Гай Гэвриел Кей - Гобелены Фьонавара (сборник) Страница 5

– Возможно. Но постарайтесь, пожалуйста, пока что не подавать виду и поскорее догнать своих, хорошо? Но никому ни слова – возможно, там еще ничего и нет. – Заметив, что Пол колеблется, гном стиснул его руку: – Я прошу вас! – Шафер еще минутку помедлил, кивнул и быстро пошел по тропе вперед.

К этому времени компания настолько развеселилась и расшумелась, что лишь Пол, который все время чутко прислушивался, смог услыхать в темноте позади короткий, сразу же оборвавшийся вскрик. Он чуть вздрогнул, однако выражение его лица ничуть не изменилось.

Мэтт Сорен нагнал их, когда они уже выходили из парка на ярко освещенную и шумную Блур-стрит. Впереди виднелся огромный каменный карандаш старого отеля «Парк-Плаза». Но прежде чем они перешли на ту сторону оживленной улицы и направились к отелю, гном незаметно коснулся руки Пола Шафера и тихо сказал:

– Благодарю вас.

– Итак, – предложил Лоренцо Маркус, когда все наконец устроились в удобных креслах просторного номера на шестнадцатом этаже отеля, – может быть, теперь вы расскажете мне немного о себе? По очереди, а? Но только без выдумок и именно о себе! – и он лукаво погрозил пальцем улыбавшемуся и страшно довольному собой Кевину. – Ну что, начнем с вас? – повернулся он к Ким. – Что вы изучаете?

– Можно и с меня, – согласилась девушка. – Я заканчиваю интернатуру в…

– Погоди-ка, Ким, – остановил ее Пол и, не обращая внимания на гнома, глаза которого, казалось, метали молнии, посмотрел прямо на Маркуса: – Простите, доктор Маркус, но у меня тоже возникли кое-какие вопросы, и мне совершенно необходимо получить на них ответы немедленно. В противном случае мы все отправляемся по домам.

– Пол, какого…

– Нет, Кев, ты пока помолчи. – Это было сказано таким тоном, что все тут же уставились на Пола; он был очень бледен и сдерживался явно с трудом. – Тут что-то нечисто. – Он снова повернулся к Маркусу. – Я желаю понять, почему вы так спешили поскорее увести нас подальше ото всех? И зачем подослали своего приятеля, который, собственно, все это и устроил? И что вы сделали со мной там, в зале, еще до начала доклада? И мне, наконец, очень хотелось бы знать, с какой стати за нами в парке кто-то следил?

– СЛЕДИЛ? – Лоренцо Маркус был явно потрясен.

– Да-да, именно, – подтвердил Пол. – Кто бы это мог быть такой?

– Мэтт, в чем дело? – растерянно прошептал Маркус.

Гном одарил Пола Шафера совершенно людоедским взглядом, но тот твердо заметил, глядя ему прямо в глаза:

– Мне почему-то кажется, что в данном случае мы вряд ли преследуем одни и те же интересы.

Мэтт Сорен нехотя кивнул в знак согласия и повернулся к Маркусу.

– Это к нам – с приветом из родных краев! – сказал он раздраженно. – Похоже, сюда прибыли те, кого очень интересуют наши… путешествия.

– С приветом? – недоуменно переспросил Лоренцо Маркус.

– Ну, это так, вольное определение. Весьма вольное.

Воцарилась тишина. Маркус откинулся на спинку кресла и довольно долго молчал, поглаживая седую бороду. Даже глаза закрыл.

– Не так думал я начать знакомство с вами! – молвил он наконец. – Но, в конце концов, возможно, это даже и к лучшему. – Он повернулся к Полу: – А перед вами я должен извиниться особо. Некоторое время назад я действительно подверг вас так называемой проверке. Она, правда, не всегда дает нужный результат… Кое-кто способен противостоять подобному вторжению, а с другими – вот как с вами, например, – могут происходить весьма странные, неожиданные вещи… И поверьте, то, что произошло меж нами, встревожило меня не меньше, чем вас!

В глазах Пола, в электрическом свете казавшихся скорее голубыми, чем серыми, не мелькнуло и тени удивления.

– И все же мне необходимо обсудить с вами то, что я видел. То, что мы видели вместе, – твердо сказал он. – Но сейчас, доктор Маркус, меня больше интересует другой вопрос: ЗАЧЕМ вы это сделали?

Пол явно попал в точку, и Кевин, напряженно наклонившийся вперед, заметил, как Лоренцо Маркус тяжко вздохнул. И в тот же миг в голове у Кевина пронеслась безумная мысль: «А ведь сейчас я на краю бездны!»

– А затем, – спокойно ответил Маркус, – что, как вы совершенно справедливо догадались – хотя мне действительно ужасно не хотелось идти на этот скучный банкет! – прежде всего мне нужны были вы. Все пятеро. Вся ваша пятерка.

– Никакой «нашей пятерки» не существует! – громко и сердито возразил Дэйв Мартынюк. – Я, например, не имею к этой компании никакого отношения.

