Мария Заболотская - И.о. поместного чародея Страница 94

Столкнулись два замечательных по силе характера: непоколебимое равнодушие Виктредиса вкупе с его ленью противостояли страху отца Этварта перед грядущим позором, который был подкреплен чувством вины и способностью к многочасовым проповедям. И, несмотря на молодость священника, занудству Виктредиса был нанесен серьезный удар. Поместный маг вручил отцу Этварту целую корзину различных успокоительных и снотворных снадобий, с которыми тот и отбыл. Надо отдать должное Виктредису — тот отличался вполне здравым скептицизмом и не верил, что суккуб отца Этварта существует где-либо, кроме как в пылком воображении молодого человека, слишком поспешно связавшего себя узами обета безбрачия.

Но на следующей неделе отец Этварт вернулся, еще более исхудавший и бледный, что объяснялось побочным действием снадобий, употребленных им в несоразмерных дозах. Его суккуб не сдавался, проявляя все большую развратность и соблазнительность, говоря о которых священник явственно вздрагивал и не находил места рукам.

И тут Виктредис вновь проявил похвальное здравомыслие, склонившись к мысли, что отец Этварт попросту свихнулся. В ход пошли сильнодействующие микстуры, применение которых впоследствии стало поводом для знаменитого Эсвордского Чуда. Слава о нем обошла весь восточный Эпфельредд, впрочем, не отличаясь продолжительностью. Как утверждали очевидцы, во время воскресной проповеди молодой священник вдруг заговорил ангельским голосом и весьма метафорично предсказал надвигающуюся кровопролитную войну. Впрочем, изложение отца Этварта своих видений было несколько путанным, поэтому некоторые до сих пор считали, что священник говорил об эпидемии чумы или нашествии саранчи; также была версия, что предсказание касалось неожиданного возвышения князя Йорика Эпфельреддского над прочими властителями или, по меньшей мере, рождения наследника в княжеском дому. Из столицы, куда дошли слухи о новоявленном провидце, прибыли высшие чины с целью прояснить ситуацию. Но поскольку отец Этварт ничего не помнил о своих откровениях и не говорил ангельским голосом (злополучной микстуры хватило ровно на одно применение), Эсвордское Чудо власти решили считать незначительным, и звезда прорицателя закатилась, к его же облегчению.

В конце концов Виктредис сдался. После очередного визита изможденного отца Этварта, он долго сидел в гостиной, глядя в никуда. Потом, пробормотав: "К дьяволу! Лучше уж суккуб, чем еще раз это все слушать!", надел плащ и ушел, несмотря на то, что наступило время ужина, к чему Виктредис относился очень щепетильно.

Вернулся он поутру, в дурном расположении духа. Покрасневшие глаза и встрепанный вид чародея свидетельствовали о том, что ночь выдалась тяжелая, а беспорядок в одежде — что суккуб без боя не сдался.

Так как отец Этварт больше не приходил, пришлось признать: поместный чародей все-таки на что-то годился. Хотя, зная Виктредиса, можно было предположить, что ему не понадобилось даже проводить обряд экзорцизма. Он, должно быть, просто побеседовал с суккубом в своей обычной манере, вдобавок пообещав, что будет приходить каждую ночь, после чего дух разврата решил более в Эсворд не возвращаться, дабы не усугублять этот неприятный для любого существа опыт.

Времени с той поры прошло немало, и я успела позабыть имя злополучного святого отца, тем более что о Чуде знала лишь по обрывкам рыночных сплетен, слышанных краем уха. Теперь же эта история давала мне право надеяться на безоговорочное сотрудничество со стороны отца Этварта, ибо что, как не наличие компрометирующих сведений, лучше всего способствует проявлению в людях таких добрых качеств, как сговорчивость и бескорыстность?..

— Какого лешего вы не взяли второй фонарь? — прервал мои размышления недовольный голос Виро. — Вы же знали, что отправите своего ученика за священником! Теперь мы будем сидеть в полной темноте, и обсуждать, по обыкновению, всех плотоядных чудищ, которые водятся в вашей мерзкой местности, чтоб угадывать природу шорохов в кустах было интереснее!

Я полезла в сумку, где на всякий случай валялось несколько лучинок. С тех пор, как я приступила к выполнению обязанностей поместного чародея, у меня уже успели выработаться некоторые привычки — в том числе и запасаться впрок источниками света, потому что большая часть геройствований почему-то упорно приходилась на темное время суток.

Погода, на счастье, была тихой — лишь время от времени шумели кроны деревьев. Однако лучинка тут же погасла, и нам все равно пришлось собирать сухие ветки, чтоб развести убогий костерок. Констан должен был вернуться по моим расчетам часа через два, поэтому я умостилась у огня поудобнее. Виро, подумав, присоединился ко мне, поворчав немного, что сидение на сырой земле едва ли не опаснее для здоровья, чем сражение с чудовищем средних размеров, ибо, по его наблюдениям, люди, пострадавшие от нападения монстров встречаются куда реже, нежели те, что мучаются хроническим недержанием по причине простуды.

Казалось бы, что еще нужно уставшему, больному человеку? Сиди у огня, грей ноги, да сморкайся в рукав. Но по беспокойному взгляду, который Виро то и дело переводил с меня на могилу, я понимала, что без неприятного разговора дело не обойдется. Не нужно было даже вспоминать семинары по логике, которые я старательно прогуливала в свое время, чтобы догадаться о нехитрой цепочке умозаключений, сложившейся у секретаря: если кто-то знает о могилке в лесу, неведомой прочим, то с большой долей вероятности можно утверждать — этот кто-то ее и выкопал. А если кто-то не поленился копать ее, вместо того, чтоб привлечь, как полагается, к этому делу муниципальные службы, то руководствовался он самыми что ни на есть противозаконными соображениями. Тут недалеко и до полной уверенности в том, что я укокошила какого-то беднягу в силу порочности своей натуры и закопала на полянке.

Я жадно следила за выражением лица Виро, пытаясь понять, к какому же выводу он пришел. А ну, как уверится в том, что я безжалостно убивала местных жителей, выдавая себя за упыря, да вдобавок еще и поместного мага уморила?.. Сейчас вот непременно решит, что рядом с нами покоится таинственно исчезнувший Виктредис, который пал жертвой моих коварных устремлений. Я бы, например, так и подумала.

Внезапно Виро поднял голову и посмотрел мне в глаза, застав меня врасплох. Взгляд у него был серьезный, что странно контрастировало с его забавной физиономией.

Я не мнила себя знатоком душ человеческих, но кое-что о людях знала. Так не смотрят, когда сомневаются в ком-то. Так смотрят, когда сомневаются в себе. Мы дружно отвели глаза и хором высморкались.