Клэр Норт - Совершенство Страница 5

Зачем я это сказала?

Утрата профессионализма, это непростительно при походе на «дело». Я смотрела, как покрываюсь гусиной кожей от холодной воды, почувствовала давление на носовую перегородку и как следует выругала себя.

Я всегда держала себя в руках, при любых обстоятельствах. Дисциплина во всем.

Когда я вернулась в кабинет ароматерапии, Сюзи-Сэнди по-прежнему лежала там на белой простыне. При моем появлении она открыла один глаз и, не увидев угрозы, снова его закрыла.

– Привет! – сказала я, присаживаясь на скамейку напротив нее. – Меня зовут Рейчел, я только что приехала. А вас как зовут?

Вечером я в шестнадцатый раз познакомилась с Линой и, уже имея некоторый опыт, начала со слов:

– Мне очень нравится ваше платье.

Ранее я говорила: Мне очень интересно в вашем поразительном городе. Я работаю в сфере финансов. Меня заинтересовало «Совершенство». Я пишу статью о женщинах Дубая. Я знала Рейну, примите мои соболезнования.

Ни одна из этих фраз не сработала, хотя при упоминании о «Совершенстве» мне удалось подобраться ближе всего. Иногда истина состоит в том, что самый успешный путь – самый тривиальный, и поэтому:

– Мне очень нравится ваше платье.

– Правда? Оно замечательное, так ведь?

– Оно от Веры Вонг?

– Да! А ваше?..

– От Диора.

– Я просто обожаю Диора.

– А кто нет?

Пустые слова.

Я – моя улыбка.

Я – мои губы.

Болтая с ней, я опускаю голову, чтобы глаза смотрели вверх и казались больше, круглее и привлекательнее. Животные распознают животных. Мои украшения, мое платье, мое тело говорят за меня, за женщину с почти такой же темной кожей, как у матери, овеянную дивными духами, дивно подходящими для дивного вечера у моря. Самое главное – первые впечатления, особенно когда они – единственное, на что тебе приходится опираться.

Я – морщинки в уголках глаз, собравшиеся там от восторга. Я – та женщина, которую она хочет во мне видеть.

– Просто обожаю моду, – пролепетала я блестящими губами. – Вы здесь – самая стильная женщина года.

Идущая потоком информация:

Вера Вонг: модельер, в прошлом фигуристка.

Аль-Мактум, правящая династия Дубая, потомки клана аль-фалахи, входящего в племенную федерацию Бени Йас.

– Вы просто восхитительны! – воскликнула Лина. – Вы именно тот человек, с которым мне хотелось бы познакомиться.

Однажды выбрав жертву, не выпускай ее из виду. Именно тогда люди больше меня не замечают, а потом забывают.

Я держалась поближе к Лине, фланировала с ее свитой, смеялась над ее шутками, делилась своим мнением о моде, знаменитостях и путешествиях.

– Прекрасные люди, прекрасная одежда, прекрасные слова, прекрасный праздник! – воскликнула она, и все стоявшие вокруг нее рассмеялись.

– Я из компании «Прометей», – объяснил мужчина в белом с золотом костюме а-ля Неру, держа в руке коктейль со льдом. – Мы очень хотим, чтобы «Совершенство» стало полезным людям, чтобы оно помогало им жить лучше. Любой может стать совершенным, если ему в этом помогут!

Я улыбнулась, рассмеялась и подумала о другой доктрине праведности, изложенной давным-давно умершим индийским принцем. Праведные взгляды, праведная мудрость, праведная речь, праведное поведение, праведный труд, праведное усердие, праведная осознанность, праведная сосредоточенность. Путь о восьми нравственных столпах. Samyanc на санскрите: правота, обозначающая завершенность, целостность, связность. (Тоже можно использовать для выражения понятия «совершенство».)

Мы вместе с Линой совершали плавные круги по залу, огражденному золотой решетчатой сеткой, с мраморными полами, убранному живыми цветами – орхидеями и сиренью с вкраплениями белого. Вечер в самом разгаре, едва ли увидишь головной платок, мужчины свободно общаются с женщинами, баннер на одной из стен, гласящий «Будущее – совершенно». Официанты – индийцы и бангладешцы, привезенные из спрятанных в пустыне трудовых лагерей. Экспатрианты повсюду.

Раньше я специализировался на государственных облигациях, но теперь перешел на глобальные фьючерсы…

…В страховании главное – это…

Почему они называют это налоговой гаванью? В том смысле, что неужели не понятно, как пресса отреагирует на подобные слова?

