Джон Стивенс - Изумрудный атлас. Огненная летопись Страница 7

Внезапно раздался оглушительный грохот, и Майкл, вскинув голову, увидел, что маленькая синьора выронила огромное блюдо и паста с томатным соусом разлетелась во все стороны по кафельному полу. Указывая рукой в сторону Майкла и Эммы, женщина быстро-быстро заговорила по-итальянски. Казалось, она о чем-то умоляет волшебника. Доктор Пим ответил ей, и женщина несколько раз торопливо перекрестилась. В ресторане воцарилась мертвая тишина.

– Что происходит? – шепотом спросила Эмма.

Майкл покачал головой, он и сам ничего не понимал.

– Дети, – сказал доктор Пим, кладя на стол несколько купюр, – нам придется уйти.

Провожаемые взглядами всех посетителей, они вышли из ресторана. На площади не было никого, кроме белой собаки, но даже та отнеслась к ним с некоторой опаской. Заходящее солнце разливало над миром нежное янтарное сияние.

– Сюда, – сказал доктор Пим, быстрым шагом направляясь по главной улице. Примерно через сотню ярдов деревня закончилась, и доктор Пим, повернувшись в сторону горы, открыл детям калитку, ведущую в оливковую рощу. Склон горы был сухой, крутой и каменистый.

– Доктор Пим, – пропыхтела Эмма через несколько шагов, – а что там случилось? И вообще, что происходит?

– Как я уже вам сказал, мы прибыли сюда для того, чтобы встретиться с одним человеком. Но я не сказал вам, что почти десять лет разыскивал его по всему свету. Лишь недавно поиски привели меня в эту деревушку. В ресторане я лишь осведомился у синьоры, как нам пройти к его дому.

– И все? А чего она тогда тарелку бросила?

– Видите ли, оказывается, нашего с вами господина местные жители считают кем-то вроде дьявола. А возможно, и самим Дьяволом. Поэтому синьора пришла в некоторое волнение.

– Он опасен? – деловито спросил Майкл и, подумав, добавил: – Видите ли, я теперь старший, поэтому несу ответственность за безопасность Эммы.

– О, началось! – простонала Эмма.

– Я бы не назвал его опасным, – сказал волшебник. – По крайней мере, очень.

Они продолжили взбираться по узкой, петляющей тропке. Где-то вдалеке блеяли козы, колокольчики на их шеях глухо клацали в неподвижном вечернем воздухе. Стебли сухой травы царапали детей по голым икрам. Смеркалось, и вскоре Майкл перестал видеть лежавшую внизу деревушку. Тропа оборвалась возле кое-как сложенной каменной стены. К стене была прикреплена дощечка с посланием, небрежно намалеванным черной краской.

– Что тут написано? – спросила Эмма.

– А написано здесь вот что, – пробормотал волшебник, наклоняясь над табличкой. – «Дорогой болван…» Батюшки, вот так начало! «Ты собираешься проникнуть на частную территорию. Нарушитель будет застрелен, повешен, забит до смерти дубинками, потом снова расстрелян, глаза его выклюют вороны, кишки будут зажарены…» О нет, это просто отвратительно, и как подробно! – Он пробежал глазами до конца надписи. – «Так что кругом шагом марш, круглый ты остолоп! Искренне твой, Дьявол из Кастель дель Монте». – Доктор Пим выпрямился. – Звучит не слишком приветливо, не правда ли? Ну что ж, идем.

С этими словами он полез через стену.

Майкл хотел спросить, не будет ли разумнее хотя бы окликнуть хозяина для начала, но Эмма уже подскочила к стене с другой стороны, поэтому ему пришлось поторопиться. Не успели они отойти на десять шагов от стены, как раздалось сухое – щелк! – и что-то просвистело в ветвях над их головами. Майкл и Эмма рухнули навзничь.

– Вы знаете, – доктор Пим остановился, однако продолжал стоять в полный рост, – мне кажется, он только что в нас выстрелил.

– Да что вы? – подала голос Эмма. Они с Майклом продолжали лежать, распластавшись на земле. – Вы так думаете?

Снова раздалось – щелк! – и от ближайшего дерева отлетел кусок коры.

– Честно признаться, – заметил доктор Пим, – это просто глупо. – Он громко закричал в сторону вершины горы: – Эй, Хьюго! Ты не мог бы перестать нас обстреливать? Это действует на нервы!

Последовала долгая тишина.

Затем незнакомый голос рявкнул, уже по-английски:

– Кто это?

Не поднимая головы, Майкл поглядел на склон горы. На вершине стоял небольшой каменный дом, едва различимый за деревьями, но мужчины нигде не было видно.

– Хьюго, это Станислаус Пим! Я хочу с тобой поговорить.

Сверху донесся раскат грубого хохота.

