Кендалл Калпер - Соль и шторм Страница 30

Она остро взглянула на меня, прищурив глаза так, что те превратились в узенькие щелки.

– Из-за тебя?!

– Тэйн – мой друг. Он владеет магией. Он сделал для меня заклинание, чтобы я смогла сбежать сюда, – торопливо заговорила я. – Моя мать оградила меня чарами, ты знала об этом?

Бабушка не ответила.

– Поэтому я не могла вырваться и прийти к тебе раньше. Тэйн снял это заклятье. Он сделал мне татуировку, в ней заключена особая сила, поэтому…

Она подскочила ко мне, схватила за плечи и грубо тряхнула.

– Татуировка! – крикнула она и наклонилась так близко, что я ощутила сладковатый болезненный запах. – Ты отравила себя чужой магией!

– Нет, нет, – возразила я слабым, заискивающим голосом. – Мне пришлось это сделать, бабушка. Я должна была вернуться сюда, чтобы стать ведьмой!

Ее пальцы впились в мое плечо, сдавили до боли. Глаза возбужденно сверкали. Но в следующее мгновение она ослабила хватку и страх на ее лице отступил. Бабушка тяжело и шумно вздохнула. Я даже не представляла себе, что она может стать такой старой и немощной…

– Хорошо, – прошептала она, кивая. – Ты вернулась. Хорошо…

Она протянула руку и потрепала меня по щеке.

– Я скучала по тебе, – сказала я, и бабушка улыбнулась.

– Давай приступим к делу.

На меня нахлынуло такое облегчение, что даже ноги ослабели. Бабушка повернулась и прошла к черному сундуку, и я почувствовала, как магия зовет и влечет меня, будто сияние света во тьме. В точности как в тот день, когда она учила меня связывать ветра! Теперь бабушка подозвала меня к себе и велела откинуть крышку.

Я не смогла сдержать улыбку. Чувствуя знакомое покалывание в пальцах, подошла к сундуку. Все, накопленное поколениями Роу, будет принадлежать мне! Я узнаю все тайны, всему научусь. Магия внутри меня торжествующе клокотала, я наклонилась и, затаив дыхание, взялась за крышку. И в этот миг весь мир просто исчез для меня, стал крошечным и тусклым. Остались только я, бабушка и тайны Роу.

В сундуке хранились их записи, книги, амулеты и все, что нужно для обрядов и заклинаний. Бабушка склонилась над ним и стала проворно перебирать разные предметы. Мои руки тоже потянуло туда как магнитом.

– Надо столько всего сделать, – сокрушалась бабушка, не переставая рыться в сундуке. – А времени у нас совсем не осталось.

Время. Страх и тревога кольнули меня. Я взяла бабушку за руку.

– Есть еще кое-что, о чем я должна тебе рассказать. Я вернулась, потому что у меня был сон. Мне нужна твоя помощь.

Она подняла голову и уставилась на меня, щурясь в тусклом свете фонаря.

– Ты до сих пор читаешь сны?

Я кивнула.

– Две недели назад мне привиделось мое будущее.

Набрала полную грудь воздуха – я впервые решилась произнести это вслух. И собственные слова напугали меня снова. Словно теперь, обратившись в звук, они действительно сбудутся.

– Сон показал, что скоро меня убьют, бабушка. И я должна это остановить.

Все ее тело словно окаменело, а сама она перестала дышать. Лишь через несколько долгих секунд я услышала хрип, вырвавшийся из ее легких. Она, все еще стоя над сундуком, закрыла глаза и выглядела теперь такой подавленной и хрупкой, что я с жалостью коснулась ее худенького плеча. Но она резко отпрянула и выпрямилась. Теперь ее глаза горели такой яростью, что сердце невольно заколотилось, а из глаз вновь брызнули слезы.

– Скажи, что мне нужно сделать, – прошептала я, поднимаясь вслед за ней. – Как стать ведьмой? Я должна предотвратить то, что пророчит мой сон.

– Предотвратить?

Внутри у меня все похолодело.

– Ч-что такое?

– Ты ничего не сможешь сделать! Нельзя изменить то, о чем говорят сны! – пятясь, сказала она. – А ведьму Роу нельзя убить.

– Но… – Я давилась слезами, дрожа всем телом. – Я знаю. Потому-то я и пришла к тебе. Мне нужно узнать поскорее, как использовать мою магию.

– Нет. Нет! – Ее лицо исказилось, как от боли. Руки лихорадочно шарили по груди, словно пытались разодрать одежду. – Никто не может убить ведьму Роу!

– Да, бабушка, да. Я знаю, знаю!

Бабушка обхватила голову руками, закрыла глаза. Я видела, как по ее щекам струятся слезы, но когда она открыла глаза, взгляд был пустым и холодным.

– Нет, ты не понимаешь, – ее слова били меня словно пущенные из пращи камни. – Сны показывают то, что невозможно изменить. И будущее изменить невозможно. Да, ведьму Роу убить нельзя. И это значит, что тебе не суждено стать ведьмой, тебе предстоит умереть. Даже если я тебя и научу чему-то, открою твою магию, это тебя уже не спасет.

