Александра Лисина - Темные времена. Попутчик Страница 12

Урантар молча кивнул и, подобрав с земли увесистый мешок, легко вскинул на плечо. Люди скептически переглянулись: а не много ли воли дается дерзкому сопляку? Эльфы скривились, но, на удивление, не стали возмущаться. Литур просто кивнул. Таррэн, чуя, что происходит что-то странное, мудро промолчал. Белик же хищно сверкнул глазами и, перехватив поудобнее свой необычный талисман, направился прочь.

– Как у нас все серьезно… – не удержался от шпильки Весельчак.

– Не до шуток, рыжий! – холодно отрезал мальчишка, на мгновение обернувшись, и так посмотрел, что у лиса разом пропало всякое желание насмехаться: такого лица у Белика он еще не видел – властного, жесткого, невероятно сосредоточенного, как перед сложной, трудной и опасной работой. Но что поразило его больше всего – это глаза: когда-то искристые и веселые, сейчас они были холодны как лед и казались бесстрастными, сухими, почти мертвыми.

– Чего замер? – неприятно усмехнулся пацан. – Думаешь, мне нравилось две недели изображать перед вами сопливого дурачка и каждый день развлекать весь караван? Конечно, порой это казалось забавным, но теперь веселье кончилось, рыжий. Я наконец могу перестать дурить вам головы, а тебе с завтрашнего дня смеяться расхочется окончательно, обещаю. Поэтому привыкай к переменам и, будь так добр, держи язык за зубами: у меня больше нет настроения шутить. А чтобы ты в этом не сомневался…

Белик бесплотной тенью шагнул за разлапистую ель, умудрившись не потревожить иголок, и мгновенно растворился среди древесных стволов, заставив перворожденных изумленно вскинуть брови, а остальных – уважительно присвистнуть: это было быстро. Но теперь наконец становилось понятно, каким образом этот хитрый проныра умудрялся регулярно исчезать из тщательно охраняемого лагеря и всю дорогу успешно избегал настойчивого внимания раздраженных эльфов.

– Ловко! – невольно восхитился Весельчак, всматриваясь в непроницаемую зеленую стену и стараясь угадать, где укрылся ловкий мальчишка. – Урантар, твоя школа?

– Его, да не только, – насмешливо хмыкнул знакомый голос прямо за спиной, и кто-то снисходительно похлопал лиса по плечу.

Рыжий взвился как ужаленный и в панике обернулся, но почти сразу тихо охнул, потому что Белик каким-то невероятным образом уже успел обогнуть поляну по кругу и сейчас стоял всего в шаге от него, только с другой стороны. Многозначительно сложил руки на груди и терпеливо ожидал, пока до тугодума наконец-то дойдет.

У опытных ветеранов вырвался невольный вздох:

– Белик…

– Все, не до разговоров, – жестко оборвал пацан, даже не улыбнувшись. – Литур, ты помнишь, о чем я тебя просил? Держись ближе к Дядько и ни при каких условиях не отходи дальше, чем на три шага. О тебе Траш не предупреждали, поэтому она может неправильно воспринять новое лицо. Касательно остальных мое пожелание тоже остается в силе, особенно относительно… некоторых.

Таррэн, ощутив на себе неприязненный взгляд, хмуро кивнул:

– Надеюсь, твоя Траш стоит таких предосторожностей?

– Поверь, она стоит даже того, чтобы вы сейчас же повернули обратно, но такой вариант как-то не предусматривается, поэтому терпите и постарайтесь не хвататься за оружие, когда ее увидите. Еще лучше – отдайте луки и держитесь между людьми.

Светлые не выдержали: негромко фыркнули, явно не собираясь делать ни того ни другого. На что Белик, который, видно, ждал чего-то в этом роде, вдруг сверкнул глазами и нехорошо улыбнулся:

– Как знаете. Я вас предупредил.

К полудню лес заметно посветлел. Деревья стали ниже, приземистее. Роскошные кроны поредели, перестав застилать взоры сплошной стеной. А в какой-то момент постепенно сменили окраску с изумрудно-зеленой на невзрачную серовато-желтую и дали четко понять: скалы уже близко.

Сочные папоротниковые заросли, прежде встречающиеся чуть ли не на каждом шагу, теперь сменились чахлыми кустиками чертополоха и крохотными полянками с дикой малиной. Затем почти пропали и они. Мягкая трава обеднела, пожухла и вскоре исчезла почти полностью, уступив место неровной каменистой почве с редкими вкраплениями неприхотливого мха.