– Уж больно ты быстро от друзей отрекаешься! – рявкнул вдруг Маркус. – Впрочем, – продолжал он куда более мирным тоном после нескольких мгновений леденящей тишины, – в данном случае это неважно. Но чтобы вы поняли причину моего поступка, я должен, разумеется, кое-что вам объяснить. А теперь объяснить что-либо стало куда труднее, чем когда-то. – Старик замолк. Он явно колебался, машинально поглаживая бороду.

– Вы ведь не настоящий Лоренцо Маркус, верно? – вкрадчиво спросил Пол.

Все так и замерли. Но Маркус ответил вопросом на вопрос:

– А почему вы так решили?

– Разве я не прав? – пожал плечами Пол.

– Мда… эта «проверка», безусловно, была большой ошибкой с моей стороны… – пробормотал Маркус. – Вы правы. – Дэйв сердито и недоверчиво смотрел то на одного, то на другого, а Маркус между тем продолжал: – Хотя и не совсем. Я до некоторой степени все же действительно Маркус – во всяком случае, не меньше, чем кто бы то ни было другой. Собственно, иного Маркуса просто не существует. Но с другой стороны, этот Маркус отнюдь не то, что я представляю собой НА САМОМ ДЕЛЕ.

– А что вы представляете собой на самом деле? – Это спросила Ким. И в ответ на ее вопрос лже-Маркус неожиданно гулким голосом заговорил нараспев, точно произнося заклинание:

– Мое имя Лорен. Меня называют еще Серебряный Плащ. Я маг. А друга моего зовут Мэтт Сорен. Некогда он был королем гномов. Мы прибыли сюда из Парас Дервала, где ныне правит Айлиль, и к нашему миру вы ни в малейшей степени не принадлежите.

После этих слов тишина упала тяжкой глыбой, и в этой тишине Кевин Лэйн, всю жизнь пытавшийся поймать некий ускользавший от него образ, являвшийся ему лишь в сновидениях, вдруг ощутил невероятный прилив энергии и вдохновения. А еще он почувствовал в голосе Лорена странную силу, вплетенную в его интонации и слова.

– Господи! – вырвалось у него. – Пол, а как ты-то об этом узнал?

– Погоди секунду! – прервал его Дэйв Мартынюк, по-прежнему настроенный весьма воинственно. – Неужели вы поверили этой ерунде? В жизни не слыхал большей бессмыслицы! – Он решительно поставил на стол стакан и широким шагом направился к двери.

– Подождите, Дэйв! Пожалуйста!

Он остановился посреди комнаты, резко обернулся и столкнулся лицом к лицу с Дженнифер Лоуэлл.

– Пожалуйста, не уходите! – Она смотрела на него почти умоляюще. – Он ведь сказал, что мы ему нужны!

Глаза у Дженнифер – Дэйв впервые это заметил – были зеленые. Он покачал головой:

– А вам-то какое до этого дело?

– Но разве вы не слышали? – изумилась она. – Разве вы ничего не почувствовали?

Он совершенно не намерен был рассуждать тут о своих чувствах или подозрениях, однако сказать это вслух не успел: снова заговорил Кевин Лэйн:

– Слушай, Дэйв, а ведь и правда ничего страшного не случится, если мы все-таки выслушаем его до конца. Ведь если уж мы действительно почувствуем какую-то опасность или решим, что все это полная дикость, нам ничто не помешает тут же уйти.

В голосе Кевина звучали одновременно и приглашение присоединиться к остальным, и с трудом скрываемое раздражение. Впрочем, Дэйв его ответом не удостоил. Стараясь постоянно видеть перед собой только Дженнифер, он проследовал за ней через всю комнату и уселся рядом с девушкой на диван. На Кевина Лэйна он даже не взглянул.

Снова на некоторое время воцарилась тишина. Прервала ее Дженнифер:

– А теперь, доктор Маркус, – или, может быть, вы предпочитаете, чтобы вас называли иначе? – нам бы хотелось выслушать ваш рассказ. И прошу вас: объясните все как можно подробнее. Потому что мне… уже становится страшно!

Осталось неизвестным, предвидел ли Лорен Серебряный Плащ то, что было уготовано Дженнифер судьбой, но после этих слов он одарил ее таким взглядом, в котором сквозила вся нежность его вечно мятущейся и оттого, возможно, необыкновенно жертвенной натуры. Помолчав, он начал свой рассказ.

– В петлях и узорах, вытканных Временем, затерялось немало миров, но миры эти соприкасаются крайне редко, а потому они по большей части, друг другу совершенно неизвестны. И лишь во Фьонаваре, самом первом из миров, – а следует отметить, что все остальные миры являются лишь его довольно-таки бледным отражением, – собраны и тщательно хранятся знания о том, как можно установить связь с каждым из них. Однако даже во Фьонаваре годы были беспощадны к мудрости древних. Мы с Мэттом совершали Переход не раз, и каждый раз это было сделать все труднее, ибо слишком многое, увы, забыто и утрачено навсегда.