…Нефть – это слишком кратковременно. Разумеется, сейчас это большие деньги, но я хочу, чтобы мои дети получали доход от прав на цифровые технологии.

Население Объединенных Арабских Эмиратов примерно на семьдесят пять – восемьдесят пять процентов состоит из экспатов. Что такое большое количество иностранцев привносит в общество? «Вольво» в Абу-Даби, «Макдоналдс» – вечерний выход в свет? Или же культура берет реванш, восхваляя древние ценности: поэзию Дуаль-Румма, музыку Умм Кульсум, слова «Хадиса», традиции обитателей песков?

Возможно, понемногу и того, и другого. Песни Умм Кульсум, переделанные в стиле Бейонсе.

Я считала золотые часы.

Считала мобильные телефоны.

Считала шаги до выхода.

Я взглянула и увидела ожерелье, для похищения которого и проделала весь этот путь, увидела его не в защитном контейнере с датчиками давления, движения и температуры, а на шее у Шаммы бин Бандар, которая на моих глазах целовала в щеку мужчину в дорогом черном костюме, поздравляя его с успехом в столь трудной работе. Здесь, сегодня вечером, «Куколка» используется по своему прямому назначению: тщеславие делает людей уязвимыми.

– Я только что начала процедуры! – воскликнула женщина на пятнадцатисантиметровых каблуках. Щиколотки у нее невероятно тонкие, на икрах просвечивают еле видимые серебристые линии в местах хирургических надрезов, заметные лишь в прямых лучах света. – Это невероятно, просто невероятно, они изменили мое видение мира!

На ней откровенное платье на тонких бретелях. У мужчины, с которым она говорила, на голове белая куфия, перехваченная золотым обручем, просторная белая кандура, элегантная черная бородка клинышком и положенный по протоколу кинжал, украшенный рубинами. Судя по их виду, общение должно было обернуться для обоих невероятной трудностью, однако он воскликнул:

– Моя первая процедура была просто потрясающей! После нее за мной заехал водитель, и я впервые увидел его. Не просто его, но его.

Я двинулась дальше. Описывая круги и считая.

Украсть драгоценности у человека для меня гораздо легче, чем выкрасть их из хранилища. Меня зафиксируют и запомнят камеры видеонаблюдения, для вскрытия хранилища понадобятся специалисты, для обмана датчиков движения потребуются дополнительные инструменты. Я не могу ввязываться в долгосрочную аферу, а должна дождаться возможности нанести удар одна, без помощи кого-либо, идя на риск, на который никогда не решатся те, кто боится, что их лица опознают.

Я кружу, кружу, кружу по залу.

Считаю охрану в «дежурных» черных костюмах – одиннадцать человек – плюс более светски одетые агенты, смешавшиеся с толпой гостей: я подмечаю четверых.

Считаю иорданских шейхов в белых одеяниях, саудовских принцев в дорогих шелковых костюмах, американских дипломатов из посольства с расплывающимися под мышками пятнами пота, китайских инвесторов, делающих селфи на фоне искусственного водопада в бальном зале и улыбающихся в объективы на конце специального селфи-штатива.

Считаю женщин, которые предпочли бы не присутствовать здесь, с улыбающимися губами и серьезными взглядами. Считаю наручные часы, которые стоят больше годовой зарплаты официантов, завидующих их владельцам, и сколько раз я слышу произнесенное вслух слово «справедливость». (Тридцать девять.)

Считаю камеры видеонаблюдения.

Считаю шаги, отделяющие меня от принцессы Шаммы и драгоценностей в два миллиона двести тысяч долларов у нее на шее. Мой интерес к Лине иссяк, поскольку она уже провела меня на прием да к тому же успела хорошенько набраться. А вот ее тетя – нет.

Ты готова?

Я считаю секунды, выдвигаюсь на оптимальную позицию для броска, чуть расслабляю ноги в нелепых туфлях на высоких каблуках, которые в решающий момент станут лишь помехой.

– Прошу прощения?

Женщина говорит по-английски с чуть заметным американским акцентом, являющимся порождением глобализации. Я удивленно глазею на нее, рассматривая ее платье с высоким воротом в китайском стиле, украшенное серебристыми драконами на черном фоне. Ее черные волосы, небрежно собранные в хвост, что свидетельствует о том, что прическа стоила кучу денег. Ее серебряный браслет и серьги, черную тушь для ресниц, осторожную улыбку. Темные полукружья у глаз делают их глубже, чем они есть на самом деле. Свисающие вниз серьги делают шею длиннее. После обильных вечерних возлияний женщина превратится в бледное крохотное создание, но сейчас, в этом зале, она прямо лунный свет на каблуках.