Сквозь поредевший лес, стремительно сдающий свои позиции, неслышными тенями скользили люди и эльфы. Они бежали молча, упруго перепрыгивая через многочисленные ямки, небольшие овражки и поваленные стволы, мысленно костеря своего провожатого на чем свет стоит и выразительно переглядываясь друг с другом. Навязанный пацаном темп был поистине сумасшедшим – пять с половиной часов без малейшей остановки и даже крохотного перерыва, когда не то что плюнуть – дух перевести некогда! Они едва поспевали, к собственному стыду! Они, старые и опытные ветераны, тренированные бойцы! Мчались во весь опор, потея и сдавленно ругаясь про себя, но сумели лишь не отставать от какого-то сопляка! Не говоря уж о том, чтобы держаться на равных!

А Белик все бежал и бежал как заведенный, каким-то шестым чувством предугадывая неровности почвы, ловко уклоняясь от колючих веток, так и норовящих выбить глаза, легко перепрыгивая через ямы, которые даже выносливые эльфы предпочитали обходить стороной. В какой-то момент он, правда, чуть замедлился, заставив спутников с надеждой вскинуть головы, но потом резко свернул, прибавляя шагу, и обогнул виднеющийся впереди малинник по широкой дуге. После чего люди все-таки сообразили почему, беззвучно ругнулись и вовремя повторили этот маневр, чтобы случайно не разбудить прикорнувшего в кустах матерого медведя.

Потом снова был странный кросс, больше похожий на упорную погоню, – напряженный, молчаливый, в котором успеваешь только следить за быстро меняющимися декорациями, собственным дыханием и изредка бросать завистливые взгляды вперед, на спину бесшумно мчащегося мальчишки.

Перворожденные с каждым часом все больше шалели от происходящего, потому что таких способностей в язвительном и наглом пацане прежде не подозревали. Они пока не чувствовали усталости – запас прочности в их нестареющих телах был огромным. Медленно бьющиеся сердца позволяли выносить гораздо большие нагрузки, чем сейчас, но сам факт! Даже у них от быстрого бега начали появляться неприятные ощущения, а Белик с опекуном совершенно не запыхались! Люди же просто неслись следом – в нелегкой амуниции, с заплечными мешками за спиной, зло стиснув зубы, стараясь дышать не слишком шумно и клятвенно обещая себе выяснить у загадочно посмеивающегося Стража, которого этот дикий темп нисколько не смущал, все подробности о племяннике. Роптать в открытую не посмели. Просить о привале – тем более. Даже тогда, когда одышку и распаренные лица стало невозможно скрывать. Но если уж мелкий сорванец готов был нестись бешеной собакой до самого полудня, то им-то – заслуженным ветеранам – грех показывать собственную слабость. Вот они и старались.

«Не дождешься! – свирепо подумал Весельчак, сверля глазами гибкую фигуру Белика. – Ничего, еще и не такое выдерживали! Переживем!»

Перепрыгнув очередное замшелое бревно, рыжий в который раз поклялся вытрясти из Урантара душу, но допытаться, откуда тот вытащил своего загадочного родственничка. Затем обогнул другое дерево, едва не споткнулся о громадный валун, смачно выругался вслух, когда впереди показался еще один, побольше, который точно придется обходить. Но потом сообразил, что лес почти кончился – впереди наконец-то появился просвет, над головой во всем великолепии засияло ослепительно чистое небо, а в нескольких сотнях шагов впереди неподвижной громадой взмывала вверх угольно-черная гора.

Слава богам! Дотопали! Может, на сегодня это была последняя пробежка? И ненормальному пацану не взбредет в голову штурмовать эту громадину сей же час? Весельчак не без содрогания оглядел гору, чья раздвоенная вершина терялась в облаках. И попытался прикинуть количество дней, которое им потребуется, чтобы добраться до тропы, которая затеряна где-то там, впереди, за горой и совсем уж непреодолимыми кручами. Торково семя! Да они только на подъем потратят сутки, не меньше! Не говоря о том, чтобы перевалить через проклятый хребет на ту сторону! Отчего-то у него появились большие сомнения, что сей подвиг удастся осилить всего за три дня.

Рыжий всмотрелся внимательнее, пытаясь угадать, где именно им предстоит карабкаться на эту несусветную высоту. И то, что он увидел, ему не понравилось: казалось, гора вырастала прямо из Нижнего мира, причем возвышалась она почти вертикально, выставив каменный бок чуть не параллельно последним деревьям и нависнув над головами смертных неодолимой преградой. Огромная, неприступная, что уже не один век закрывает обитаемые земли от вторжения с той стороны. И если внизу склон был усыпан мелкими камнями, среди которых росли редкие кустики, то выше виднелась лишь абсолютно ровная стенка, где и зацепиться-то не за что.