Кусакиро. Книга первая - Людмила Файер Страница 13

Финты Василия впечатления не производили. Кусакиро просто не понимал такого обхождения. Наверное при дворах Уссурийских царей оно считалось нормальным, но в лесах царило другое обращение. Зазевался — смерть тебе!

"Ладно. Пусть себе выпендривается", — подумал Кусакиро. И отвернулся к окну.

За окном то и дело мелькала любопытствующая мордочка мисс Люсинды. Она совершала променад вокруг дворца. Люсинду весьма привлёк молодой, здоровый и сильный кот. Он так замечательно пах! От него кружилась голова! Мисс Люсинда была неискушенной молодой кошечкой, поэтому сильно стеснялась своего чувства. Тем более, что не могла его объяснить. Этот новый жилец вёл себя крайне сдержанно. Он не таскался за ней с непристойными предложениями, как это делал уверенный в своей неотразимости базилевс. Он был мужественным и неразговорчивым. Он был огромным и великолепным. Люсинда ценила красоту и утончённость натуры. Но, слащавые воздыхания Василия её не трогали. А этот… Странный… Смотрит… Как сокол на мышку. Глаза горят, в них интерес и много грусти… До чего же красив, подлец.

Люсинда встала у порога покоев Кусакиро и нежно мурлыкнула: "Можно войти, о, господин?"

Кусакиро молчал. Он знал, что чем длиннее пауза, тем больше уважения и интереса он вызовет в этой малышке.

"Хоть бы её не спугнуть своей лесной неотесанностью…"

— Входите, мисс, — наконец мяукнул он, и проследовал к своему плетёному трону. — Как поживаете? Вы с просьбой пришли или просто поближе познакомиться?

Люсинда видела, что по манерам новый жилец — кот весьма непростой и ооооочень учёный. Ей льстило, что на неё обратили внимание.

"Какие у него глаза! Какие щеки! Какой мощный загривок повышенной лохматости!"

Если бы Люсинда могла покраснеть, то она зарделась бы как маков цвет от восхищения. Но так — порозовел только её носик.

В волнении она принялась лизать свою лапку, время от времени вскидывая глаза на необыкновенного кота, который всё больше интересовал её.

Кусакиро заметил замешательство девушки и решил перехватить инициативу.

— Мисс, а не хотели бы вы сегодня провести со мной вечер в приятной беседе? Я могу вам рассказать о дальних королевствах, невиданных зверях, прочитать вам кодекс Куси-до-и-куси-после наизусть…

— А может просто в кино на последний сеанс? — прошептала Люсинда, — вот тут на столе программа лежит, я читала, что по говорящему ящику будут показывать Ледниковый период! А я так люблю этот мультик! Там такая прикольная белка с орехом…

Кусакиро знал, кто такая белка. Он иногда охотился на них.

— Хорошо, — сказал он, — про белку это можно. Но потом… Я вам всё-таки расскажу о Куси-до. Попозже, когда сеанс закончится. И наша Хозяйка "сделает ночь". Приходите ко мне в опочивальню. Посидим, полюбуемся на луну, помурлычем…"

И Кусакиро так многозначительно посмотрел на Люсинду, что она нервно стала намывать мордочку, чтобы скрыть блеск смущения в глазах. А глаза у нашей мисс были великолепны. Миндалевидные, слегка раскосые, зовущие…

У Кусакиро пересохло в пасти от волнения.

— А не хотите ли отобедать со мной, красавица?

— Да, спасибо, я не прочь, — еле слышно муркнула Люсинда, — вы так галантны, так воспитанны, что я просто робею вас.

Кусакиро по праву хозяина повёл юную мисс к мисочкам с молоком и мясом. Нос к носику они поели, параллельно принюхиваясь друг к другу. Кусакиро, как истинный кавалер, подкладывал ей лучшие кусочки. Люсинда томно вздыхала и с удовольствием принимала угощение.

Василий бурчал из угла пошлости, громко фыркал и скрёб когтями о косяк двери. Но двое наших влюблённых не замечали его выпадов. Они смотрели друг на друга, пытаясь проникнуть в мысли, надеясь уловить немой призыв. Самурай весьма нравился нежной домашней кошечке. Люсинда сильно нравилась Кусакиро… Почему? Да просто потому, что нравилась!

Про "Ледниковый период" они даже не вспомнили. Им было хорошо просто сидеть рядом, прижавшись боками и переплетясь хвостиками. Они долго смотрели на Луну, а Кусакиро до утра рассказывал молодой мисс о тяжёлой, но интересной и насыщенной жизни лесного самурая. О великой чести рода. О служении. О строгих законах. О кодексе, который приняв один раз, самурай никогда не сможет предать…

Только об одном он умолчал — о своих прошлых подругах и женах. Ну так какой же дурак в первый вечер тесного общения с новой любовью будет вспоминать старые отношения? Да и в последующие дни эти давно прошедшие отношения негоже вспоминать при своей возлюбленной.

Люсинда зачарованно слушала сагу о жизни лесных котов-самураев. Это было так далеко от её представлений, что она воображала всё это как захватывающую сказку. Она уже поняла, что необыкновенный кот был и в самом деле выдающимся во всех отношениях. В приливе восхищения и преклонения перед железной волей самурая, Люсинда, время от времени, лизала лапу Кусакиро, приемля его взгляды и соглашаясь с его жизненными устоями. Так они просидели до утра.

Утром плохо спавший от зависти базилевс, обнаружил их в объятиях друг друга. Головка Люсинды доверчиво покоилась на мощной лапе Кусакиро, другая его лапа прикрывала её бочок. А хвостом он прикрывал её нижние лапки. В глазах самурая светилась нежность. У него опять появился объект любви и существо, за которое он отдал бы свою жизнь. А разве не это главный принцип служения?

ГЛАВА 12. НОВЫЕ ЗНАКОМСТВА

Помни всегда о приличиях,

Раз ты вошёл в новый дом.

Забудь о своих отличиях,

Расскажешь о них потом.

Сдержан будь в разговоре,

Лишнего не болтай.

Чтобы все поняли вскоре —

Достойный пришёл самурай.

Тогда тебя с радостью примут

В свой тесный домашний круг.

Объятья раскроют, обнимут,

Поскольку теперь ты — ДРУГ…

(Отшельник)

…Шло время, оно, как известно, всё время куда-то идёт, это время… Люсинда постепенно знакомила Кусакиро со всеми жителями большого дворца. Ибо, настоящий джентльмен не может знакомиться с посторонними, не будучи представленным им третьим лицом.

Люсинда знала правила хорошего тона. Она была «мисс», много смотрела фильмов про жизнь двуногих и очень любила те, в которых показывали королевские приёмы, балы и про любовь. Поэтому, будучи образованной во всех отношениях и отлично воспитанной кошечкой, она пыталась применять, по мере возможности, эти красивые обычаи и в своём месте обитания.

Все были представлены по очереди и в своём порядке. Василий, как очень далёкий потомок Византийских Котов-базилевсов, не нуждался в представлении. Он считал себя главнее и выше всех по происхождению, поэтому всегда представлялся сам. Его мы уже неплохо знаем.

На следующего жильца, а точнее, жиличку, Кусакиро наткнулся, когда они