Серж Брюссоло - Клятва огня Страница 21

– Мы все отправились поглядеть на это, – продолжал он, встряхнувшись. – Слишком уж странно все получалось… И тут мы допустили ошибку. Это оказалось ловушкой… Мы должны, должны были догадаться! Когда я наклонился над стеклом, я увидел свое отражение, точь-в-точь как в зеркале… только вот…

– Только что? – простонала Анаката, изнемогая от любопытства.

– Только что в этом зеркале я был гораздо красивее, чем в жизни, – договорил Сильво, смущенно потупившись. – И гораздо сильнее. Даже не знаю, как объяснить. В общем, я себе очень понравился. Я заметил, что и остальные тоже попались на ту же иллюзию. Зеркало каждому показывало улучшенное изображение его самого. То есть каждый человек видел себя в нем таким, каким он хотел бы быть, и эти чары оказались непреодолимы. Мне стало страшно, и я убежал. И, как оказалось, правильно сделал, потому что только так мне удалось спастись от колдовства.

– Какого колдовства? – встрял с вопросом Нат.

– На следующий день все только и говорили, что о чудесном зеркале, – продолжал рассказывать Сильво. – Работа замедлилась. А в обеденный перерыв несколько человек отправились обратно к тому стеклу. Никто из них не вернулся. Я пошел их искать и обнаружил стоящими на коленях на этом огромном зеркале. Все они уставились на свои отражения и блаженно улыбались. Мне тогда стоило огромного труда уговорить их вернуться на стройку. Но это было только начало. В последующие дни все больше и больше рабочих дезертировали, и в конце концов в лагере остался я один. Хотите увидеть их сами – ступайте туда. Найдете их все там же, на зеркале. Они проводят там целые дни напролет и возвращаются только к ночи, чтобы поесть, выпить положенную дозу агуальвы и поспать. На заре они уходят обратно, чтобы не упустить ни минуты того дивного зрелища, которое дарит им колдовское стекло.

– Что ж, если ты не лишился рассудка и не лжешь, – проворчал Отакар, – значит, огненные демоны все же нашли способ парализовать строительство, прибегнув к магии.

– Но ведь мы можем положить конец этому колдовству, – воскликнула Анаката. – Пойдемте и разобьем это проклятое зеркало заступами!

Сильво с горечью усмехнулся:

– Это не так просто сделать, как вам кажется. Или же вам придется работать с завязанными глазами! Потому что, как только ваш взгляд упадет на стекло, вы увидите свое отражение, и ловушка захлопнется. Вы тут же окажетесь во власти миража, и у каждого останется только одна мысль: остаться здесь навсегда, чтобы вечно созерцать чудеса зазеркального мира. Это как наркотик, поверьте. Все остальное потеряет для вас значение. Я знаю, о чем говорю. Когда по вечерам рабочие возвращаются, то не перестают улыбаться: они все еще пребывают где-то там, в воспоминаниях о прекрасных грезах, которые были с ними весь день. Подождите до наступления темноты и увидите, что я ничуть не преувеличиваю!

Рассказ Сильво поверг отряд Искателей в еще большую тревогу. Среди солдат поднялся ропот.

Чтобы встряхнуть их, Отакар приказал приступать к разгрузке привезенных труб, но его указания выполнялись неохотно и без всякого воодушевления.

Из-за чудовищной жары каждое движение давалось с огромным трудом. Даже дышать было трудно. Нату казалось, что он каждый раз вдыхает чистый огонь, рождающий боль в иссушенных легких.

Закат принес большое облегчение: с приходом темноты температура опустилась градусов на тридцать.

– Извержения лавы прекратились, – отметила Анаката, поглядывая в сторону кратера. Наверное, метеориту тоже нужны перерывы, чтобы восстановить запасы энергии.

В ту же минуту в меркнущем закатном свете они увидели приближающуюся толпу исхудавших мужчин и женщин. Черные от копоти, в грязных лохмотьях, они шагали с широкими улыбками на чумазых лицах, как будто возвращались с веселого праздника, где всем удалось от души развлечься.

Искатели бросились им навстречу, засыпая вопросами, но ответов на них не последовало. Рабочие шагали слепо, как лунатики, не замечая никого вокруг. По-прежнему молча, они торопливо проглотили свои порции агуальвы, сжевали по горстке сушеных фруктов и улеглись на пыльные тюфяки. Через пару минут все они уже крепко спали.

– Вот видите! – с торжеством в голосе воскликнул Сильво. – С ними стало невозможно общаться. Сейчас, наверное, это кажется вам непостижимым, но вы поймете их лучше, если сами заглянете в зеркало.

