Рейнбоу Рауэлл - Так держать! Страница 3

На поле он такой же, как и в жизни. Сильный. Ловкий. Безжалостный.

№ 4 – Моя школьная форма

Этот пункт я добавил в одиннадцать лет. Все довольно просто – когда я получил форму, то впервые в жизни надел вещи своего размера. К тому же раньше я никогда не носил блейзеров и галстуков. Я вдруг почувствовал себя высоким и классным. Но тут в комнату вошел Баз – он был выше меня и круче, чем кто-либо.

Учеба в Уотфорде длится восемь лет. На первом и втором курсе студенты носят полосатые блейзеры – два оттенка фиолетового и два зеленого – с темно-серыми брюками, зеленым джемпером и красным галстуком.

На улице ты обязан носить канотье вплоть до шестого курса – на самом деле это такое испытание. Оно проверяет, насколько ты справляешься с заклинанием «Ни с места!» и можешь ли удержать шляпу на голове. Моя шляпа всегда зачаровывала Пенни. Сделай я это сам, то ненароком мог очутиться внутри собственного головного убора.

Осенью, по возвращении в школу, меня всегда ждет новенькая форма. Она будет лежать на моей кровати – чистая, отутюженная и идеально подогнанная по размеру, несмотря на то, насколько я изменился или вырос.

Старшекурсники – как я – носят зеленые блейзеры с белой оторочкой. Плюс красный джемпер по желанию. Плащ тоже не обязателен, я его никогда не носил, слишком уж он девчачий, а вот Пенни он нравится. Она говорит, что выглядит как Стиви Никс[2].

Мне нравится школьная форма. Нравится знать, в чем я буду ходить каждый день. Ведь не понятно, что я надену в следующем году, когда закончу Уотфорд…

Возможно, вступлю в ряды Помощников Мага. У них своя униформа – смесь наряда Робин Гуда с агентом МИ6. Правда, Маг говорит, что это не мой путь.

Вот как он разговаривает со мной:

– Саймон, это не твой путь. У тебя иная судьба.

Маг бы хотел, чтобы я ото всех отгородился. Отдельное обучение, особые предметы… Вряд ли он пустил бы меня в Уотфордскую школу, не будь он там директором – и не считай он это место самым безопасным.

Спроси я Мага, что я стану носить после Уотфорда, он, наверное, нарядил бы меня в костюм супергероя…

Конечно, я никого про такое не спрашиваю. Мне восемнадцать, я могу сам выбрать себе одежду.

Или попросить помощи у Пенни.

№ 5 – Моя комната

Правильнее сказать «наша комната», но я вовсе не скучаю по совместному проживанию с Базом.

Распределение по комнатам происходит в Уотфорде на первом курсе и больше не меняется. Не нужно каждый год упаковывать вещи или снимать постеры со стен.

Каково это – жить по соседству с тем, кто с одиннадцати лет жаждет убить тебя… Ну и чушь.

Может, Горнило испытывало угрызения совести (не в буквальном смысле, вряд ли Горнило способно на чувства) из-за того, что свело нас с Базом, и поэтому нам досталась самая лучшая комната в Уотфорде.

Мы живем в Доме Лицедеев, на окраине школьной территории. Это каменное здание в четыре с половиной этажа, а наша комната находится на самом верху и представляет собой что-то вроде орудийной башни с видом на крепостной ров. Башня не годится ни для чего, кроме спальни, но она просторнее, чем комнаты других студентов. Раньше здесь жил персонал, так что у нас есть свой санузел.

На самом деле не так уж плохо пользоваться одной ванной комнатой с Базом. Да, он проводит там все утро, но он хотя бы чистоплотный. А еще боится, что я возьму его средства, поэтому ничего там не оставляет. Пенелопа говорит, что у нас в ванной пахнет кедром и бергамотом – определенно этот аромат оставляет Баз, а не я.

Я бы с удовольствием рассказал, как Пенни умудряется проникать в нашу комнату, ведь девушкам запрещено ходить к парням, и наоборот, но я до сих пор этого не знаю. Возможно, дело в ее кольце. Как-то раз она открыла им пещеру, так что все возможно.

№ 6 – Маг

Мага я включил в список тоже в одиннадцать лет. И множество раз собирался его вычеркнуть.

Например, на шестом курсе, когда он почти все время меня игнорировал. Стоило мне заговорить с ним, как он отвечал, что занят делами чрезвычайной важности.

Иногда Маг говорит мне это и до сих пор. Я все понимаю. Он же директор. Даже больше – он глава Ковена, так что технически руководит всем миром магов. Конечно, Маг мне не отец. Он мне никто…

Но почему-то он мне ближе всех и вся.

