Праведница - Ахдие Рене Страница 17

Когда дело касалось романтических увлечений с иноземцами, при дворе всегда случались самые серьезные скандалы. Заключать союзы с кем-то на стороне дозволялось, однако сначала необходимо было получить письменное разрешение от обеих сторон. А его, понятное дело, редко кто мог получить. Подобные бессмысленные распри, а также сопровождающие их скандалы и драмы только укрепили убеждения Арджуна, которые он взращивал в душе годами.

Любовь создана для глупцов, к которым Арджун Десай точно не относится.

Он понял, что на губах у него зарождается усмешка. Эмоция, отличная от скуки.

«Тоска, – напомнил он сам себе. – Абсолютная тоска».

Странно, что фейри так уважительно относились к брачным союзам. Обряд, как это называлось в Сильван Уайль, считался одним из самых значимых событий в жизни любого придворного. Наверное, потому что это было одним из немногих событий в жизни бессмертных, обладающих хоть каким-то качеством постоянства.

Членам придворной свиты разрешалось жениться и выходить замуж лишь единожды за всю жизнь. Каждый мог иметь сколько угодно любовников, однако второй раз заключать формальный союз было запрещено, даже если супруг умирал.

– Так-так-так. И что это у нас здесь? – проворковал за спиной Арджуна голос, заглушая шум празднества.

Арджун даже не обернулся.

– Говоришь как злодей из плохо написанной мелодрамы, – сказал он. – Как придурок, поглаживающий усы.

– Усы? – Силуэт вышел из тени на свет, каждое его движение было плавным, а длинные серебряные волосы развевались за спиной.

– Это такие волосы на лице, которые растут над губами у джентльменов.

Лорд Вир, точно змея, плавно подошел ближе, внимательно глядя на Арджуна серыми глазами.

– Это стильно? – поинтересовался он.

– Если тебе нравится ощущать привкус ужина глубокой ночью, то да.

– Шутки шутишь.

– Я? Да ни в жизнь. – Арджун натянуто улыбнулся Виру. Его сарказм часто раздражал фейри, потому что они сами не могли откровенно лгать. Этот факт приносил Арджуну немало радости, ведь ложь была одним из немногочисленных преимуществ, которыми он обладал, будучи этириалом.

Глаза Вира сузились.

– Что ты здесь делаешь, дворняжка? – спросил он, и бриллианты на его ушах сверкнули. – Никто при дворе по тебе не скучает.

– Поверь мне, эти чувства взаимны.

– Если ты пришел искать друзей, то они не здесь, – продолжил Вир. Его длинная мантия цвета слоновой кости поблескивала, а туфли с вышивкой напоминали те, какие носили махараджи в Раджастане. – Этот гадкий кровопийца, Себастьян Сен-Жермен, и дочь леди Силлы, леди Селина, покинули дворец. Не спрашивай у меня, куда они отправились, ибо и сам знаешь, что мне нет до них никакого дела.

– Я не за ними пришел.

– Разве они не твои друзья, полукровка? Разве они не члены твоего маленького… королевства?

Вздохнув, Арджун повернулся лицом к Виру.

– А тебе-то что? – поинтересовался он. – Не в твоем стиле проявлять любопытство к чужим делам.

– Разве выглядит так, будто мне интересно? Я просто-напросто пытаюсь вести вежливую беседу с низшим существом. Недавно я пришел к выводу, что дружелюбие мне даже идет. Изредка.

Арджун улыбнулся, будто насмехался над не по годам развитым ребенком.

– И все же… – протянул он. – Все эти вопросы… Неужели тебе уже наскучила супружеская жизнь? – Он окинул взглядом толпу. – Где, кстати, фейри, чья несчастная судьба теперь переплетена с твоей?

– Мы с грандом Сюджи идеальная пара, – прошипел Вир. – Им нравятся те же вещи, что и мне.

– А ненавидят они те же вещи, что и ты? Ведь это на самом деле куда важнее для крепкого союза.

Морщинка в форме V образовалась на лбу у Вира.

– А тебе-то откуда знать? – поинтересовался он. – Тебе, ненавидящему обряд с самого детства.

– Мне необязательно принюхиваться к дерьму, чтобы знать, что оно воняет.

Бледное лицо Вира порозовело.