Всерьез озабоченный увиденным, Отакар собрал Искателей, чтобы обсудить ситуацию. После долгого совещания было решено отправить в зону спекшегося песка двух разведчиков. Отакар вызвал добровольцев, и Анаката первой вскинула руку. Нат стал вторым, и дело оказалось решено. На рассвете им надлежало сопроводить потерявших разум рабочих в страну миражей.

Зеркало судьбы

Как только немного рассвело, рабочие проснулись и, двигаясь механически, как сомнамбулы, проглотили положенные полстакана агуальвы, сжевали горстку сухофруктов, единым движением поднялись и отправились прочь из лагеря в сторону пустыни. Нат и Анаката двинулись за ними следом. Мужчины и женщины шли, не глядя по сторонам, не произнося ни слова, будто каждого отгораживала от остального мира стена из собственных грез. Нату на миг показалось, что он шагает в толпе живых мертвецов, и это было так… странно.

Внезапно ошеломляюще яркий свет полоснул его по глазам: лучи восходящего солнца коснулись огромной стеклянной плиты, покрывающей землю, и их отражение получилось ослепительным. Парень и девушка вдруг ощутили, что их ноги уже не вязнут в песке: теперь под их подошвами оказалась твердая, скользкая гладкая поверхность. Нат присел на корточки, чтобы разглядеть ее получше. Стекло. Сильнейший жар, излившийся из кратера, расплавил крупицы песка, превратив их в сплошную прозрачную массу; застыв, она превратилась в эту исполинскую горизонтальную поверхность из чистого стекла.

– Толстое, – оценила Анаката с недовольной гримасой. – Не меньше метра, наверное. Да уж, заступом его не пробить.

Нат поднялся и зашагал дальше, чтобы не отставать от толпы лунатиков. У него было странное чувство, словно он идет по замерзшему озеру. Через четверть часа очень целеустремленного хода сомнамбулы вдруг остановились и все одновременно опустились на колени, как будто подчиняясь чьему-то неслышному приказу. Склонившись над стеклянной поверхностью, они разом погрузились в созерцание своих отражений и больше не шевелились. Только иногда кто-нибудь из них вдруг начинал смеяться или ронял радостное восклицание, словно их глазам представало что-то на редкость приятное.

Нат нахмурился.

– Ерунда какая-то, – проворчал он, обращаясь к своей спутнице. – Ты что-нибудь видишь?

Девушка встала на колени и принялась внимательно вглядываться в протянувшуюся у них под ногами гладкую, но мутноватую поверхность.

– Даже не знаю, – произнесла она неуверенно. – Вообще-то это стекло не так уж хорошо отражает, но, возможно, если как следует сконцентрироваться…

Покосившись на нее, Нат тоже склонился над стеклом и вгляделся попристальнее. Он понимал, что это неправильно, что они не должны подражать рабочим, но не мог противиться – словно им управляла какая-то внешняя сила. Ему так хотелось увидеть… Искушение оказалось непреодолимым, и любопытство взяло верх. Поначалу он не мог различить ничего, кроме молочно-мутного тумана, завитки которого выплывали из глубины зеркала, затем размытое отражение стало четче, и перед ним возникло лицо… Это было его собственное лицо, но странным образом изменившееся: более правильное, более привлекательное. Влажные волосы не липли ко лбу, и кожа не была перепачкана сажей… Нет, он выглядел скорее как… как принц! Да, именно так. Как наследник королевской династии, нарядившийся для пышного придворного бала. Грязные лохмотья, в которые он только что кутался, куда-то исчезли, и теперь на нем красовался расшитый золотом парчовый камзол и белоснежная, хрустко накрахмаленная сорочка с широким воротом, а грудь украшала свисающая на толстой золотой цепи тяжелая медаль с изображением его родового герба, инкрустированного драгоценными камнями. Повиснув у него на локте, рядом изнемогала от страсти прелестная полуобнаженная куртизанка, лаская его исполненным желания взглядом.

Отшатнувшись, Нат энергично потряс головой. Это еще что за наваждение? Он никогда не был принцем и в жизни не носил подобной одежды! Он резко вскочил, стиснув трясущиеся руки, и отступил подальше, все еще не придя в себя от потрясения.

– Вот дьявол! – пролепетал он. – Сильная штука… Меня как будто затягивало внутрь… Это все равно что стоять на краю высокого утеса, зная, что в любую секунду можешь сорваться вниз.

Но Анаката не ответила, целиком погрузившись в нечто, что происходило у нее под ногами. Осторожно подойдя поближе, Нат заглянул ей через плечо. Часть зеркала перед девушкой превратилась в подобие экрана, на котором разворачивалось действие фильма – фильма, состоящего целиком из воспоминаний и тайных мечтаний Анакаты.