Мне казалось, что я падаю, лечу вниз с обрыва. Я отступила, ухватилась за дверь, чтобы только устоять на ногах.

– Но я же вернулась к тебе…

– Слишком поздно.

– Но сейчас я здесь. Помоги мне!

– Я не могу это предотвратить.

– Я родилась, чтобы стать ведьмой. Я умею толковать сны. Магия живет во мне!

– Этого мало. Ты не знаешь, как делаются заклинания, а я не могу тебя наставлять, раз тебе суждено умереть. Тебе никогда не сделаться ведьмой.

Мне казалось, я схожу с ума. Я не могла ни говорить, ни дышать. Ноги подкосились. Я рухнула на пол и на коленях, как собака, подползла к ее ногам.

– Как ты можешь так поступать со мной? – сквозь слезы пробормотала я, потрясенная ее словами.

Она взглянула на меня свысока, будто я была уродливым, мерзким, ничтожным существом, а не плотью и кровью Роу.

– Я? Как я поступила? – прошипела она. – Что я делала, кроме того, что ждала тебя дни и ночи напролет? Если бы ты явилась раньше, до этого сна… – она неприязненно фыркнула.

Я беззвучно рыдала, глотая слезы.

– Ты не пришла за мной! Ты позволила ей увести меня!

– Я верила в девочку, которая должна была стать ведьмой! – На морщинистом лице отразились отвращение и гнев. – Сколько ночей я провела без сна, ожидая тебя! Сколько раз я внушала себе, что ты вернешься! Что ты сумеешь использовать свой дар и навыки, чтобы снять заклятье матери!

– Но ты никогда не говорила, как это сделать, – покачала я головой.

– Да я и не должна была тебе об этом говорить! Даже не зная заклинаний, настоящая ведьма смогла бы вернуться назад уже через две недели, а не приползти через четыре года жалкой, отравленной чужой магией, да еще и с отметиной смерти.

Я села на полу, обхватив колени, и громко зарыдала.

– Прекрати, прекрати немедленно, – смущенно произнесла бабушка.

Я подняла мокрое от слез лицо и взглянула на нее.

– Как ты можешь быть такой жестокой? – выдавила я.

– Жестокой? – голос бабушки задрожал от ярости. – Жестокой?

Она развела руки, показывая обвисшую темную кожу, узловатые черные вены на руках, пальцы, обезображенные артритом.

– Посмотри на меня! – сказала бабушка угрюмо. – Посмотри, во что я превратилась. И это только снаружи. Внутри я гнию заживо.

Хрустнув костями, она наклонилась ко мне, и я отпрянула, не стерпев зловонного горячего дыхания.

– Почему, как ты думаешь, мы здесь надолго не задерживаемся? – зашептала бабушка. – Вот что делает с нами такая жизнь!

Я отвела взгляд. Мне не хотелось больше ни видеть, ни слышать ее. Но бабушка сжала мое лицо своими изуродованными руками и заставила посмотреть ей прямо в глаза, которые, на удивление, казались ясными и такими же молодыми, как мои собственные.

– Боль, – прошипела она. – Единственное, с чем я живу все это время. Я ради тебя терпела эту боль, надеясь, что однажды ты придешь и освободишь меня от нее, и когда я уйду на покой, род и дело Роу будут продолжены!

Она отошла от меня и выпрямилась в полный рост.

– Жестокая? – грозно переспросила она, сдвинув брови. – Ты даже представить себе не можешь, насколько я разочарована!

Я оперлась ладонями о пол, чтобы не упасть ничком – такая на меня навалилась слабость.

– Предотврати мое убийство! – взмолилась я. – Помоги мне! Вдруг я неверно истолковала сон и не смогла его понять?

– Думаешь, ты ошиблась? – угрюмо спросила бабушка.

Я всхлипнула в ответ. Бабушка перевела хмурый взгляд на пучки сушеной травы.

– Никто тебе уже не поможет, – произнесла она. Ее губы искривились в горькой усмешке.

Теперь она говорила без злобы, но ее слова все также ранили. Мне хотелось кричать. Хотелось выплеснуть на нее всю обиду и разочарование, но когда я открыла рот, невольно произнесла то, о чем бесконечно думала с тех пор, как мне стал сниться кошмар.

– Я не хочу умирать!

Внезапно тело бабушки затряслось как в ознобе. Так сильно, что я думала, она упадет, но бабушка схватилась за стол и сумела удержаться. Я села на корточки, опустив голову. Все кончено. Ей не под силу мне помочь. Ничего нельзя поделать.

– Если бы я могла, – сказала бабушка устало, – то дала бы тебе что-нибудь, от чего бы ты умерла легко и быстро.

Однако мы обе знали, что ничего подобного она не сможет сделать.

– Я бы обучила тебя, если бы не твой сон, – продолжила она. – Ты могла бы стать моей преемницей.