Мелисса Алберт - Ореховый лес Страница 15

– Сама не знаю, – наконец ответила я.

– Тогда почему бы нам не попробовать со всем разобраться вместе? Мне кажется, тебе больше не к кому с этим идти.

Финч произнес это мягко, но все равно я почувствовала стыд.

– Вот и неправда. Я могу пожить у своей подруги. У Ланы.

Возможно, я и правда могла пойти к Лане, но она делила съемную квартирку в квартале Гованус с двумя другими студентками-скульпторами, а еще с половиной клезмерской группы. Ну и называть ее подругой было некоторым преувеличением.

– Но ты пошла не к Лане, – отозвался Финч. – Ты пошла ко мне.

Я попробовала вспомнить, когда в последний раз мне случалось так долго смотреть в глаза другому человеку. Кому-нибудь, кроме Эллы. Я страстно желала не нуждаться в нем, но мысль о том, что придется выйти наружу в одиночестве, наполняла меня холодным отчаянием. Квартира Гарольда превратилась в инопланетную пустыню – через нее прокатилось нечто, не принадлежавшее этому миру. Я просто не могла оставаться одна с этим чувством.

Я ненавидела хотеть чего-то от других, не имея ничего, что дать взамен. Хотя можно было бы подумать, что человек с моим детством должен к этому как минимум привыкнуть.

– Ладно, идем, – выдавила я с огромным облегчением. – Извини, что все это случилось посреди учебной недели.

Финч глянул на меня удивленно, будто я ляпнула колоссальную глупость – а даже если и ляпнула, то все равно обидно, – и на минутку отлучился в спальню. Он скользнул туда так быстро, притом прикрыв за собой дверь, что у меня появились новые предположения об убранстве этой комнаты. Что у него там – по стенам постеры с полуголыми красотками на «феррари»? Или разбросанные повсюду носки?

Нет, стоп. Это же не скверный подросток из дурацкого сериала. Это нью-йоркский юноша из богатой семьи, с татуированной на плече цитатой Воннегута.

Надо признать, мне очень нравилась его татуировка.

Через несколько минут Финч вернулся – в синей куртке на молнии, с кожаной сумкой через плечо, знакомой мне по школе.

– Ты готова?

Хотелось бы мне, чтоб его голос не звучал так восторженно, о чем я ему и сказала.

– А он звучит восторженно?

– Да. – Я досчитала до трех, вдыхая мир и выдыхая гнев, как учила меня Элла с того дня, когда я в детском саду сломала палку о голову девочки. Эта мантра слегка помогала. – Это не развлечение, договорились? Не игры в сказки Алтеи Прозерпины. У меня мать пропала.

– Ох, – он опустил глаза. – Я совершенно не хотел выражать восторгов и все такое. Просто мне приятно куда-то пойти с тобой вместе.

Правда, что ли? – хотела усомниться я, но инстинкт самосохранения помог мне сдержаться. Все-таки я умела себя контролировать.

Той же дорогой мы вернулись к дому Гарольда. Стол консьержа по-прежнему пустовал.

– Вот еще что – я с утра не видела нашего консьержа. Странно, да?

– Весьма странно, – тихо подтвердил Финч, осматривая подъезд. Он постоянно оглядывался, стоило нам войти в здание, и старался прикрывать меня собой, как будто в любой момент ожидал стрельбы.

– Пусти-ка меня… не глупи, я собираюсь вызвать лифт!

Он смущенно пропустил меня вперед, и я вставила ключ в отверстие. И не могла не отметить невольно, что по сравнению с лифтом Финча, этот выглядит не лучше, чем уборная на автозаправке.

Мы поднялись в квартиру в тревожном молчании. Когда двери лифта разъехались, все мое тело звенело от напряжения. Я была готова закричать, или затаить дыхание, или сразу наткнуться на маму – на губах у меня уже складывались слова, которые я выкрикну ей в лицо за то, что она меня заставила так волноваться. Но вестибюль был совершенно пуст.

– Боже, этот запах, – прошептал Финч.

И тут я заметила нечто, от чего перехватило дыхание: портфель Гарольда на столике в коридоре.

Головокружительное облегчение нахлынуло на меня – вкупе с острым смущением перед Финчем, которого я напрасно сюда притащила.

– Эгей! – крикнула я в глубь квартиры. – Мама! Гарольд! Кто-нибудь?

Тишина. А за ней – звук быстрых шагов. Из-за угла в вестибюль резко вырулил отчим. Его бритое лицо было багровым. Я никогда еще не была так рада его видеть.

– Гарольд! А где моя ма…

Слова застряли у меня в горле. Гарольд держал в руке пистолет – настолько типичный и похожий на все пистолеты из кинофильмов, что он даже казался игрушечным. И этот пистолет мой отчим направлял прямо мне в грудь. Финч издал придушенный звук и резко задвинул меня себе за спину.

– Гарольд, какого черта, – выдохнула я, сопротивляясь Финчу. – Это же я!

