, и девушка помотала головой, отгоняя воспоминания. Всё это было в прошлом, а сейчас она на континенте, в облике человека преследует одного из Безликих. Шай-энри криво усмехнулась. Он сказал, что едет на запад, чтобы отделаться от неё, а сам направился на восток. Сокол, которому она дала четкий мысленный образ Севера, нашел того и теперь вел её по следу наемника.

Наверное, отец бы её хорошенько отчихвостил, узнай, что она задумала. Да девушка и сама поражалась своей глупости — добровольно следовать за кровным врагом, откровенно нарываясь на неприятности. Но она ничего не могла с собой поделать. Не могла с того самого момента, как Север в том переулке откинул капюшон, и она увидела его лицо. Даже драконье яйцо сможет отличить Безликого от других. На лбу члена клана была татуировка в виде руны «шикану», руны смерти, обозначающей его принадлежность, да и этот взгляд — бездонный и древний, ненавидящий сам факт существования драконов, ни с чем не спутаешь.

Когда же она заметила метку на его правой щеке — еще одна руна «алекти» — обозначающую принятие клятвы и заказа, то еле сдержалась, чтобы не кинуться на него. Ситуацию осложняло то, что Север был одним из Четверых Первых — тех самых, имеющих вторую ипостась и колоссальную силу. Нынешние четверо были второй группой, после тех, что участвовали в Войне. Что случилось с первой никому не известно. Об этих воинах им рассказывали еще в общем загоне для драконят, когда им не исполнилось и пяти лет. Поэтому Безликого она узнала сразу — красные (огненные, как сказала Кати) волосы, спускающиеся до пояса, волевое лицо, татуировки и эти глаза цвета запекшейся крови, в которых мерцают багровые искры — им мог быть только Север, о котором ходило много слухов по континенту и некоторые достигали даже Кальвадара, впрочем, как и об остальных троих.

И желание Шай-энри поскорей добраться до родного острова, сменилось жаждой мщения и стремлением спасти того дракона, который стал заказом Безликого. Поэтому она заставила себя умерить ярость и притвориться глупой барышней, дабы суметь навязаться тому в попутчики.

Не вышло.

Либо она была не убедительна, либо… ладно, она была не убедительна.

Значит, пойдем другим путем. Правда, надо признаться, поначалу маршрут Безликого её смутил. Она думала, тот направится напрямую на юг, где и постарается уже добраться до острова, но Север вместо этого устремился на восток, и сомнений в его цели не оставалось. Но, что он забыл у эльфов? Еще один вопрос без ответа.

Шай-энри запустила руку в седельную сумку и вытянула красное яблоко. С хрустом вонзив в него зубы, она поморщилась. Вот же напасть! И как люди могут жить с этим странным чувством голода? Будучи драконом, она никогда ничего подобного не ощущала, потому что её народу по определению не требовалось пищи в том понимании, что в него вкладывали другие расы. Драконы питались магией, из которой и состояли. Невидимые для других потоки эфира наполняли их силами и подпитывали. А вчера вечером, когда они с Безликим зашли в «Белый аист» и её обоняние уловило запахи еды, человеческий желудок самым коварным образом предал её, утробно заурчав и затребовав свою порцию. И теперь она была вынуждена есть через каждые три-четыре часа, что было весьма непривычным.