Тайна белого слона - Максим Фарбер

Максим Фарбер

Тайна белого слона

Пол проснулся среди ночи, сам не зная, почему. То ли у него желудок забурчал, то ли просто спать не хотелось – за минувшие дни он только и делал, что бегал, прыгал, кувыркался, размахивал атомным ножом… Хотелось еще, сид побери. Или, как сейчас модно говорить – Дарр побери. Ведь время сидов прошло, а вот рыцари Дарр еще совсем недавно были настоящей угрозой…

Пока Мира не истребила их главаря.

Кстати, самой Миры в кровати не было…

Чувствуя, что он – на пороге некоей важной тайны, храбрый воин Сопротивления быстро, но осторожно обулся, натянув сапоги из шерсти трехглазого полярного пса эски. Накинул поверх своей ярко-коричневой, форменной пижамы плащ из белого совиного пуха. Теперь наш повстанец выглядел очень солидно, а, значит, мог идти на поиски Мирей.

После нескольких… Как бы это сказать… Не вполне преднамеренных столкновений со старым Руддлем, который нес в свои покои чашку горячего кактусового сока, с девушкой, которая ни с того ни с чего вдруг стала (видимо, из-за завтрашнего парада Победы) ночью среди коридора учить быстрый танец, – а также просто столкновений с соседями, желавшими немного поспать, – наш Пол сумел-таки разобраться, где Мирей.

Она была в гараже. Когда сопротивленец открыл тяжелую дверь (ключи у него почти всегда были с собой, да и, кроме того, с шифрованным замком Пол давно находился в дружеских отношениях – на уровне “превед, кагдила?”), девушка, застигнутая врасплох, отреагировала более чем флегматично. Даже не ахнула, проще говоря. Хоть по лицу ее и было видно, как раздосадована: в кои-то веки собиралась побыть одна, поласкать рыже-розовых пушистиков, а тут… Лезут!

Капитан-лейтенант Пол оглядел хлипкую фигуру Миры, что в пижаме выглядела еще меньше, беззащитнее. Оглядел стайку митигориан, заполонивших весь гараж подобно убежавшей у нерачительного кондитера сладкой вате… И улыбнулся во весь рот. Лучшая воительница галактики вела себя совсем не по-воински, находясь сейчас среди инопланетян другого вида полуодетой и босой (а митигориане лезли, терлись о смуглые лодыжки; прыгали прямо на руки, оборачивались эдаким смешным шарфом вокруг шеи…) Короче говоря, – почему б не подурачиться? Особенно сейчас…

– Сейчас, когда Дарр Даймон побежден, – сказала Мирей. – И весь народ завтра будет пышно праздновать… А нас ждёт совсем другое будущее – видимо, не воинов, но политиков. Почему же нельзя вот так, весело, проститься со своей юностью и только тогда – слышишь, брат мой, ТОЛЬКО ТОГДА в это скучное и пошлое будущее идти?

– Ты права, сестренка, – сказал Пол. – Ты, безусловно, права… – Он шагнул в живой океан пушистых зверей, и те в одно мгновение оказались на нем: сверху, на голове (как будто шляпа). На спине (словно еще одна мантия) и даже на поясе (словно еще одни штаны. С напушью).

– Дарр Даймон…. Я его помню.

– И я, – вздохнула Мири. – Молодой, красивый, импозантный… Жаль, что выбрал в конце концов дорогу зла!

– Я от этого черноусого и не ждал ничего, кроме, – вздохнул Пол Джейкс. – Хоть и был момент, когда он перешел на нашу сторону…

– И много-много подвигов под знаменами Восстания совершил!

–… Но все-таки слишком сильна была в не тёмная “закваска”. Не вливают вино молодое в мехи ветхие, Мири! Или мех лопнет, или – что еще хуже – прогоркнет само вино.

– Ты прав, – Мирей промокнула глаза концом пояса. – Дарр был неисправим; но я – я его любила… – И девушка в досаде топнула пяткой о каменные плиты. – Ох, да ну, неважно оно все! Главное, Пол – мы победили! И оба живы! Ведь это уже само – прекра-а-асный повод для радости…

Она протянула ему стакан сидра.

– Хочешь, не?..

Пол пригубил шипучий напиток (местная разновидность яблокогруши, которая на него шла, обладала немного резким запахом и вязала рот. Но ему сейчас и это было приятно.

– Не было – ни разу за всю историю галактики, не то что за историю наших Сопротивленцев! – нигде такого бравого пулеметчика, как Дарр Даймон. Я очень сожалею, что этот парень продался злу.

– Я тоже, – Мири прижала узкую ладонь к сердцу и слегка покраснела. – Да ну, митигориан меня живую жри!.. Нельзя ведь все время жить прошлым. Братка, мы должны отпустить призрак черноусого. И открыть свое сознание новым… Э-э-э…

– Возможностям. Надеждам. Стремлениям! Это ты хотела сказать?

Мирей с благодарностью пожала ему руку…

Тот, кто был Дарром Даймоном, не пережил поединка с Мирей. Из далёкой, далёкой галактики он был навсегда (ну или, во всяком случае, на очень большое время!) вычеркнут. А потому – пришел в себя неизвестно где, очевидно, на каком-то другом краю вселенной.

… Вокруг были унылые белесые стены. Ковер на полу; растение в кадке. Он ощупал свое тело и убедился (без особого, впрочем, потрясения), что в мир сей явился уже стариком. “Неважно”, – решил темный Воин. – “Древний император-сид, говорят, вообще себя с помощью силы омолаживал; почему я не смогу? Главное – не в меру прытких митигориан держать в узде”.

– И все-таки, где именно я нахожусь?

– Вы в Империи Геронтократов, – ответил мягкий, легкий, мелодичный (хоть и бесполый) голос. – Я – ваш новый ассистент; не далее как со вчерашнего утра мои наночастицы были введены в ваше тело.

– Как меня зовут? – Дарр не желал упускать самое главное.

– Вы – Григорий Владимирович Береговой, Генеральный секретарь ЦСКА КБ ВПК… А-а, тьфу, пропускаем! Ни один нормальный язык – машинный, человеческий ли – этого не выговорит…Империя, куда вы попали, изнывает под натиском “дружественных” государств, – (это слово ассистент произнес, откровенно издеваясь). – Они только и ждут, как бы вцепиться в останки вашей империи, сир! Надо дать укорот Бессараб-Карпатии, а также Поднепровью, а также…

– Ясно, дальше можешь не говорить, – Дарр Даймон вздохнул. “Бывало и хуже”. Например, когда в микромире с вирусами воевали… “Что ж. У любой империи есть свой конец и свое начало. Да простят меня все старички-пенсионеры, и прочие… того… малообеспеченные… Но на этот раз началом буду я!”

Празднество по поводу окончательной смерти Даймона удалось на славу. Шикарно смотрелась (отметил Пол) более чем радостная Мири, в щегольском повстанческом мундире – слепяще-белом, с черными вставками где надо и (особенно) где не надо. (Обратите внимание на второе “Особенно”, братцы мои!) Атомные мечи – естественно, театральные, задеть или ранить такими никого было нельзя – блистали, слепя глаза и создавая потрясающий эффект – будто яркая световая волна , а не люди, кружились