Н. Джемисин - Держава богов Страница 30

7

Сколько миль до Вавилона?

Трижды двадцать и десяток.

А со свечкой добреду ли?

И еще дойдешь обратно.

Коль проворны будут ноги,

Хватит свечки для дороги.

Мне требовалась помощь. Но ни к Нахадоту, ни к Йейнэ я не пойду; эти двое, чего доброго, могут сорваться и наворотить дел. Нет уж, я их потревожу только тогда, когда буду знать больше!

Кому же из моих братьев и сестер я мог бы довериться? Перво-наперво я подумал о Чжаккарн. Увы, эта воительница была начисто лишена хитрости и коварства, а значит, помощи в деле разоблачения заговора от нее будет немного. Что же касается остальных… Демоны! С подавляющим большинством я не общался целых две тысячи лет. А еще раньше пытался кое-кого из них убить. В общем, мосты сожжены, пепел развеян, и земля посыпана солью. Такие вот семейные отношения.

Это не говоря еще о маленьком затруднении: в моем нынешнем состоянии я не мог вернуться в царство богов. Вообще-то, проблема не так страшна, какой казалась, поскольку город у подножия Неба кишел моей младшей родней. Там было полно боженят, для которых жизнь среди смертных была еще внове. Если удастся уговорить кого-нибудь из них помогать мне… Но вот кого?

Я в расстроенных чувствах отвернулся от окна и снова заходил по комнате. Стены дворца вновь засветились, и я с ненавистью следил за тем, как они разгорались: для меня это было еще одним свидетельством моего нынешнего бессилия, ибо некогда они слегка померкли бы в моем присутствии. Я, конечно, не Нахадот, но его тьмы во мне было более чем достаточно. А теперь, словно в насмешку, стены ярко светились, изгоняя каждую тень.

Тень?

Я остановился. Подумал об одной из своих родственниц. И решил: не исключено. Есть надежда, что она станет мне помогать. И не потому, что она так уж любит меня, – скорее, наоборот. Но ее природу составляли разного рода тайны, а значит, у нас имелось кое-что общее. Всегда проще обращаться к тому, с кем у тебя есть некоторое сходство. Послушает ли она, если воззвать к этому? Или воспользуется случаем и пристукнет меня?

– Риск – благородное дело, – проворчал я себе под нос и направился к выходу из покоев.

Чтобы добраться до предпоследнего уровня нижней части дворца, я воспользовался подъемником. Коридоры там оказались по-прежнему безлюдными, а освещение – приглушенным, если сравнивать с ярким сиянием наверху. Я был на месте.

Ощутив нечто похожее на ностальгию, я по очереди касался дверей, мимо которых лежал мой путь. Сколько воспоминаний! Вот комната Чжаккарн с пушечным ядром, вделанным в пол. Еще у нее был гамак, сплетенный из пращей и кнутов, вымоченных в крови. (Я из опыта знал, что гамак был очень удобен, хотя и немного царапался.) А вот жилище Курруэ, нашей милой предательницы; внутри разбросаны монетки и жемчуга, а у стен громоздятся книги, похищенные из библиотеки. Монетки теперь, наверное, уже потускнели…

В свои бывшие покои я заглядывать не стал, убоявшись чувств, которые могли на меня нахлынуть. Чего доброго, мне еще придется доживать там свои дни…

Я волевым порядком направил мысли в иное русло.

И пошел к четвертой комнате, расположенной как раз посередине этажа. В прежние времена здесь обитал Нахадот.

Внутри царила непроглядная тьма, но ночное зрение еще не совсем покинуло меня, не пришлось прибегать и к кошачьим глазам. В комнате было совершенно пусто. Ни мебели, ни украшений – вообще никакого свидетельства, что помещением пользовались. Тем не менее каждая пядь его стен так и дышала непокорством: назло нашим тогдашним тюремщикам и мучителям отсюда был навсегда изгнан свет. Потолок к центру комнаты провисал, а пол был, наоборот, вздыблен, как если бы некая чудовищная всасывающая сила заставила выгнуться камень. Еще в комнате были четкие углы, несвойственные другим помещениям дворца. Пристально вглядываясь во тьму, я почти видел силуэт Нахадота, черный на черном, и почти слышал его низкий, глубокий голос, негромко произносивший: «Что, за новой сказкой пришел? Вот дитя ненасытное…»

Я жестоко поступил, оттолкнув его. Помолюсь ему о прощении.

Сунув руку под рубашку, я вытащил шнурок, свитый из моих волос. Сняв с него бусину Эн, я мысленно велел маленькой звезде зависнуть под вогнутым потолком. К моему немалому облегчению, все сработало. Эн взвилась в воздух и принялась обрадованно вращаться. Я даже вспомнил о своем планетарии, хотя звезде недоставало планет.

– Ты уж прости, – сказал я и кончиком пальца погладил маленькую звезду. – Я тебе со временем новые планеты достану. Ты мне посвети пока, хорошо?

