Стивен Эриксон - Память льда. Том 1 Страница 24

И, клянусь Бездной, какую же истину о Серебряной Лисе знает Каллор?

С трудом одолев отвращение к себе самой, Мхиби придала своим мыслям жестокую ясность. Она слушала всё, что говорила Серебряная Лиса, отмечала каждое слово и то, что скрывалось между слов. Рхиви обхватила себя руками, пошатнулась под градом откровений из уст дочери. Всё в ней восставало против такого отчаянного разглашения тайн – сколько опасностей это вызовет! Но теперь Мхиби начала понимать, в каком положении оказалась Серебряная Лиса – эти признания были на деле мольбой о помощи.

Ей нужны союзники. Она знает, что одной меня мало, нижние духи ей это наглядно показали – здесь и сейчас. Более того, она знает, что эти два лагеря, столь долго бывшие врагами, должны соединиться. Родившись в одном, она тянется к другому. Всё, что было когда-то Рваной Снастью и Ночной Стужей, взывает к прежним друзьям. Отзовутся ли?

По лицу Скворца она не могла ничего прочесть.

Может, он согласен с Каллором. Чудовище. Мхиби заметила, как малазанец обменялся взглядами с Корлат, и задалась вопросом, что же это значит.

Думай! В природе всех здесь собравшихся разрешать всякую ситуацию тактически, отбрасывать личные чувства, оценивать, взвешивать, балансировать. Серебряная Лиса вышла на свет; заявила претензию на положение, сравнимое с властью Бруда, Аномандра Рейка и Каллора. Может, Дуджек Однорукий теперь гадает, с кем ему на самом деле договариваться? Понимает ли он, что все мы объединились только лишь из-за него – что целых двенадцать лет кланы баргастов и рхиви, отряды и дружины из нескольких десятков городов, тисте анди, Рейк, Бруд и Каллор, не говоря уж о Багровой гвардии – все мы стояли плечом к плечу лишь из-за Малазанской империи? Из-за самого Первого Кулака.

Но теперь у нас новый враг, и бо́льшая часть его природы ещё неведома, что породило среди нас… хрупкость – и это ещё мягко сказано! – которую Дуджек Однорукий теперь видит.

Серебряная Лиса утверждает, будто нам понадобятся т’лан имассы. Только злобного старого Императора радовали немёртвые союзники – даже Каллор отшатнулся, когда понял, что́ ждёт нас. Хрупкий союз теперь скрипит и трещит по швам. Ты слишком мудрый человек, Первый Кулак, чтобы не испытывать серьёзных сомнений.

Первым после Серебряной Лисы заговорил однорукий старик. Он обратился к девочке с неторопливыми, тщательно взвешенными словами:

– Т’лан имассы, с которыми знакома Малазанская империя – это армия, которой командует Логрос. Из твоих слов можно заключить, будто существуют и другие армии, о которых мы никогда не слышали. Почему, дитя?

– Последнее Соединение, – ответила Серебряная Лиса, – произошло сотни тысяч лет назад, на нём был проведён Обряд Телланна, который вплёл Путь Телланн в каждого из имассов. Этот обряд сделал их бессмертными, Первый Кулак. Жизненная сила целого народа была связана во имя священной войны, которой было суждено продлиться тысячелетия…

– Против яггутов, – прохрипел Каллор. Под маской подсохшей крови его лицо скривилось в усмешке. – Если не считать горстки Тиранов, все яггуты были пацифистами. Единственное их преступление – то, что они существовали…

Серебряная Лиса резко обернулась к старому воину.

– Не смей говорить о несправедливости, Верховный король! У меня сохранилось довольно воспоминаний Ночной Стужи, чтобы знать об Имперском Пути – месте, которым ты, Каллор, правил до того, как малазанцы его присвоили. Ты разорил и уничтожил целое царство – погубил всё живое, не оставил ничего, кроме пепла и обожжённых костей. Целый континент!

Ухмылка высокого воителя была жуткой.

– Ага, ты всё-таки там. Прячешься, я полагаю, искажаешь правду в ложные воспоминания. Прячешься, жалкая, проклятая женщина! – Его ухмылка стала жёсткой. – Если помнишь это, должна помнить и то, что не стоит испытывать мой нрав, заклинательница! Рваная Снасть. Ночная Стужа… милое дитя…

Мхиби увидела, как её дочь побледнела. Между ними… я чувствую давнюю вражду – как же я раньше этого не поняла? Древняя память – связь между ними. Между моей дочерью и Каллором – нет, между Каллором и одной из душ внутри неё…

В следующий миг Серебряная Лиса снова перевела взгляд на Дуджека.

