Убийца Войн - Сандерсон Брендон Страница 39

– Около пяти тысяч марок? – спросил Дент, почесывая подбородок.

– Меньше, – ответила Вивенна. – Но все равно немало. По-моему, вы правы насчет Лемекса, Дент. Какое-то время он обворовывал Корону.

Она умолкла. Парлин смутился, что не было редкостью. Однако наемники не выглядели удивленными.

– Не знаю, собирался ли Лемекс поступить, как просил отец, – ровным голосом произнесла Вивенна. – То, как он спрятал деньги, кое-что из его заметок… не исключено, что в итоге он намеревался предать и бежать. Мы не узнаем его окончательного решения. Однако нам в общих чертах известны цели, которые он собирался достичь. Эти планы были достаточно убедительны для моего отца, а императивность его писем убедила меня. Мы продолжим дело Лемекса и подорвем способность Халландрена вести войну.

В помещении воцарилась тишина.

– А… ваша сестра? – наконец спросил Парлин.

– Мы ее вызволим, – твердо заявила Вивенна. – Наша первоочередная задача – ее спасение и безопасность.

– Все это проще обсудить, чем сделать, принцесса, – заметил Дент.

– Я понимаю.

Наемники обменялись взглядами.

– Хорошо, – сказал в конце концов Дент, вставая. – Тогда нам лучше вернуться к работе. – Он кивнул Тонку Фаху, который вздохнул и, кряхтя, поднялся.

– Погодите, – нахмурилась Вивенна. – Что такое?

– Коль скоро вы прочли те бумаги, я заключил, что вам захочется продолжить, – объяснил Дент, потягиваясь. – Теперь, выяснив, что было у него на уме, я могу собрать все в единое целое и объяснить, почему он принудил нас к известным действиям. Например, связываться и поддерживать здесь, в городе, отдельные мятежные группировки, включая ту, что ликвидировали несколько недель назад. Недовольство сосредоточилось на типе по имени Вахр.

– Всегда удивлялся, почему Лемекс его поддерживал, – буркнул Тонк Фах.

– Эта группировка мертва, – сказал Дент, – как и сам Вахр. Но у него осталось много последователей. Ждут не дождутся неприятностей на свои задницы. Можно связаться с ними. Есть еще несколько наводок, с которыми я, наверно, разберусь. Лемекс не объяснял конкретно, но я справлюсь.

– А… вы в состоянии заниматься такими вещами? – спросила Вивенна. – Минутой раньше вы заявили, что это нелегко.

Дент пожал плечами.

– И не будет легко. Но если вы еще не уразумели, то Лемекс нанял нас как раз для такого рода дел. Команду из троих высокооплачиваемых наемников-специалистов не чай подавать приглашают.

– Если только вы не желаете, чтобы чай оказался в каком-нибудь неудобном месте, – заметил Тонк Фах.

«Трое наемников? – подумала Вивенна. – Точно. Есть кто-то еще. Женщина».

– Где же третий член вашей бригады?

– Брюлики? – спросил Дент. – Вы познакомитесь довольно скоро.

– К сожалению, – чуть слышно произнес Тонк Фах.

Дент пихнул товарища локтем.

– Пока же позвольте нам уйти и проверить, как обстоят дела с нашими задумками. Заберите, что хотите, из дома. Выдвигаемся завтра.

– Выдвигаемся?

– Если не желаете спать на матраце, который Тонк Фах разорвал на пять кусков, – заметил Дент. – У него пунктик насчет матрацев.

– И кресел, – жизнерадостно подхватил Тонк Фах, – и столов, дверей, стен. О, и людей.

– Так или иначе, принцесса, – сказал Дент, – это здание хорошо знали люди, сотрудничавшие с Лемексом. Как вы обнаружили, он был не самым честным малым. Вряд ли вам хочется, чтобы прибывшую в город девицу увязали с ним.

– Лучше перебраться в другой дом, – согласился Тонк Фах.

– Следующий мы постараемся не разрушать до основания, – сказал Дент.

– Но и не обещаем, – подмигнул Тонк Фах.

И с этими словами оба ушли.

18

Нервно переминаясь, Сири остановилась у двери мужниной опочивальни. Синепалый, как всегда, встал рядом – единственный посторонний в коридоре. Он царапал в своем блокноте, не объясняя, откуда неизменно знал, когда ей входить.

