Паршивый отряд - Иван Геннадьевич Фаворов Страница 13

Все ученики спали, ели и попросту жили в школе у Годфри. Работали с ним, часто помогали по хозяйству и в процессе совместной деятельности он всегда их учил, показывал, как правильно двигаться, обучал ремеслам необходимым войну и верно видеть мир вокруг и внутри себя. Гораздо реже он проводил специальные занятия во время которых обучал их владению оружием, путешествиям в потусторонние миры и принципу взаимодействия с миром духов.

– Три основных врага, с которыми вам придется сталкиваться. – Говорил Годфри, – Дикие звери, духи и самый сложный враг это вы сами. Воин никогда не сражается только здесь и сейчас битва происходит всегда в нескольких измерениях и победив в одном вы можете проиграть в другом. Не одно живое существо не живет только в материальном мире, у любого существа есть душа поэтому оно имеет проекцию в мире духов и разум поэтому у него есть ментальная проекция и есть еще множество миров смежных с нашим и связанных общей судьбой.

Всё ранее сказанное на уроках, но в более сжатой форме, Годфри повторял выбранным для похода в Пустошь ученикам по дороге в сторону заката. Они быстрым шагом двигались к своей цели, наполненные тревогой и подобранные как скрученная пружина.

– Мы не раз уже совершали с вами боевые вылазки, вы лучшие мои ученики и в этом году, я думаю, вы станете мастерами. – Годфри говорил им про это в первые, но не Парфен, ни Васка не выразили никаких эмоций. Годфри отметил про себя, что это хороший знак. – Теперь я взял вас с собой в настоящее дело и не для того что бы научить чему то, а потому что без вас не справлюсь.

– Это честь для нас. – Серьезно и спокойно сказал Васка. Парфен просто кивал головой.

– Мы отправимся в недалекое потусторонние путешествие, и посетим одно место из мира духов однажды покинувших нашу реальность. Нам надо будет постараться установить откуда идёт опасность. Я чувствую её, но не могу определить источник.

– Учитель, – заговорил Парфен, – а зачем мы идем в пустошь, разве не безопасней было бы выйти заглянуть в потусторонний мир из нашей школы?

– Я уже сделал это вчера, один, перед Вече, во время предзакатных сумерек, но ничего не увидел. Я чувствую, что опасность идёт из Пустоши, но до конца не уверен, её источник слишком размыт. Такое ощущение что она приближается с разных сторон, но из пустоши точно. Поэтому мы отправляемся туда с надеждой отследить её источник. Ещё я хочу навестить одного старого друга в мире мёртвых. У меня есть идея откуда можно попросить помощи на случай если наших сил перед лицом надвигающейся опасности будет мало. Возможно получится так что мы, охотясь на льва, сами того не зная отправляемся прямо в его логово. Поэтому, мы должны быть готовы ко всему. Мир для нас – это большая опасная загадка и чем больше мы узнаем его, тем сильнее понимаем, что практически ничего не знаем о нем. И нам остается только жить, и пытаться выжить. Наше призвание, как воинов защищать тех, кто на нас полагается и пытаться выжить, для того что бы выжили те, кого мы любим.

После этого монолога какое-то время все двигались молча.

Васка шел воодушевленный речью учителя, проникнувшись его пафосом. Переживания исключительности происходящего воодушевляло и вдохновляло его. Порфирий, наоборот скептик от природы, думал о том, что никто на них особо не рассчитывает и большинство горожан вообще не подозревают о их деятельности. Потому что с опасностью более серьезной чем дикие животные никогда не сталкивались. А разговоры о духах остаются для многих просто разговорами. Он точно знал, что некоторые относятся к школе воинов с большим подозрением. Особенно торговцы, с которыми у них все время пересекаются интересы. И если бы Годфри не имел такого веса в городском совете благодаря своему уму и выдержки его школа воспринималась бы как кучка фанатиков. Потом войны решали многие практические задачи, связанные с расширением территорий и охраной правопорядка в городе и именно эта деятельность давала вес их гильдии, а о потусторонних путешествиях и созерцание будущего мало кто вообще знал.

Прежде чем добраться до пустоши им надо было пройти фермы, последняя из которых располагалась часах в двух-трех пешего пути от города. Потом было поле, овраги и только за ними, постепенно начиналась выжженная пустыня с черной землей и очень редкими колючками в середине лета от которых ничего не оставалось, потому что черная земля раскалялась на солнце и все живое сгорало на ней. Пустошь простиралась на недели пути в разные стороны никому из жителей Новгорода не удавалось пересечь её и вернуться назад. В Новгороде её считали долиной смерти, в первую очередь из-за непрерывно дующего там ветра уносящего жизнь.

Дорога, у них под ногами была достаточно хорошо протоптанной и ровной. Не глубокий светло-серый песок перемолотый колесами повозок и ногами путников мягко принимал шаги учеников и учителя. С обеих сторон по обочинам нависали стебли травы, которая густым покровом расходилась в разные стороны сквозь перелески и овраги насколько хватало глаз. Тонкая полоска чёрных облаков накрывала уходившее за горизонт солнце. Оно, глядя в сторону путников словно пыталось испугать их неестественно красным цветом своих последних лучей. Сумрак сгущался, пролетали первые летучие мыши, а трава трещала от разноголосия вечерних насекомых.

«Можем ли мы сегодня умереть?» – думал Порфирий – «Может ли получится так, что именно сегодня нас ждет час истины. С одной стороны, нечего не предвещает беды. Обычная вылазка в пустошь, а всё ощущение опасности основано только на переживаниях учителя. Но все же тревога словно весит в воздухе и этот красный закат, редкий и зловещий. Понятно, что до пустоши мы доберемся только завтра, но все же уже сегодня так грустно и зябко в душе».

Васка шел весело. Достал из ножен меч и рубил шапки полевых цветов вдоль обочины. В другой день учитель строго наказал бы за такую беспечность, но сегодня Годфри, казалось, не обращал внимание на поведение учеников. Словно все что он мог сказать он уже сказал и теперь положившись на волю судьбы просто направил их лодку по течению опустив весла и смотрит в даль фарватера стараясь не мешать ей творить происходящее. Годфри переводил взгляд то на быстро темнеющее небо, то под ноги и смотрел как проминается дорожный