Терри Гудкайнд - Камень Слёз, или Второе Правило Волшебника Страница 8

Она покачала головой.

– Мне жаль того, кто попытается просунуть между ними палец. Он потеряет палец, а может, и кисть, а может, и всю руку, прежде чем у них будет время подумать и оттолкнуть его.

– Ее зовут Кэлен, – сказал Зедд, чуть улыбнувшись. – И что потом?

Джебра скрестила руки на груди.

– Потом начались видения. Я увидела, как он убивает человека, но не смогла бы рассказать как. А потом я увидела человека, которого он собирался убить: Даркена Рала. А потом я увидела, что это его отец, но он этого не знает. Именно тогда я узнала, кто он: сын Даркена Рала, который скоро станет новым магистром Ралом. Аура вспыхивала страшными противоречиями.

Зедд успокаивающе положил руку ей на плечо.

– Даркен Рал хотел править миром с помощью страшной магии. Остановив его, Ричард спас от смерти тысячи людей. Хотя убийство – ужасно, но, сделав это, он спас куда больше жизней. Уверен, ты не из-за этого боишься Ричарда.

Она покачала головой:

– Нет. Это из-за того, что было потом. Две морд-сит встали, потому что он собрался уйти с посвящения. Одна подняла свой эйджил, угрожая ему. Я удивилась, увидев, что он носит на шее такой же, красный, совсем, как их. Он сжал свой эйджил в кулаке. Он сказал им, что, если они не уйдут с дороги, он убьет их. У меня перехватило дыхание, такая была вокруг него аура ярости. Он хотел, чтобы они попытались. Они почувствовали это и пропустили его. Когда он повернулся, чтобы уйти… это было, когда я увидела другое видение. – Она прижала руку к сердцу, из глаз потекли слезы. – Зедд… мои видения не всегда ясные. Иногда я не знаю, что они означают. Однажды я увидела одного крестьянина. Птицы клевали его желудок. Я не знала, что это значит. Оказалось, прилетела стая черных птиц и съела все посевы, которые он вырастил. Он был готов посеять снова и вспахал поле. Но он и его семья могли умереть от голода, если б он этого не сделал.

Она отерла слезы, бегущие по щекам.

– Иногда я не могу сказать, что означает видение и как все произойдет в действительности. Не все видения сбываются. – Она встряхнула волосами. – Но иногда все происходит в точности так, как я это видела. Я могу сказать, когда они истинны и произойдут несомненно.

Зедд похлопал ее по плечу.

– Я понял, Джебра. Видения – вид пророчества, и я знаю, каким смутным может быть пророчество. Какого рода видение у тебя было о Ричарде? Смутное или ясное?

Она пристально посмотрела ему прямо в глаза.

– Всех типов. Видения всех типов, которые у меня когда-либо бывали, от самого смутного до самого ясного, от возможного до предопределенного. Они нахлынули на меня. Такого раньше никогда не бывало. Чаще всего у меня была одна-единственная картинка, и я либо знала, что это значит и что это истинно, либо не понимала этого и не могла сказать, произойдет ли это на самом деле. Видения от этого человека обрушились водопадом. Они захлестнули меня. Но в каждом были боль, зло и опасность. Одни, не самые четкие и, я знаю, истинные, были самыми ужасными. В одном было что-то вокруг его шеи, я не могу сказать что, но это было что-то, что причинит ему страшную боль и заберет его от женщины… Кэлен, ты сказал, ее имя… заберет его от всех, кого он любит. Запрет его под замок.

– Ричард был в плену у морд-сит, она пытала его. Возможно, именно это ты и видела, – предположил Зедд, Джебра резко покачала головой:

– Я видела не то, что было, а то, что должно быть. И это – не боль, причиняемая морд-сит. Другая. Я уверена.

Зедд в задумчивости кивнул.

– Что еще?

– Я видела его в песочных часах. Он стоял на коленях в нижней половине, плача в страданиях, песок падал повсюду вокруг него, но не песчинки причиняли ему страдания. Надгробные камни всех, кого он любил, были в верхней половине, но он не мог пробиться к ним сквозь песок. Я видела нож у него в сердце, нож убийцы, сжатый в его собственных дрожащих руках. Прежде чем я смогла понять, что должно случиться, пришло другое видение – они не всегда следуют ходу событий. Он был в своем роскошном красном плаще, том, что с золотыми пуговицами и парчовой отделкой. Он лежал лицом вниз… с ножом в спине. Он был мертв, но в то же самое время не был. Его собственные руки перевернули его на спину, но прежде, чем я увидела его мертвое лицо, пришло другое видение. Самое страшное. Самое отчетливое. – Слезы с новой силой хлынули у нее из глаз, и она начала тихонько всхлипывать. Зедд сдавил ей плечо, требуя продолжения. – Я видела его горящее тело. – Она вытерла слезы и качнулась назад и вперед, слегка всхлипнув. – Он кричал. Я даже чувствовала запах горящей кожи. Затем, что бы там ни сжигало его – я не могу сказать, что это было, – когда оно ушло, он был без сознания, и на нем было клеймо. Клеймо, выжженное на груди.

