Андрэ Нортон - Магический камень Страница 9

Я изумленно повернулась к Мудрой. Положив рядом с собой рунную доску, она коснулась ее правой рукой, — Я обладаю в определенной мере даром предвидения, — пояснила она. — Вчера я почувствовала, что некто, связанный с Силой, приближается к Лормту, и попросила моих друзей сопровождать меня у ворот. Ты должна понимать, что любое проявление Силы требует тщательного изучения. Как только ты оказалась под крышей Лормта, я обратилась к моим снадобьям и рунной доске, чтобы определить, на чьей ты стороне — Света или Тьмы.

Воин-эсткарпец, Дюратан, кивнул и вытянул руку над столом. Из маленького кожаного мешочка высыпалось несколько разноцветных камней — некоторые прозрачные, некоторые тусклые, — Я тоже посоветовался со своими кристаллами, — сказал он. — Вижу, тебя удивляет, что мужчина может обладать способностями, якобы присущими лишь Волшебницам и Мудрым. Эти кристаллы дал мне Кемок Трегарт, унаследовавший способности от своего могущественного отца. Порядок, в котором они выпадают, в случае нужды может предупредить меня об опасности. Когда я бросил их вчера вечером, я получил подобное предупреждение. Ты находишься в средоточии насилия и вражды…

Прежде чем он успел договорить, я ударила о пол посохом, схватила грифельную доску и написала:

«Нет! Насилие и вражда лишили меня самого дорогого двадцать лет назад, когда Ализон напал на наши Долины. Я не имею никакого отношения к магии и не представляю для вас никакой опасности!»

Дюратан улыбнулся, но выражение его липа трудно было назвать дружелюбным, — Я не имел в виду — сейчас, — сказал он. — Я хотел лишь сказать, что мои кристаллы предупреждают об опасностях, которые лишь предстоят.

Я стерла с доски свои последние слова и написала в ответ:

«Прошу прощения, что прерываю. Я старая женщина — как я могу угрожать кому бы то ни было? Да, я сражалась, защищая наши Долины, главным образом — снабжая всем необходимым наших мужчин, отражавших натиск неприятеля. Однако те страшные годы давно прошли. Все, чего я хочу сейчас, — чтобы вы помогли мне узнать, откуда взялся мой обручальный камень и кто был моим настоящим отцом».

Оуэн снова прочитал вслух мои слова. Нолар, казалось, глубоко задумалась, затем заметила:

— Этот кулон, который ты описываешь, не может быть магическим камнем, поскольку я видела и держала в руках один из них — он принадлежал Колдунье, которой я помогала в поисках год с лишним назад, сразу после Сдвига, Должна сказать, что какое-то время в моем распоряжении был осколок, найденный здесь, в Лормте, он, как было установлено, был отбит от камня большой Силы далеко на юге. Однако то был не чистый кристалл, как твой обручальный камень, но кремовый и непрозрачный, с зелеными прожилками, проявлявший при правильном применении чудесные целительные свойства. Я с радостью помогу тебе искать в наших архивах любые сведения о твоей пропавшей драгоценности.

— Еще можно узнать, не найдет ли старый Морфью время, чтобы покопаться в своих бесконечных родословных, — предложил Дюратан. На этот раз его улыбка была теплой и искренней. — Он по праву славится как кладезь знаний.

«Благодарю вас всех, — написала я на грифельной доске. — Цель, которую я себе поставила, не оставляет мне времени на отдых. Я отправилась в дальний путь в надежде на то, что Лормт позволит получить ответ на мои вопросы. Рада, что вы готовы мне помочь».

Итак, пока за стенами бушевала метель, обычная для месяца Ледяного Дракона, я приступила к изучению документов Лормта.

Глава 4

Казариан — события в замке Кревонель, Ализон

(6 и начало 7 дня, Куна Ножа)

В ту ночь я все-таки заснул и действительно видел сны. Проснувшись еще до рассвета, в беспорядочно смятой постели, я, как ни пытался, не мог вспомнить, что именно мне снилось — в памяти остались лишь яркие цвета, странные звуки и таинственные вихри, возможно, какие-то предметы, расположенные в причудливом порядке. Все мои попытки восстановить хоть какие-то детали оставались тщетными.

Чувствуя себя совершенно разбитым, я поднялся по лестнице внутри башни в мозаичный зал нашего замка.

Когда меня что-то тревожило, я всегда находил успокоение именно там, словно древние орнаменты на стенах и полу каким-то чудесным образом оказывали благотворное влияние как на глаза, так и на душу. Некоторые изображенные на них звери и растения были мне хорошо знакомы — вилозубый кабан, визгун, хохлатая ворона, горячечная лоза; другие же выглядели весьма причудливо, многоногие, многоголовые или странно окрашенные. Медленно шагая по комнате и проводя пальцами по линиям орнаментов, я внезапно осознал, что некоторые из них являлись мне во сне, только краски были намного ярче, и звери двигались, словно живые.

И тут же меня осенила новая мысль. Прежде чем мой последний сородич отправился в Долины, мы разговаривали с ним здесь, в этой самой комнате — обсуждали, что я должен предпринять, если он погибнет в бою, В числе прочего его жена должна была передать мне то, что мы называли Ключом Старшего. Едва я вспомнил о том разговоре — и ключ предстал перед моим мысленным взором.

Когда я в последний раз видел этот покрытый искусной гравировкой ключ? Считалось, что он столь же стар, как и наш Род, переходя по наследству к супруге старшего из мужчин в день рождения ее первого сына.

Супруга Волориана умерла в молодости, ключ перешел к моей родительнице, а после убийства моего родителя — к супруге моего старшего сородича. Теперь, когда всех троих моих сородичей не было в живых, предполагалось, что в конечном счете ключ получит моя супруга.., правда, у меня не только нет потомства, но я даже не помолвлен. Точно так же, как прошлой ночью мне мерещился камень Гурбориана, сегодня я не мог думать ни о чем, кроме Ключа Старшего. Я видел его лишь дважды: один раз — когда случайно застал свою родительницу за перебором сокровищ нашей стаи, а во второй — когда ключ был передан моему последнему сородичу, чтобы он отдал его своей супруге. Когда у нее родилась дочь, ключ вернулся в специально отведенную шкатулку.

Шкатулка — вот куда следовало заглянуть. Я поспешил в сокровищницу замка и передвигал сундуки и ящики, пока не нашел ту самую серебряную шкатулку. Замок заело от времени, но я все же открыл его ключом моего родителя и откинул крышку. Перетряхнув многочисленные цепочки и безделушки, я достал блестящий ключ из посеребренной бронзы и вдруг понял, что и его тоже видел во сне. Я мог с закрытыми глазами представить каждую деталь гравировки стержня и толстую зазубренную бородку.

Ключ удобно лег в мою руку, сбалансированный, словно любимый кинжал.