Морган Райс - Вторая Арена Страница 27

Я вижу, что к нам бросаются несколько подростков и вдруг начинают пинать девочку, которая лежит на полу неподалеку от меня. Она кричит, в то время как они избивают ее. Некоторые из них опускаются на землю и начинают обыскивать ее карманы, пытаясь найти что-то, что им может понадобиться. Как только я собираюсь накричать на них, я чувствую пинок в живот. Я смотрю наверх и вижу, что надо мной кто-то стоит. Я чувствую, как мои карманы обшаривают. Затем меня снова пинают.

Я изгибаюсь, как сумасшедшая, стараясь высвободиться, но мои руки крепко связаны. Мне удается извернуться и свободной ногой ударить одного из них по лицу: это тощий мальчишка лет пятнадцати. Удар приходится ему прямо в челюсть и он падает. Однако я тут же получаю удар в ребра в ответ. Их слишком много.

Я смотрю на Бри и вижу, что до нее, к счастью, еще не добрались. Но к ней уже бежит мальчик, ему не больше одиннадцати лет, у него песочно-коричневые волосы и зеленые глаза. Даже в тусклом свете я вижу, что он отличается от остальных – он кажется благородным, умным, добрым. Он симпатичный, его лицо покрыто веснушками.

Поэтому меня очень удивляет, когда он достает нож и с ангельским видом целится им прямо в открытую спину Бри.

– БРИ! – кричу я изо всех сил.

Я вижу, как мальчик опускает нож, но, к моему удивлению, он лишь разрезает веревки, стягивающие ее руки. Он освободил ее!

Я чувствую еще один удар в ребра и тут же слышу, как Бри кричит мальчику: «Освободи ее!», указывая на меня.

Мальчик пробегает между остальными и через мгновение веревки спадают с моих запястий.

Это все, что было нужно. Я вскакиваю на ноги и бью семнадцатилетнего худого парня, стоящего впереди меня. От удара он отлетает на несколько метров и тяжело падает на землю. Я разворачиваюсь и бью другого прямо по лицу, вырубая его.

Затем снова поворачиваюсь, как сумасшедшая, готовая встретить остальных.

Но теперь, когда я освободилась и стало ясно, что я представляю опасность, остальные стали остерегаться меня. Из десятка cтоящих передо мной лишь один отважился выступить и принять бой. Это – мальчик лет пятнадцати, у него нет одного глаза, он широкоплеч и толст. Нахмурившись, он вытягивает вперед грязную ладонь, чтобы ударить меня по лицу.

В последнюю секунду я уворачиваюсь, он теряет равновесие, и чуть не падает, в этот момент я бью его по пояснице. Он летит вперед головой и приземляется на свое толстое брюхо. Не упуская возможности, я подбегаю к нему и сильно пинаю между ног. Он громко стонет от боли и лежит обездвиженный.

Я поворачиваюсь к остальным, но они все отступают и разбегаются. Я вижу, что Логан с Беном все еще связаны, и бегу к ним, выглядывая мальчика, который освободил нас. Я не знаю ни кто он, ни откуда он, ни зачем он это сделал – но теперь я не могу найти его. Я встаю рядом с ребятами, защищая их, и дети разбегаются по комнате.

Я понимаю, что все они – заключенные, такие же, как и мы. Почему они тогда так нас встречают?

– Они поступают так со всеми новенькими, – слышу я голос.

Я оборачиваюсь и вижу мальчика с ножом.

– Они лишь обыскивают вас. Чтобы взять то, что может пригодиться. И проверить вас. Ведь вы их будущие соперники. Они хотят показать вам, кто здесь главный.

– Соперники? – спрашивает Бри, делая шаг вперед.

По тому, как она смотрит на мальчика, я понимаю, что он ей нравится. А по его взгляду я понимаю, что она тоже ему не безразлична. Он опускает свой нож.

Я смотрю на него. «Можешь мне одолжить его?» – спрашиваю я.

Он смотрит на меня с опаской, не желая терять свое оружие.

Я показываю рукой на Бена и Логана, которые все еще лежат связанные на полу. Мальчик поворачивается и вместо того, чтобы дать нож мне, сам бросается к ним и разрезает веревки.

Бен быстро вскакивает на ноги; он выглядит побитым, но серьезно не ранен. Логан же лишь переворачивается на бок. По гримасе боли на его лице я понимаю, что он не может подняться. Его нога опухла еще сильней.

Внутри теплей, намного теплей, чем снаружи. В комнате куча людей и факелы, по ощущению здесь градусов пятнадцать. Меня радует такая передышка: нам нужно оттаять. Однако для ноги Логана это скорее вредно. Я невольно думаю о Розе, о том, как все закончилось для нее. Я молюсь, чтобы Логана не настигла та же судьба. Так странно смотреть на него такого беспомощного, хотя всего пару дней назад он был источником огромной силы, нашей надежной поддержкой.

– Да, вы – соперники, – продолжает мальчик, повернувшись к Розе. – Думали, вы здесь одни?

