Деннис Маккирнан - Рассветный меч Страница 9

Они снова надолго замолчали; потом Араван спросил:

— Рассказывала ли ты о предсказаниях Риате и Урусу? Фэрил отрицательно покачала головой.

— В таком случае я прошу тебя поделиться с ними своими предположениями, поскольку последствия умолчания могут быть ужасными.

— Последствия могут быть не лучше, если я поделюсь своими догадками, — ответила Фэрил. — То, что я расскажу, наверняка сделает более ясным и определенным воспитание Бэйра, но кто может сказать, будет это к лучшему или к худшему? Только не я, Араван. Только не я.

— И не я, Фэрил. К тому же учти, в знании — сила, в незнании — слабость. Поэтому всегда лучше знать хоть что–то, чем не знать вообще ничего.

Фэрил, соглашаясь с ним, медленно опустила голову.

Некоторое время они сидели молча; река шумела в нескончаемом беге к морю, ястреб, поднявшись из травы, летел, неся в когтистых лапах наполовину съеденного зайца. Араван, глядя на хищника, сказал:

— Завтра я отправляюсь в путь.

— И куда?

— На восток…— После короткой паузы он продолжил: — Тогда Стоук почти ответил на мой вопрос об Идрале — махнул рукой на восток.

— Но, Араван, ведь к востоку простирается целый мир. Араван пожал плечами:

— А куда мне спешить, Фэрил? Времени у меня достаточно.

На следующий день Араван покинул Арденскую долину, держа путь к южному выходу, скрытому стеной отвесного водопада. После того как они, прощаясь, долго махали ему вслед, Фэрил повернулась к Риате и Урусу, держащему Бэйра на руках.

— Пойдемте, — сказала она, — и давайте присядем ненадолго. Я хочу вам кое–что рассказать… чтобы кое–что пояснить.

Глава 4

ОТКРОВЕНИЯ

ОСЕНЬ 5Э993

(шестнадцать лет тому назад)

Прошло шесть недель со дня появления на свет Бэйра, и однажды на рассвете, когда в холодном воздухе закружился ранний ноябрьский снег, громкий звук рогов многократным эхом прокатился по долине: караульная служба подавала сигнал о том, что приглашенные гости уже миновали проход под водопадом и подошли к Скрытому посту. Это означало, что их прибытия следует ожидать не раньше следующего дня, да и то при условии, что они будут спешить. Однако еще до полудня часовые, охраняющие южные подступы к главному поселению, заметили сквозь легкий снегопад, как семь стремительных силуэтов, семь дрэгов, семь серебряных волков, практически невидимых на искрящемся белом покрове, миновали открытую поляну. Когда они прошли мимо караульного поста вблизи жертвенника, устроенного на березе, оказалось, что волков шесть, седьмой — размашисто шагающий человек… Или эльф? Нет! Он не был ни тем, ни другим.

Объявился Дэлавар, волк–волшебник.

Ростом он был примерно шесть футов; его глаза, горевшие магическим огнем, смотрели настороженно; заостренные уши стояли торчком, хотя и не так явно, как у эльфов; серебряно–белые волосы цветом чуть темнее шерсти серебряного волка спускались с плеч. Несмотря на седину, ему нельзя было дать больше тридцати лет, хотя его истинный возраст измерялся тысячелетиями. Его одежда была пошита из мягких серых шкур; талию опоясывал широкий кожаный ремень с серебряной пряжкой. Он был обут в мягкие, чуткие к неровностям почвы черные сапоги. Его взгляд был таким же проницательным и цепким, как взгляд сокола. При нем не было никакого оружия.

Собравшаяся толпа оживленно и шумно обсуждала появление Дэлавара, а он, пройдя сквозь нее, вошел в Коронный Зал, где его встретил алор Инарион, а шестерка серебряных волков размером с крупных пони расположилась у входа, ожидая хозяина.

— Я пришел, чтобы взглянуть на ребенка, — сказал волк–волшебник, не обращая внимания на приветствие хозяина, — и с глазу на глаз поговорить с его родителями. И это не терпит отлагательств.

Поскольку в долине был только один новорожденный, Инарион не стал уточнять, о ком именно идет речь, но, не дожидаясь ответа, волк–волшебник добавил:

— И еще я прошу тебя максимально усилить охрану долины, поскольку будут предприняты попытки покончить с ним.

Инарион широко раскрыл глаза, с испугом глядя на гостя:

— Покончить с Бэйром? Дэлавар отрывисто кивнул.

— Когда?

Дэлавар развел руками:

— Пока он беззащитен. А что касается когда и где… этого я не знаю.

— А кому это так хочется убить крошечного младенца? Дэлавар нахмурился; казалось, он не желает отвечать на этот вопрос, но тем не менее произнес:

— Ему надлежит исполнить предназначение, которого страшатся силы зла. Если говорить более определенно, то они рискуют всем.

На лице Инариона появилось выражение жесткой решимости.

— Никто еще не проникал дальше Скрытого поста, наше поселение надежно спрятано от посторонних глаз, да и охрана всегда начеку. Ну а если так, мы примем такие меры, что никому не удастся проникнуть к нам.

Дэлавар согласно кивнул и повторил:

— Я бы хотел сейчас взглянуть на ребенка.

— Он уже отмечен? — спросил Дэлавар, переводя взгляд с младенца на Уруса.

— Отмечен? — нахмурив брови, переспросил Урус.

— Как это принято, — пояснил Дэлавар, — ставить метку.

— Ставить что? — спросила Риата, беря ребенка на руки. Прижав дитя к груди, она отступила на шаг от волка–волшебника.

— Печать зверя, — начал Дэлавар, — ведь он…

— Зверя! — задыхаясь, произнесла Риата и еще сильнее прижала к груди Бэйра.

— …да, ведь он, как и его отец, может менять облик.

Риата перевела взгляд с малыша на Уруса — Уруса, который временами принимал облик громадного медведя, а сейчас, глядя на Дэлавара полными боли глазами, произнес севшим голосом:

— На моем сыне проклятие?

— Проклятие? — изумился Дэлавар, подняв на него глаза.

— Ты же сказал, что он может менять облик, значит…

— Нет, Урус. Ни на тебе, ни на мне нет проклятия, нет его и на Бэйре. Да, он оборотень, и ты должен воспринимать его таким, какой он есть, так же как я воспринимаю тебя.

На лице Уруса появилось выражение крайнего изумления.

— Ты воспринимаешь?..

— Это слишком длинная история, чтобы рассказывать ее сейчас. Прошу тебя, вскипяти чай и приготовь что–нибудь поесть, а я тем временем пойду посмотрю, как там мои друзья на улице, ладно? Им надо поохотиться, ведь мы долго были в пути и не останавливались, чтобы добыть дичи на пропитание. Когда я вернусь, мы поговорим о тебе и твоих родителях, Урус, а также о…

— Моих родителях! — в смятении воскликнул Урус. — Я же ни сном ни духом… Я же найденыш, которого Уран и Ники вместе с дядей Беоргом вырастили и воспитали в Великом Гринхолле, а что касается…