– Пим! Дубина ты стоеросовая! Ты что, не смог даже объявление прочитать? Нарушители будут застрелены! Так что кругом марш, тащи свои дряхлые кости вниз по склону, пока я не оказал миру большую услугу, прошив пулей овсяную труху, которую ты по недоразумению называешь своими мозгами! Ха-ха!

– Хьюго! – воскликнул доктор таким тоном, каким обычно разговаривают с расшалившимся ребенком. – Неужели ты всерьез полагаешь, что я проделал такой путь только для того, чтобы повернуться и уйти? Я поднимаюсь!

Майклу показалось, будто мужчина наверху сердито выругался.

– Хьюго!

Последовал сердитый рев, а затем все трое услышали:

– Ну и поднимайся, подумаешь! Я всегда знал, что уважение к частной собственности выходит за пределы твоих более чем скромных умственных способностей!

Эти слова были сопровождены глухим звуком, словно кто-то в бешенстве пнул ногой по дереву.

Доктор Пим посмотрел на лежащих детей.

– Все улажено.

– Вы уверены? – спросил Майкл.

– Вот-вот, – поддакнула Эмма. – Может, вы сначала проверите?

– Все хорошо. Верьте мне.

Дети встали и отряхнули руки и ноги от земли. До домика оставалось еще добрых пятьдесят ярдов, но хозяина нигде не было видно, и лишь когда гости были в десяти шагах от крыльца, он неожиданно выскочил из-за перевернутой телеги. Вид этого человека был поистине примечателен. Он был низенький, толстый и широколицый. Одежда его выглядела так, словно ее очень долго носили и очень редко стирали. Волосы и борода, одинаково буйные и черные, уже давно не знали ножниц. Густые черные брови затеняли глаза, однако не скрывали послания во взоре – этот мужчина был готов сражаться со всем миром. В левой руке он держал винтовку.

– Станислаус Пим, – осклабился хозяин. – Везет же мне, а? Странно, что тебе потребовалось всего десять лет, чтобы меня отыскать! Не иначе, тебе кто-то помог!

– Тебе не следовало исчезать, Хьюго. Это намного упростило бы все дело.

– А тебе давно следовало бы перестать быть таким напыщенным прыщом! Но что поделать, этот мир далек от совершенства.

Мужчина повернулся и вошел в дверь дома. Доктор Пим и Эмма последовали за ним, и Эмма тут же брезгливо сморщила нос от запаха. Майкл, вошедший последним, задержался у порога. Рядом с ним возвышался старый деревянный сундук, и на этом сундуке стояла черно-белая фотография в рамке. На фотографии были запечатлены двое мужчин в длинных черных мантиях на фоне каменного здания. Тот из них, что был повыше ростом, выглядел моложе второго лет на десять и держал в руке свернутый в трубочку документ. На нем были очки в проволочной оправе, одной рукой он обнимал своего товарища – плотного коротышку с буйными черными волосами. Черноволосый мужчина, несомненно, был Дьяволом из Кастель дель Монте.

В следующее мгновение настоящий Дьявол из Кастель дель Монте подскочил к Майклу и грубо перевернул фотографию.

– Нечего совать нос не в свое дело! – рявкнул он.

Майкл постоял еще несколько секунд, дожидаясь, когда уймется бешено колотящееся сердце. Он не знал, зачем волшебник привел их сюда и кто такой этот черноволосый грубиян. Но одно он знал точно: высокий молодой мужчина на фотографии был его отцом.

Глава 4

Доктор Хьюго Элджернон

– Закрой дверь, мой мальчик, будь так добр!

Майкл не думал, что это хорошая мысль. В доме воняло, как в хлеву. Строго говоря, целая половина этого дома была засыпана кучами весьма грязного сена и, судя по всему, отводилась под жилье козам. Трое копытных слонялись возле дальней стены, жуя свой ужин и с тупым равнодушием поглядывая на гостей. Левая часть дома принадлежала хозяину. Помимо сундука, здесь имелись также продавленный матрас, старый деревянный стол с двумя стульями, помятый газовый фонарь, камин, в котором дымились поленья, груды немытых кастрюль, сковородок, кружек, тарелок и мисок. И сотни книг. Внешний вид многих книг говорил о том, что их не раз с аппетитом глодали и даже частично объели – то ли мыши, то ли четвероногие жильцы, то ли (Майкл не исключал и такой возможности) сам хозяин в приступе буйства.

Когда Майкл закрыл дверь, мужчина как раз сражался с козлом, жевавшем стопку бумаг.

– Отдай, каналья! Я кому сказал, Станислаус!

Майкл не сразу понял, что хозяин обращается к козлу.

– Хьюго, – с улыбкой сказал волшебник. – Неужели ты назвал его в честь меня? Я тронут.

– И напрасно, – проворчал мужчина, продолжая состязание по перетягиванию пачки бумаг. – Это самый безмозглый козел во всей Италии! Я долго подыскивал имя, способное в полной мере отразить всю глубину его невежества. Твое оказалось самым подходящим.