– Я отлично знаю, кто это, – отозвался Гарольд. Он так сильно стискивал зубы, когда не говорил, что кожа вокруг его губ натянулась и побелела. Я за несколько метров чувствовала его запах – смесь одеколона и тошнотворного пота.

Мое сердце выдавало помехи, как сломанный мотор.

– Гарольд. Гарольд, где моя мама?

– И ты еще смеешь смотреть на меня, как будто это я – чудовище, – сказал он.

– Что? – во рту так пересохло, что язык сухо скребся о губы.

– Это все было настоящее, так? И Элла – она и вправду… – он издал какой-то глухой скрежет.

Злая судьба, преследовавшая меня по жизни, сошлась в одной черной точке – в дуле его пистолета.

– Пожалуйста, – умоляюще сказала я. – Пожалуйста. Что ты с ней сделал? Где она?

– Я с ней сделал? Я сделал все, чтобы она была счастлива – а заодно и ты, девчонка, которая смотрела на меня как на чужака в моем собственном доме, как будто я недостоин касаться своей жены! – ствол пистолета дрогнул и опустился чуть ниже, словно рука Гарольда увядала, как стебель.

Ты и недостоин, подумала я – но как-то отстраненно и тускло. Пистолет все еще покачивался где-то на уровне талии Гарольда. Если он выстрелит, попадет мне в колени.

– А теперь еще и это, – продолжал он. – Вы притащили все это в мою жизнь. Моя дочь могла погибнуть.

– Погибнуть? – я вспомнила телефон Одри, забытый на кровати. – Они не ранены? Элла и Одри?

– Думаешь, я поверю, что тебе есть до этого дело? – он шагнул вперед и грубо сгреб меня за плечо, другой рукой не отпуская пистолета. Я замерла как вкопанная. Гарольд ни разу ко мне не прикасался с тех пор, как мы обнялись на свадьбе, чтобы порадовать Эллу. Я почувствовала, как напрягся Финч, пока Гарольд смотрел на меня в упор своими голубыми пиратскими глазами. Отчим встряхнул меня, будто проверяя на прочность.

– Не трогай меня, – выдохнула я и рванулась – и в этот же момент Финч схватил Гарольда за руку.

– Отпустите ее сейчас же, – выдавил он сквозь зубы.

Гарольд коротко простонал и поднял пистолет. Мы с Финчем отшатнулись.

– Я любил ее. Я ее так любил, а она каждый день лгала мне.

– Сэр, – заговорил Финч, его голос был ровным и спокойным. – Направьте пистолет на пол. Мы сейчас развернемся и покинем это помещение. Только извольте, пожалуйста, направить пистолет в пол.

– Мы никуда не уйдем, – перебила я дрожащим, как палуба корабля, голосом. – Пока он не скажет мне, где она!

Послышался перестук каблуков по плиткам пола – за спиной отца появилась Одри с плотно набитой багажной сумкой в руках. Сквозь толстую маску ее макияжа проглядывал страх.

– Пап, – позвала она. Обычные нотки смеха и дерзости оставили ее голос, он звучал безумно устало. – Опусти эту штуку.

Секунду-другую Гарольд притворялся, что не слышит ее. Но наконец бросил пистолет на столик – тот приземлился с твердым стуком, от которого у меня заныли зубы.

– Твою мать увезли, – сказала Одри все тем же мертвым голосом. – Сперва они забрали и нас тоже, но потом отпустили. Мы зашли собрать кое-какие вещи – мы здесь не останемся, можешь передать им, если спросят. И не пытайся нас найти.

– Кто ее увез? Кто они?

Я заметила, что зрачки Одри сильно расширены – от шока или травмы.

– Сопредельные, – ответила она. – Так они себя назвали – Сопредельные.

Больше всего мне хотелось отключиться – прямо здесь, на мраморных плитках. Адреналин, разлившийся в крови при виде пистолета, уже отхлынул, и тело мое было как резиновое – бескостное и дрожащее. Это слово – «Сопредельные». Опять Алтея.

– Как они выглядели?

Гарольд снова положил руку на пистолет.

– Убирайся к черту.

Я не думала, что у него хватит духу и впрямь меня пристрелить.

– Скажи только, куда они ее забрали – и я уйду. Прошу тебя.

– Выметайся.

Финч обхватил меня за плечи и уже тянул к лифту. Лифт ждал нас – его двери раскрылись с холодным «тиньк».

– Если нам понадобится вернуться, мы придем с полицией, – негромко предупредил Финч. – Или с людьми из охраны моего отца.

Я до последнего смотрела Гарольду в лицо, пока не сомкнулись двери лифта.

– Нет, мы не вернемся. Ноги моей больше здесь не будет.

8

Финч мог просто развернуться и уйти восвояси, как только мы оказались на улице. Или поймать мне такси, игнорируя тот факт, что мне больше некуда было ехать, и он это знал. Или использовать свой бездонный банковский счет и снять мне на ночь номер в гостинице, чтобы полностью от меня освободиться.