– Где – здесь? – спрашиваю я. – Где мы?

– Вы в пещере, так же как и мы. Теперь мы будем развлекать их. Завтра начнутся игры. Вы будете участвовать в них, как и все остальные. Мы умрем все вместе.

Я оборачиваюсь и оглядываю комнату, смотрю на всех. Они – дети, подростки, такие же, как и мы, оголодавшие выжившие, захваченные охотниками и привезенные ими сюда с разных уголков страны. Некоторые выглядят совсем больными. Лишь немногие кажутся в форме. С ноющим чувством я понимаю, что мы снова оказались на арене и нас снова заставят биться не на жизнь, а на смерть. Убивать тех, кто сейчас с нами в этой комнате.

Я замечаю лишь одного человека, который кажется сильным – удивительно, но это девушка. Она примерно моего возраста, моего роста, но более мускулиста. На самом деле, она даже похожа на бодибилдера. Она одета в обтягивающие штаны защитного цвета и рваную зеленую футболку; она почему-то стоит в другом конце комнаты, оперевшись спиной на стену, и смотрит прямо на меня большими черными глазами. У нее пронизывающий, острый взгляд, и я гадаю, что такого сделала, чтобы заслужить ее неприязнь. Похоже, она опасный соперник.

– Не бойся ее, – говорит мальчик, проследив мой взгляд. – Она моя сестра.

Я перевожу на него глаза, но не вижу никакого сходства.

– Она лишь выглядывает меня.

Я смотрю на мальчика и вспоминаю, как он помог нам. Я так ему благодарна.

– Спасибо, что спас нас, – говорю я ему.

Он в ответ улыбается и пожимает плечами. Он такой милый и простодушный, с веснушками на носу.

Бри подходит к нему. «Да, спасибо,» – повторяет она.

Он поворачивается и смотрит на нее, улыбаясь в ответ, она явно притягивает его.

Она отводит взгляд и я могу поклясться, что вижу, как она покраснела.

– Не хочешь нас познакомить с сестрой? – спрашиваю я.

– Конечно, – отвечает он.

Этот мальчик совсем милый, в нем есть какая-то беспечность, которая удивляет меня: даже все, что происходит вокруг, не может нарушить его безмятежность.

Мы все следуем за ним, Логан опирается на нас с Беном, Бри идет рядом с мальчиком.

– Как тебя зовут? – спрашивает он ее.

Бри оглядывается на меня, будто спрашивая разрешения, и я киваю ей.

– Бри, – говорит она. – А тебя как?

– Чарли, – говорит он, протягивая руку.

Бри медлит мгновение, затем пожимает ее.

– Чарли, – говорит она. – Какое забавное имя.

– Почему? – спрашивает он.

– Не знаю, просто.

– Моя сестра наверняка разозлится, – говорит он мне, когда мы подходим к ней ближе. – Я просто предупреждаю. Она всегда злится, когда я с кем-то разговариваю. А особенно помогаю кому-то. Она считает, что мы должны держаться отдельно.

Мы приближаемся и уже видим ее: она стоит под факелом, оперевшись на стену и скрестив руки на груди. Под короткими рукавами ее футболки я вижу огромные мускулы, играющие на ее руках и плечах. Она выглядит как скала, как часть стены. Она мрачная, на ее лице – воинственное выражение. Полная противоположность младшему брату. Он был прав: она хмурится.

– Иди сюда, – бросает она Чарли.

Он подбегает и встает рядом с ней, глядя на нас.

– Твой брат спас нам жизнь, – говорю я ей. – Спасибо.

– Он должен был оставить вас умирать, – говорит она.

Ее нахмуренные брови как бы подтверждают ее слова.

Меня удивляет такая реакция. Я никогда не встречала такого жесткого человека – она даже жестче, чем раньше был Логан.

– Здесь у нас не благотворительность. Здесь каждый за себя. И если мне придется убить вас всех на играх, я это сделаю, – говорит она. – Не думайте, что заслужите мое расположение.

– Я даже не знаю, что там за игры, – говорю я.

Она холодно смотрит на меня: «Узнаешь».

– Не будь такой вредной, Фло, – говорит Чарли.

– Какие игры? – спрашивает Бен, делая шаг вперед.

Она оглядывает его с головы до ног, холодно оценивая. Похоже, она сочла его недостойным своего внимания.

– Мы все здесь потому, – говорит она, – что мы – наживка. Мы все умрем.

– Кроме тебя! – голос Чарли звенит от гордости. – Скажи им! Она единственная выживет. Она уже вырвалась однажды!

Я оглядываю ее с новым уважением. Почему-то я не удивлена.

Но она лишь сильнее хмурится.

– Я не настолько глупа, чтобы думать, что снова выберусь. Новая арена начинается завтра. Они будут смотреть, как мы убиваем друг друга, пока не погибнут все. Прошлая победа здесь ни при чем. Я снова там же, откуда начинала. Для победителя нет призов, это лишь отсрочка смерти.