– Если бы я мог прогнать тебя из королевства, я бы так и поступил. Если бы мог изгнать в Сильван Вальд, в крепость из острого, как бритва, льда, то изгнал бы. Если бы мог…

– Если бы я мог дать тебе пощечину железной перчаткой, я бы дал. Если бы я мог привязать тебя к столбу и оставить на съедение гончим псам наших охотниц, я бы оставил. – Арджун усмехнулся. – О, погоди-ка. Ты уже однажды так поступил со мной, когда нам было по девять лет.

– Одно из величайших сожалений всей моей жизни в том, что гончим не позволили закончить охоту.

Усмешка Арджуна стала шире.

– Давай расправимся с любезностями, Вир. Необъятно, как небо, и глубоко, как океан. Таково мое презрение к тебе.

Вир открыл было рот, однако потом заметил что-то за спиной у Арджуна и так ничего и не сказал, просто поджал губы.

– А я уж начал наслаждаться нашей остроумной беседой. – Арджун насмешливо вздохнул. – Моя мать прибыла? – Он повернулся. – Или правительница Сильван Уайль? Полагаю…

– Моему партнеру не нравится, когда я насмехаюсь над теми, кто ниже меня по статусу, ради спортивного интереса.

У Арджуна отвисла челюсть – это была редкая несдержанная эмоция, которая буквально на секундочку появилась на его лице. А затем он разразился смехом.

– Неужели ты нашел одного из немногих придворных, у которых есть душа?

– Гранд Сюджи обладают добром и великодушием.

– Иными словами, тебе легко ими манипулировать.

– Нет, – неподалеку раздался мягкий голос, напоминающий журчащий ручей. – Я не считаю, что мною можно легко манипулировать, лорд Арджун, как не считаю и глупостью веру в то, что наши возлюбленные способны завтра стать лучше, чем они были вчера. – Вьющиеся ткани цвета закатного неба пронеслись по клеверу, когда гранд Сюджи с длинными иссиня-черными волосами, волнистые пряди которых доходили до самой талии, подошли и остановились рядом с лордом Виром. – Спустя много лет я начинаю верить, что в нескончаемой жестокости нет никакого смысла. И надеюсь, что со временем лорд Вир со мной согласится.

Сомнения пролегли складкой на лбу у Арджуна.

– Тогда искренне желаю вам удачи, гранд Сюджи, – сказал он.

Сюджи поджали губы.

– Этот интерес смертных к удаче сбивает меня с толку. Вера в наших любимых является куда более сильным идеалом, на который стоит полагаться.

Арджуну очень хотелось злорадно пошутить. С трудом, но ему все же удалось сохранить молчание, натянув на лицо выражение, которое, как он хотел верить, хоть немного похоже на серьезность.

– Не утруждай себя беседами со всяким сбродом, любовь моя, – сказал Вир, взяв Сюджи под руку. – У этого полукровки нет желания становиться лучше. Ему нравится жизнь одиночества и отстраненности, он хочет быть один веки вечные.

– Нет ничего плохого в одиночестве, – сказал Арджун. – И я не считаю себя отстраненным. Сказать по правде, я впервые за много лет чувствую себя… частью чего-то. – Его мысли понеслись к Львиным чертогам, к своей названой семье в проклятом Новом Орлеане.

Покой от этой мысли наполнил душу Арджуна. Может, любовь не для него, однако он кому-то да важен. Чьи-то жизни он сделал лучше. У него есть место и цель. И он обязательно найдет лекаря для Одетты и никогда больше не ступит на земли Сильван Уайль снова, если только обстоятельства его не вынудят.

В глазах Вира блеснул кровожадный огонек. Точно у львицы, заметившей раненую жертву. Арджун чуть было не ударил сам себя, когда все осознал. Он наболтал лишнего. Он ведь знал, что нельзя вот так открываться, особенно перед одним из самых жестоких членов королевского двора. Будучи членом Гильдии фейри – тех, кто считался самыми достопочтенными жителями Уайль, – Вир получал величайшее удовольствие, наказывая тех, кто искал его похвалы. А что насчет тех, кто искал, как его ослушаться?

Они таким образом становились отличными мишенями.

– Что ты здесь делаешь, Арджун Десай? – спросил Вир. – Хоть раз в жизни скажи правду. Тебе не нужно бояться… несвоевременного наказания. – Он наклонился ближе к Арджуну, и гранд Сюджи нахмурились.