Зедд пошевелил языком во рту, пытаясь смочить его слюной.

– Ты смогла разглядеть, что это было за клеймо?

– Нет, ни что за клеймо, ни на что оно похоже. Но я знала, что это, с такой же уверенностью, как я знаю, что это Солнце, когда вижу его. Это было клеймо смерти, клеймо властителя подземного мира. Владетель отметил его, чтобы он стал его собственностью.

Зедд постарался справиться с дыханием, унять дрожь в руках.

– Были ли еще видения?

– Да, но не такие отчетливые, и я не поняла их. Они мелькали так быстро, что я не могла ухватить образ, только боль. А потом он ушел. Морд-сит повернулись, глядя ему вслед, а я побежала в свою комнату и заперлась там. Я несколько часов пролежала в кровати не в силах остановить рыдания, израненная тем, что увидела. Леди Ордит стучалась в мою дверь, требовала меня, но я крикнула, что очень устала, и она в конце концов ушла в ярости. Я плакала до тех пор, пока все внутри меня не застыло. Я видела в этом человеке добро, и я пришла в ужас от зла, которое, я видела, похищает его. Хотя картинки были все разные, они были подобны. Во всех присутствовало одно одинаковое чувство – опасность. Опасность сгустилась вокруг этого человека так плотно, как вода вокруг рыбы. – К ней немного вернулось хладнокровие, пока Зедд сидел молча, глядя на нее. – Вот почему я не буду работать для него. Добрые духи оберегают меня, и я не хочу иметь ничего общего с опасностью, окружающей этого человека. С подземным миром.

– Может, тебе удалось бы помочь ему, помочь избежать опасности. Это то, на что я надеялся, несмотря ни на что, – тихо сказал Зедд.

Джебра вытерла слезы рукавом.

– Даже за все золото и могущество герцога я не пойду за магистром Ралом. Я не труслива, но я и не героиня из песни, и не дура. Я не желаю, чтобы мои кишки вывалились опять, и на этот раз вместе с моей душой.

Зедд в молчании смотрел, как она, сама того не сознавая, всхлипывает, далеко унесенная пугающими видениями. Джебра глубоко вздохнула и очнулась. Ее голубые глаза наконец посмотрели на него.

– Ричард мой внук, – просто сказал он.

Ее веки, вздрогнув, опустились.

– О добрые духи, простите меня. – Она прикрыла рот рукой, ее глаза открылись, брови сошлись на переносице. – Зедд… Мне очень жаль, что я рассказала тебе, что я видела. Прости меня. Если б я знала, я никогда бы тебе не рассказала. – Ее руки задрожали. – Прости меня. Ох, пожалуйста, прости меня.

– Правда есть правда. Я не из тех, кто захлопнул бы дверь перед тобой за то, что ты видела это. Джебра, я волшебник, я уже знаю об угрожающей ему опасности. Именно поэтому я прошу тебя о помощи. Завеса, отделяющая подземный мир, разорвана. Существо, которое ранило тебя, проскользнуло в мир живущих сквозь разрыв. Если завеса прорвется достаточно, Владетель освободится. Ричард сделал одну вещь, которая, согласно пророчествам, отмечает его как, возможно, единственного, кто способен восстановить завесу.

Он поднял кошелек с золотом и медленно положил ей на колени, ее глаза следили за его движением. Зедд отдернул пустую руку. Ее взгляд остановился на кошельке, как если бы это был страшный зверь, который может укусить.

– Это, должно быть, очень опасно? – спросила она наконец слабым голосом.

Зедд улыбнулся, когда она подняла глаза.

– Не опаснее, чем отправиться на послеобеденную прогулку по дворцу, защищенному крепостными стенами.

Невольно вздрогнув, она схватилась за живот там, где была рана. Ее глаза блуждали по огромному роскошному залу, словно в поисках пути к отступлению или в ожидании нападения. Не глядя на него, она сказала:

– Моя бабушка была Провидицей и моей единственной наставницей. Она сказала мне однажды, что видения могут испортить мне всю жизнь и нет ничего, что позволит мне остановить их. Она сказала, что, если когда-нибудь мне выпадет возможность использовать видения во благо, не упустить свой шанс, это сделает мое бремя чуть полегче. Это был день, когда она вложила Камень мне в руки.