Вместо ответа Эн охотно вспыхнула ярким желтовато-белым светом, словно свеча. Комната Нахадота тотчас как будто уменьшилась в размерах и наполнилась тенями. Моя тень вытянулась за спиной – большеголовая и мучительно похожая на того ребенка, которым мне полагалось бы быть. Я решительно отвернулся от нее и занялся делом.

– Владычица тайн, – сказал я, протягивая руку, и тень повторила мое движение. Я определенным образом сложил пальцы и обратился к лицу, силуэтом возникшему на стене: – Тень во мраке, Неммер Йру Им, сестра моя, слышишь ли ты?

Несколько мгновений ничего не происходило. Потом, хотя я не шевелился, тень моей руки на стене чуть наклонила голову.

– Какая неожиданность, – женским голосом сказала она. – Старший братец Сиэй! Сколько лет, сколько зим…

Я пустил в ход вторую руку, и на стене возникла тень ослиной головы. «Я вел себя как осел».

– Занятные вести доходят о тебе, Неммер. Не откажешься поговорить со мной?

– Я ведь отозвалась, не так ли? – Тень задвигалась, невозможным образом отрастив руки и ноги, и подбоченилась. – По правде сказать, в основном потому, что и до меня дошли о тебе кое-какие необычные слухи. Я прямо помираю от любопытства: неужели не врут?

Демоны, я должен был это предугадать…

– Я тебе в самых сокровенных деталях все расскажу, но и в обмен кое-что попрошу.

– В самом деле? – Настороженность в ее голосе заставила меня напрячься. То, что она не доверяла мне, не имело значения: она вообще никому не доверяла. А вот то, что я ей не нравился… – Что-то я не уверена, хочется ли мне заключать с тобой какие-то сделки… Плутишка.

Я кивнул. Примерно такого ответа я и ждал от нее.

– Я ничего скверного не замышляю против тебя, Неммер. Пойди против своего сердца и понадейся умереть. – Я расслышал горечь в собственном голосе и по-иному сложил пальцы. Их тень превратилась в голову старика. – Ты не пошла против нас в той Войне. У меня нет причины держать на тебя зло.

– Что-то плохо верится, – сказала она, складывая на груди руки. – Всем известно, что тех, кто держался в сторонке, ты ненавидишь не меньше, чем сторонников Итемпаса!

– Ненавижу – сильно сказано…

Тень на стене тряхнула головой – так делают, когда закатывают глаза.

– Ну хорошо. Терпеть не можешь. С радостью поубивал бы. Так правильней?

Вздохнув, я опустил руки. Говорящие тени остались на своих местах на стене.

– Ты же знаешь мою природу, сестра. Чего ты ждешь от меня? Неужели зрелости? – Я хотел было рассмеяться, но душу тяготила усталость. – Ну хорошо, будь по-твоему: я тебя ненавижу и ни за что не стал бы вызывать на разговор, будь у меня выбор. А теперь, может, поговорим? Или просто пошлем друг дружку подальше и на этом покончим?

Она некоторое время молчала. Я успел забеспокоиться и стал гадать, к кому еще обратиться, если она откажется иметь со мной дело. Все прочие возможности выглядели еще незавиднее. Если…

– Ну ладно, – проговорила она наконец, и глубоко у меня в животе начал распускаться стянувшийся было узел. – Мне нужно время, чтобы все тут устроить. Приходи через неделю, считая от сегодняшнего дня. В полдень. – Что касается места встречи, оно просто возникло в моем сознании – так, как если бы я всегда о нем знал. Это был домик где-то в городе под Небом, в той его части, что называлась Южным Корнем. А Неммер добавила: – Приходи один!

Я сложил на груди руки:

– Сама-то ты тоже будешь одна?

И, сложив пальцы, я сотворил на стене тень разъяренного кота: уши прижаты, клыки наголо.

– Можешь верить или нет, мне все равно, – рассмеялась она. – Это ты просишь о встрече, не я. Приходи через неделю – или не являйся совсем.

С этими словами женская тень наклонилась и с силой дунула. Эн от изумления выдала яркую вспышку, после чего погасла и упала на пол. А Неммер исчезла.

Пошарив в потемках, я подобрал Эн и сразу почувствовал, насколько она потрясена и расстроена. Я успокоил ее ласковыми словами, надел на шнурок и спрятал под рубашкой, не переставая напряженно размышлять.

Если Неммер знала, что со мной случилось… Знала, скорее всего. В ее природе проникать в чужие секреты, и даже Трое не могли что-либо от нее скрыть. Другое дело, что у нее хватало ума не болтать налево-направо. Так вот, вполне могло случиться, что, прибыв через неделю к месту встречи, я увижу ее во главе отряда моих наименее любимых родственников, иные из которых вот уже две тысячи лет только и ждали шанса поквитаться со мной за Войну богов.