– Отвечаю на твой вопрос: Логрос и кланы под его рукой получили задание охранять Первый Престол. Остальные армии отправились уничтожать последние цитадели яггутов – яггуты возвели ледовые стены. Омтоз Феллак – Путь льда, Первый Кулак, Путь смертного холода, Путь, почти лишённый жизни. Яггутское чародейство грозило миру… уровень моря упал, целые виды вымерли – всякая горная гряда обратилась стеной. Лёд тёк белыми реками вниз по склонам. Кое-где слой льда был глубиной в лигу. Смертные имассы оказались отрезаны друг от друга, потеряли единство. Они не могли преодолеть такие стены. Начался голод…

– Война против яггутов началась задолго до того, – огрызнулся Каллор. – Они пытались защищаться, и кто бы не пытался на их месте?

Серебряная Лиса просто пожала плечами.

– Став нежитью Телланна, мы смогли пересечь ледовые стены. Цена за уничтожение врага была… высокой. Ты ничего не слышал об этих армиях, потому что многие из них были полностью уничтожены, а иные, вероятно, продолжают войну в далёких, негостеприимных землях.

На лице Первого Кулака возникло печальное выражение.

– Сами воины Логроса однажды покинули Империю и скрылись в пустошах Ягг-одана, а когда вернулись… их стало намного меньше.

Девочка кивнула.

– Войска Логроса откликнулись на твой призыв?

Она нахмурилась и сказала:

– Я не знаю наверняка – ни про кого из них. Они услышали. Все придут, если смогут, и я чувствую приближение одной армии, по крайней мере, мне так кажется.

Ты многого не говоришь нам, дочь. По глазам вижу. Ты боишься, что мольба о помощи останется неуслышанной, если скажешь слишком много.

Дуджек вздохнул и обратился к Воеводе:

– Каладан Бруд, продолжим обсуждение стратегии?

Солдаты вновь склонились над картой под тихое карканье Карги. Вскоре Мхиби взяла дочь за руку и повела к выходу. Корлат присоединилась к ним у полога. К удивлению Мхиби, следом вышел и Скворец.

Прохладный вечерний ветер приятно холодил кожу после духоты в тесном шатре. Все молчали, но не сговариваясь отправились вместе к пустой площадке между лагерем тисте анди и стойбищем баргастов. Там, задержавшись, малазанец пристально посмотрел на Серебряную Лису.

– Я вижу в тебе многое от Рваной Снасти, девочка. Сколько её памяти, сколько её воспоминаний о жизни в тебе осталось?

– Лица, – ответила Серебряная Лиса с едва заметной улыбкой. – И связанные с ними чувства, командир. Мы с тобой были союзниками какое-то время. Мы были, я думаю, друзьями…

Он мрачно кивнул.

– Да, были. Ты помнишь Быстрого Бена? Остальных солдат моего взвода? А Локона? Тайшренна? Ты помнишь капитана Парана?

– Быстрый Бен, – неуверенно прошептала она. – Маг? Из Семи Городов… человек со множеством секретов… да, – она снова улыбнулась, – Быстрый Бен. Локон – не друг, угроза – он причинил мне боль…

– Он мёртв.

– Я рада. Тайшренн – это имя недавно слышала. Любимый Высший маг Ласиин – мы состязались с ним, когда я была Рваной Снастью, и тогда, когда я была Ночной Стужей. Нет преданности, нет доверия – мысли о нём спутанные.

– А капитан?

Что-то в его голосе заставило Мхиби насторожиться.

Серебряная Лиса отвела глаза.

– Я с нетерпением жду новой встречи с ним.

Командир откашлялся.

– Он сейчас в Крепи. Это, конечно, не моё дело, девочка, но ты подумай о последствиях такой встречи… если он, кхм, узнает… – Он замялся, смешался и замолчал.

Нижние духи! Капитан Паран был любовником Рваной Снасти – мне следовало ожидать чего-то подобного. Души двух взрослых женщин…

– Серебряная Лиса… доченька…

– Мы его видели, мама, – отозвалась девочка. – Когда гнали бхедеринов на север, помнишь? Солдат, которого не брали наши копья? Я узнала его – узнала, кто он. – Она снова повернулась к капитану. – Паран знает. Передай ему, что я здесь. Пожалуйста.

– Хорошо, девочка. – Скворец поднял голову и оглядел стойбище баргастов. – «Мостожоги»… зайдут сюда… в любом случае. Капитан теперь ими командует. Уверен, Быстрый Бен и Молоток тоже будут рады возобновить знакомство…

– Ты хочешь приказать им меня осмотреть, – сказала Серебряная Лиса, – чтобы помочь тебе решить, достойна ли я твоей поддержки. Не бойся, командир, меня такая перспектива не пугает – во многом я и для самой себя загадка, мне тоже любопытно узнать, что́ они обнаружат.

Скворец криво усмехнулся.

– Честность да прямота у тебя, девочка, от нашей чародейки. Жаль только, такт не сохранился.