Илкка Ауэр - Проклятие ледяной горы Страница 2

– Можем ли мы быть уверены, что… он в безопасности? – прохрипел мужчина, перекрикивая ветер. Он шагнул к Вяйнямейнену и протянул руки в ожидании милости. – Мы хотим знать, поступили ли мы верно? – закричал он душераздирающе. – Мы любим нашего мальчика!

Не обращая на них никакого внимания, Вяйнямейнен выдернул меч из ножен. Женщина отшатнулась, Вяйнямейнен же, сопровождаемый голосами вдруг заскуливших собак, воткнул его в снег с такой силой, что лезвие, пройдя сквозь сугроб, вонзилось в лед под ним. Послышался грохот, ледяной панцирь раскололся, и вся округа вздрогнула. Мелкая крошка и целые глыбы льда взлетели в воздух, лед поддался, и сквозь разверзшуюся огромную полынью начала выплескиваться вскипевшая вода. Прежде чем Вяйнямейнен успел ухватиться за ножны, лед разломился на бесчисленное количество кусков: бурлящая вода тут же подхватила их и принялась крошить.

– Уносите отсюда ноги, покуда не поздно! – приказал Вяйнямейнен, развернулся и зашагал по направлению к сопкам, скрытым стеной бурана.

– А как же наш сын? – прокричал мужчина вслед удаляющемуся Вяйнямейнену, но ответа не последовало.

Огромные льдины расходились все быстрее, и никакая сила в мире не смогла бы их уже остановить. Под ними раскрывалась черная ледяная вода, столь же бескрайняя, как ночное небо.

– Николас! – вскричала женщина, увидев, что льдина уносит ее мальчика все дальше. Она пыталась вырываться из объятий мужа, но он не отпускал ее.

– Нам пора, – пытался он перекричать ветер, – давай же скорей!

Им нужно было спешить, потому что лед расползался – еще немного, и они могли остаться в окружении черной воды.

Мужчине пришлось через силу тащить жену к саням: ее взгляд застыл там, куда уносило ее мальчика.

Едва им удалось поднять собак и тронуться в путь, как на небе за спиной мальчика возникла огромная пламенеющая тень, которая с ужасающей скоростью начала надвигаться на них.

Николасу было очень грустно. Вскоре он услышал рев над головой: сквозь бурю начали прорываться с каждым мигом усиливающиеся ритмичные металлические удары.

Опасность обострила все чувства Николаса настолько, что он ощутил боль в костях. Что-то подсказывало ему, что пора бежать – прыгать в черную воду, если это было единственным способом спастись от надвигающейся опасности, – но он не мог пошевелиться. Да он и не пошевелился бы, даже если бы и смог. Мальчик не хотел ослушаться Вяйнямейнена, ведь это должно было спасти его отца и мать! А он верил слову старца.

Неожиданно огромная тень поглотила Николаса. Вихрь с запахом железа и дыма налетел на него, и тут же над его головой возникла огромная птица со стальными перьями, издающими скрежет. Жуткая голова ржавого существа поворачивалась на стальных позвонках, а внутри ее бушевало изрыгавшее черный дым адское пламя. Кончик стального пера задел Николаса, и вниз посыпалась ржавая труха, а в снегу зашипели искрящиеся брызги. Взмахнув несколько раз крыльями, окутанный дымом скрежещущий орел устремился туда, куда исчезли родители Николаса.

Слезы застлали Николасу глаза, грусть сжала горло, а чувство утраты сковало грудь железным обручем. Он еще надеялся, что ужасное предположение не осуществится. Он надеялся, что птица повернется назад, что она разобьется насмерть об лед или уйдет на дно, но понимал, что ничего такого не произойдет.

В то же мгновение железный орел бросился сверху вниз, сверкая пламенем и испуская черный дым. Сквозь визг собак Николас различил женский крик ужаса.

Мальчик опустил голову и закрыл глаза. Слеза скатилась по его щеке, застыла и сорвалась в пустоту.

Глава 3

Лед уносило течением на север, только шум ветра и плеск волн нарушали тишину. Какое-то время льдина с Николасом сонно покачивалась, потом столкнулась с другой такой же, повернулась и с грохотом остановилась.

Николаса пошатнуло от удара, и он не заметил, как магический предмет, замыкавший круг, сдвинулся с места и как ветер ухватился за него и сбросил в пучину вод. Мальчик почувствовал, как все его члены начали освобождаться от сковывавших их чар, но не пошевелился.

Снежная крошка царапала кожу, ледяной ветер обжигал шею, и все тело болело. Ноги Николаса уже начали затекать. На запястьях горели следы от ремней, холод продирал до костей, несмотря на толстые одежды.