Именно Маг первым явился ко мне в нормальный мир и объяснил (по крайней мере, попытался), кто я такой. Он все еще присматривает за мной, даже когда я этого не замечаю. А если все же находит время поговорить со мной, это придает мне уверенности, как ничто другое. Когда он рядом, я намного лучше сражаюсь. Быстрее соображаю. В такие моменты я словно проникаюсь всем, что он повторяет мне: я самый могущественный волшебник за всю историю мира магов.

И что моя сила несет в себе добро – или так будет. Что в один прекрасный день я разберусь с внутренними противоречиями и буду решать проблемы, а не создавать их.

Также Маг единственный, кому разрешено выходить со мной на связь даже летом.

И он никогда не забывает про мой день рождения – в июне.

№ 7 – Магия

Не обязательно моя собственная магия. Она всегда со мной, и, честно говоря, это меня не слишком успокаивает.

Находясь вдали от Уотфорда, я скучаю по магии вокруг себя. По будничной, естественной магии. По заклинаниям, произносимым в коридорах и на уроках. А в столовой кто-нибудь передает тарелку с сосисками, и та плывет над столом, будто подвешенная на веревочках.

Мир магов на самом деле вовсе не мир. У нас нет городов. Или районов. Волшебники всегда жили среди обычных людей. Мама Пенелопы говорит, это безопаснее: так мы не улетим слишком далеко от прочего мира.

По ее словам, именно это произошло с феями. Их утомило общение с остальными, они веками бродили в лесах да так и не нашли обратного пути.

Уотфорд – единственное место, где волшебники живут вместе, не будучи связанными родственными узами. Они организуют магические клубы и вечеринки, ежегодные собрания и все такое прочее. Но только в Уотфорде мы все время находимся вместе. Поэтому за последние несколько лет все словно обезумели и разбились по парочкам. Пенни говорит, что если не встретишь своего будущего супруга в Уотфорде, то можешь навсегда остаться без пары – или же в возрасте тридцати двух лет в одиночку колесить по Магической Британии.

Не понимаю, чего Пенни переживает: с четвертого курса она встречается с парнем из Америки. (Он приезжал в Уотфорд по обмену.) Мика играет в бейсбол, а еще лицо у него настолько симметричное, что на него можно приманить демона. Когда Пенни дома, они общаются по видеочату, а на учебе он пишет ей практически каждый день.

– Да, – отвечает она, – но он же американец! Они совершенно иначе относятся к браку. Он может бросить меня ради смазливой нормалки, которую встретит в Йеле. Мама ворчит, что это будет конец нашей магии – она иссякнет из-за необдуманных браков с американцами.

Пенни цитирует маму так же часто, как я цитирую саму Пенни.

Они обе слишком сильно переживают. Мика надежный парень. Он женится на Пенелопе, а потом захочет увезти ее к себе домой. Вот о чем нам всем следует беспокоиться.

В любом случае…

Магия. За пределами Уотфорда я скучаю по магии.

Когда я остаюсь один, магия кажется мне чем-то сугубо личным. Моей ношей или тайной.

В Уотфорде же магия словно воздух, которым мы дышим. Благодаря ей я становлюсь частью чего-то большего, не выделяясь среди других.

№ 8 – Эб и козы

Пастушке Эб я начал помогать на втором курсе. Какое-то время общение с козами было моим любимым занятием. Баз не упускал возможности подшутить надо мной. Эб – милейший человек во всем Уотфорде. Она моложе других учителей, и к тому же странно, что настолько могущественная волшебница решила посвятить жизнь козам.

– И при чем тут могущество? – говорит Эб. – Не все высокие люди обязаны играть в трэшкенбол.

– В смысле, баскетбол?

Живя в Уотфорде, Эб немного оторвана от реальности.

– Да какая разница. Я не солдат. Не понимаю, почему я должна посвятить жизнь сражениям только потому, что способна нанести удар.

Маг говорит, что солдаты все, в ком есть хоть унция магии. Поэтому, по его словам, нужно опасаться магов старой закалки: ведь раньше они использовали магию, чтобы от души повеселиться, вытворяли все, что им вздумается, обращались с магией, как с игрушкой, считали обладание силой само собой разумеющимся, вместо того чтобы защищать ее.

Чтобы пасти коз, Эб не держит собаку. Ей помогает посох. Я видел, как Эб взмахом руки развернула целое стадо. Немногому она научила и меня – как одну за другой вернуть коз домой, как дать им понять, что они ушли слишком далеко. Как-то весной она даже позволила мне помогать при родах…

Сейчас, к сожалению, мне не хватает времени на общение с Эб.

Но она и козочки останутся в моем списке того, по чему я скучаю. Чтобы я на секунду остановился и вспомнил о них.