Сири, хоть и нервничала, не огорчилась из-за задержки. Напротив, оная дала ей больше времени на обдумывание предстоящих действий. Дневные события еще бурлили в памяти: Треледиз, говоривший о надобности произвести на свет наследника. Жаворонок Отважный, изъяснявшийся обиняками, а затем покинувший ее, сердечно, как ей почудилось, простившись. Ее король и муж, восседавший на троне и распространявший сияние. Жрецы, спорившие внизу, нападать ли на ее родину.

Масса людей толкала ее в разные стороны, однако никто не удосужился откровенно сказать, как выполнить необходимое, а некоторые даже не потрудились объяснить, что же им нужно. Они добились только одного: привели ее в бешенство. Она не была прелестницей. Она понятия не имела, как заставить Бога-короля ее возжелать – отчасти потому, что ее ужасала перспектива успеха.

Первосвященник Треледиз отдал ей приказ. И она намеревалась показать ему, как отзывается на приказы, особенно если те сопровождаются угрозами. Сегодня она войдет в королевскую опочивальню, сядет на пол и откажется раздеться. Она воспротивится Богу-королю. Он не хотел ее. Что ж, ей надоели еженощные гляделки.

Она собралась все это ясно и доходчиво ему объяснить. Если он снова захочет увидеть ее обнаженной, ему придется приказать слугам ее раздеть. Она сомневалась, что он так поступит. Он не сделал ни шага к ней и, возвышаясь над ареной, где шли дебаты, сидел и смотрел в никуда. У нее складывалось новое впечатление о Боге-короле. Он, обладавший столь необъятной властью, обленился. У него было все, а потому его ничто не заботило. Он все переложил на других. Такие люди раздражали Сири. Ей вспомнился капитан гвардии в Идрисе, который привлекал своих людей к тяжелому труду, а сам дни напролет резался в карты.

Пробил час, когда Бог-король будет сражен. Более того, его жрецам внушат, что ее нельзя донимать. Она устала быть орудием. Так она решила. И потому нервничала, цвета ее побери.

Сири уставилась на Синепалого и в итоге перехватила его взгляд.

– За мной и правда каждую ночь наблюдают? – шепнула она, подавшись к нему.

Он помолчал, слегка побледнев. Огляделся и помотал головой.

Сири нахмурилась. «Но Треледиз знал, что я ни разу не возлегла с Богом-королем».

Синепалый поднял палец, показал на свои глаза, потом качнул головой. Затем – на уши и кивнул. Он указал на портал в коридоре.

«Они слушают», – подумала Сири.

Синепалый придвинулся ближе.

– Они никогда не глядят, Сосуд, – шепнул он. – Помните, что Бог-король – святейшее из божеств. Видеть его обнаженным, с женой… нет, они не посмеют. Но слушать – не предел дерзости.

Она кивнула.

– Они крайне озабочены наследником.

Синепалый нервно огляделся.

– Мне правда грозит опасность от них? – спросила Сири.

Он посмотрел ей в глаза и тоже отрывисто кивнул.

– Большая, чем вам кажется, Сосуд. – Затем он отступил, махнув в сторону портала.

«Вы обязаны мне помочь!» – беззвучно возопила она одними губами.

Он покачал головой, вскинув руки. «Не могу. Не сейчас». После чего толкнул дверь, поклонился и поспешил прочь, заполошно оглядываясь через плечо.

Сири недобро уставилась на него. Стремительно близилось время, когда ей придется припереть его к стенке и выяснить, что он действительно знает. До тех же пор она займется другими. Она всмотрелась в темную комнату. Беспокойство вернулось.

«Разумно ли это?» Раньше воинственность ей ничуть не мешала. И все же… ее жизнь не походила на прежнюю. Страх Синепалого еще сильнее ее взвинтил.

Неповиновение. Она всегда привлекала внимание именно непослушанием. Она не упрямилась назло – не в силах сравняться с Вивенной, она делала прямо противоположное тому, чего от нее ждали. Ее непокорство срабатывало в прошлом. Или нет? Отец постоянно злился на нее, а Вивенна всегда обращалась с ней как с малым ребенком. Горожане любили ее, но это была любовь с горечью.