Спасите меня, Кацураги-сан! Том 7 - Алексей Аржанов Страница 10

— Договорились, Кацураги-сан, — кивнул Нода Такео.

Мой план его удивил, но спорить со мной фельдшер не стал. Из-за пробок мы потеряем время, а при работе в скорой помощи каждая секунда на счету.

Автомобиль остановился около многоэтажного здания, я подхватил чемоданчик с препаратами для оказания неотложной помощи и сумку с портативным электрокардиографом.

Машина сразу же тронулась с места, а я бегом поднялся на третий этаж и без стука вошёл в квартиру, адрес которой был указан в моём списке.

Меня встретила встревоженная женщина. Трясущейся рукой она указала на соседнюю комнату и прошептала:

— Там, папа. Ему совсем плохо…

Я без лишних разговоров промчался мимо неё в спальню. На кровати лежал пожилой мужчина. Старик обхватил грудь руками и тяжело дышал.

— Рассказывайте быстро и чётко, что случилось? — спросил я, попутно подключая электроды ЭКГ аппарата к груди пациента.

— Болит… Грудь очень сильно жжёт, — простонал он.

— С утра всё было хорошо, — начала рассказывать дочь пациента. — Проснулся, позавтракал, попил кофе. Точно… Кофе попил! Говорила же я ему не налегать, опасно для сердца!

— Не отходите от темы, — перебил женщину я. — Что случилось дальше?

Я подключил последний электрод, и аппарат начал регистрировать сердечный ритм.

— Папа начал жаловаться на жжение в груди, — сказала она. — Ему становилось всё хуже и хуже. В итоге совсем слёг. Но инфарктов у него никогда не было!

— Это не инфаркт, — сказал я, взглянув на экран аппарата.

Все зубцы ЭКГ были в норме, никаких патологических подъёмов или снижений линии. Я моментально активировал «анализ» и осмотрел грудную клетку пациента.

Инфаркт миокарда очень часто путают с другими заболеваниями. И этот случай был ярким примером такой ситуации. Нижняя треть пищевода старика была красной, словно её кипятком обдали.

ГЭРБ — гастроэзофагеальная рефлюксная болезнь. Суть этого заболевания в повреждении слизистой пищевода из-за выброса соляной кислоты. В норме содержимое желудка в пищевод не попадает, но если верхний его участок — кардиальный сфинктер — плохо смыкается, кислота может постоянно подниматься наверх и обжигать нижнюю треть пищевода.

При сильном повреждении слизистой происходит мощное раздражение нервных окончаний и возникший болевой синдром очень напоминает ощущения при нарушении кровообращения в сердце.

— Кроме кофе, что он ещё утром ел? — спросил я.

— Свинину, — ответила она. — А какое это имеет значение?

— Вашему отцу нужно строго соблюдать диету. Сейчас я купирую приступ, — ответил я. — Проблема не с сердцем, а с желудком и пищеводом.

Чтобы не вызывать лишних подозрений, кроме лекарской магии, я использовал и внутривенную инъекцию прокинетика — препарата, который нормализует мышечный тонус органов пищеварительного тракта. Иначе будет выглядеть слишком странно, когда пациенту станет лучше лишь от того факта, что его осмотрел врач.

Я сконцентрировал магические потоки и ускорил восстановление повреждённой слизистой пищевода. Увеличил тонус мышц сфинктера, чтобы предотвратить заброс кислоты, а вслед за этим заставил железы сократить количество выделяемого желудочного сока.

— Ой… — выпучил глаза старик. — Уже почти ничего не болит. Что это за лекарство вы мне ввели, доктор?

— Прокинетик, — сказал я. — Но запоминать его вам не стоит. Сегодня отлежитесь, и в ближайшие дни направляйтесь к своему терапевту, а ещё лучше — к гастроэнтерологу. Они порекомендуют диету и хорошее лечение.

— Ох, спасибо вам большое! — обрадовалась женщина. — Я так боялась, что у папы инфаркт.

— Не беспокойтесь, скоро ему станет ещё лучше, — кивнул я, и, покидая квартиру, добавил: — Кофе, жирную и острую пищу пока что полностью исключите. Иначе опять обострится.

Хотя, если учесть, как основательно я прошёлся по слизистой оболочке его пищевода, вряд ли его теперь вообще когда-нибудь настигнет обострение. Но подстраховка не помешает.

Спускаясь вниз, я набрал номер Ноды Такео.

— Кацураги-сан, мы уже к вам едем, — сообщил он. — Интуиция вас не подвела, ничем не осложнённый гипертонический криз. Я его уже купировал.

— Отлично, Нода-сан, хорошая работа.

Когда я вышел из подъезда, Момотаро как раз подогнал машину прямо к дверям. Я практически на ходу запрыгнул на пассажирское сидение, и мы вновь отправились в путь. Мозг каждый раз вставал в ступор, обнаруживая, что водительское место в машине находится справа.

Всегда удивлялся, с чего вдруг японцы решили сделать левостороннее движение. Как оказалось, это правило сложилось из-за традиций самураев. Конным японским воинам было удобнее приближаться к противнику с правой стороны. В основном все фехтовальщики были правшами, а потому атаковать правой рукой им было удобнее. Но и это было не единственной причиной.

Удобства заключалось не только в атаке на врага, но и в совместной поездке с союзником. Самураи носили снаряжение на поясе, и катана выпирала почти на пол метра, из-за чего могла задеть другого воина.

Всё-таки до жути консервативный народ — японцы. Даже такую, казалось бы, мелочь, умудрились перенести в современную эпоху.

— У нас остался один адрес, новых пока больше не кидали, — сказал Момотаро Кендзо. — Если поторопимся, без учёта дороги уложимся в полчаса. Хорошее начало, Кацураги-сан.

— Кстати, а что там с вашим пациентом? — спросил Нода Такео. — Его точно забирать не нужно, Кацураги-сан? Всё-таки боль в сердце. Я таких всегда стараюсь везти в приёмное отделение.

— И это сильно перегружает врачей в приёмнике, — сказал я. — Вообще, правильно делаете, иногда лучше перестраховаться. Но у этого пациента было обострение хронического заболевания, которое я купировал. На сердце никаких намёков.

В своих словах я был уверен на сто процентов, поскольку сердце пациента я тоже осмотрел с помощью «анализа». Коронарные сосуды были чистыми, а сердечная мышца с учётом возраста работала более чем неплохо.

— Остался только лихорадящий больной, — сказал я, вычёркивая из списка обслуженные адреса.

— Скорее всего, пневмония, — предположил Нода Такео. — Сейчас вирусных инфекций пруд пруди. И у каждого третьего — пневмония! Что-то народ стал совсем больным. Мой дед тоже работал на скорой и рассказывал, что в прошлом такого не было.

— Возможно, это связано с нерациональной антибиотикотерапией, — подметил я. — Недавно обсуждал эту тему с пациентами. Бактерии и вирусы мутируют, а мы не успеваем адаптироваться к новым инфекциям.

— Либо экология! — добавил Момотаро Кендзо. —