Николас подумал, что даже если бы все вокруг погибло, он не сдался бы. Он не шелохнется, даже если умрет прямо здесь, примерзнет к льдине и будет унесен на самый север в страну Похьи – прямо в открытый океан, где рыбы размером с гору проглотят его! Даже если он провалится в подземный мир Маналу, где его ноги врастут в землю, пустят корни, а из его тела вырастет про́клятый дуб без единого листка.

Вдруг словно из ниоткуда послышался металлический клекот, и Николас услышал уже знакомые ему скрежет и глухие удары. Железные крылья приближались к нему с каждым взмахом. Совсем скоро гул бурана перекрыл грохот, издаваемый перьями и пламенем, бушующим внутри железного орла.

Приближение гигантской птицы слышалось совершенно явственно. Как только Николас увидел в небе железного орла и вырывающееся изнутри него пламя, в тот же момент орел бросился прямо на него, выпустив когти. Инстинкт говорил мальчику: «Беги!», но бежать было некуда, поэтому он заставил себя остаться на месте.

И когда когти железного орла уже были готовы вцепиться в плечи Николаса, когда огонь уже обжигал ему лицо, а угли с шипением падали в снег вокруг, Николас понял, что Вяйнямейнен все-таки предал его. Он вытащил нож, подаренный ему отцом, без малейшего страха ударил им в лапу орла и прыгнул в сторону.

Лезвие лишь беспомощно отскочило от железной брони. Мальчик увернулся, когти птицы прошли мимо, зацепившись за лед, и железный орел размером с огромный корабль неожиданно рухнул прямо на льдину.

Пылающие головешки разлетелись в разные стороны, в небо поднялось облако черного дыма, льдина дрогнула и раскололась на дюжину частей. Она развалилась быстрее, чем Николас даже успел это толком осознать, и ему пришлось, крепко сжав нож в руке, прыгнуть в воду.

Клекот орла прорезал воздух, и птица, выплевывая черный дым и разбрасывая вокруг себя искры, начала подниматься вверх, чтобы нанести новый удар.

Погрузившийся в воду Николас понял, что у него оставалось лишь две возможности: либо сдаться и утонуть в объятиях темного моря, либо выбраться и бросить вызов врагу. Он принял решение и начал отчаянно пинаться и дергаться, пытаясь выкарабкаться на поверхность. Однако сильное течение уже успело подхватить его и потащило за собой. Глядя наверх, Николас видел сквозь лед только угрожающие отблески железного орла – они становились отчетливее по мере того, как сам мальчик приближался снизу к ледяной корке.

Охваченный ужасом Николас попытался опуститься ниже, но тут лапы орла пробили ледяной панцирь прямо над ним. Они сжались так близко от его головы, что мощный коготь даже задел его по носу. И потом птица взлетела вверх, готовясь к новому удару.

Меж тем течение уже тянуло Николаса за собой, да так упорно, что мальчик был не в силах ему противостоять. Внезапно его нога застряла, и он понял, что оказался на макушке вздымающейся из глубин моря, подобно горе, фигуры – его нога зацепилась за шлем. Николас начал задыхаться. Пытаясь освободить ногу, он изо всех сил ударял рукояткой ножа, пытаясь пробиться наверх. От ударов оставались следы, и Николас продолжал бить, пока лед наконец не треснул. Мальчик высунул голову из воды и начал судорожно глотать воздух.

Мороз обжег грудь Николаса, а безудержный кашель чуть не разорвал его легкие на части. Воткнув нож в лед, Николас выкарабкался из воды, повернулся на спину и, сотрясаясь от холода, взглянул на руку каменной фигуры, тянущуюся к нему из глубины. Она была больше, чем любой из домов, которые ему приходилось когда-либо видеть. Рука сжимала рукоятку меча, а обломок лезвия вздымался к небу.

Ветер нещадно хлестал Николаса по лицу, да так сильно, что мальчик не мог шелохнуться, и его мокрые, тяжелые одежды начали понемногу замерзать. Он понял, что еще немного – и он замерзнет насмерть. Тут же, словно в подтверждение, прямо из глубины бурана послышался леденящий душу вой, а затем промелькнула первая, а спустя мгновение и вторая неясная тень серого гостя с поджатым хвостом.

Волки обходили Николаса по кругу, стараясь держаться подальше. Вдруг в буране мелькнул огонь, и одинокая искра, подобно стреле, вылетела из толщи снега, невзирая на ветер. Искра – это был крикса – достигла Николаса, облетела его и застыла на уровне лица.

Крикса ущипнул Николаса, но тот лишь чуток приоткрыл глаза, а потом вновь закрыл их и опустил голову в снег. Ветер никак не унимался, и мерцающий крикса изо всех сил с трудом удерживался на месте.

С каждым мгновением волки подкрадывались все ближе и ближе, и очень скоро их большие серые фигуры стали четко различимы в снежной мгле.