Леонард Карпентер - На запретном берегу Страница 13

— Лепестки лотоса! — расхохотался Конан. — Дайте мне хороший корабль, и я привезу вам столько лотоса, что хватит засыпать все улицы города! В Вендии его продают в любой лавке!

Каспиус печально улыбнулся и покачал головой:

— Вы напрасно думаете, что мы не пытались его найти. Прежде чем королева в отчаянье послала за вами, мы обшарили все базары Вендии и Иранистана и везде потерпели неудачу. Но посмотрите сюда.

И он развернул перед Конаном свиток до конца. В нижней части манускрипта были начертаны разноцветные линии, отчетливее всего виднелась голубая, ведущая почти строго с юга на запад. Очевидно, это была карта какой-то местности.

— Согласно древним травникам, — пояснил Каспиус, — не белый, а именно серебряный лотос слишком нежен и прихотлив, чтобы выращивать его на продажу. Никто из нынешних торговцев даже не слышал о том, чтобы его специально разводили или вывозили откуда-нибудь. Он растет на диких озерах в землях, лежащих еще дальше к югу за Черными Королевствами, где живут одноглазые пигмеи-людоеды.

Лекарь постучал тонким пальцем по голубой линии на карте.

— В наши дни, Конан, — тихо и раздельно произнес он, — этот цветок растет поблизости только в одном месте. В дельте реки Стикс.

Глава 4

ВОЕННЫЙ СОВЕТ

Впервые с тех пор, как он прибыл в зачумленный Баалур, Конан расхохотался: закинув голову, разметав по плечам гриву черных волос, киммериец смеялся во весь голос, от души, так, что какое-то из нагромождений книг в глубине подвала обрушилось на пол, подняв тучу пыли.

— Верховья реки Стикс, клянусь Кромом! Старик, ты хоть знаешь, о чем говоришь? Отправиться в земли, которых нет ни на одной карте, за какими-то мифическими цветочками!

Но лекарь продолжал смотреть на северянина без тени улыбки на морщинистом лице.

— Ох, Каспиус, — выдохнул Конан, отсмеявшись. — Ни одному человеку — ни одной армии, если на то пошло, — не под силу добраться до этих краев и вернуться живым. На такой путь может уйти не одна жизнь! Если в твоих древних свитках говорится, что единственное средство от кошмарных снов растет в верховьях Черной реки, так там должно быть и написано, что добыть его — задача, непосильная для простого смертного! Верная гибель, конечно, хорошее средство от ночных кошмаров, но зачем же за ним так далеко ходить?

Каспиус терпеливо ждал, пока у гостя не иссякнет неожиданный поток красноречия.

— Конечно же, вы правы, — сказал он, когда Конан наконец замолчал. — Но у нас нет иного выхода. Вы — последняя наша надежда, ибо только вам осмелился бы я предложить подобное путешествие. К тому же я слышал, что в своих странствиях на юге вы побывали дальше, чем любой из ныне живущих. Разве вам прежде не доводилось подниматься к верховьям Стикса?

Нахмурясь, Конан шевельнул черной бровью.

— Да, я побывал там однажды, — с неохотой признал он. — И зашел достаточно далеко, чтобы подтвердить твои слова: верховья Стикса лежат в самых далеких и диких от нашего мира землях. Я видел, как он несет воды через Пунт, Кешан и Черные Королевства, чьи границы каждый год меняются из-за постоянных войн. Когда Стикс разливается, даже в верховьях его русло широко и глубоко, а течение столь сильно, что человек не в силах удержаться на поверхности, попав в стремнину. Но оттуда, где я был, до истоков Черной реки — если только у нее есть истоки — оставалось не менее сотни лиг еще дальше к югу. А может, к западу или востоку — не знаю… Послушай, старик, а если ее истоки кроются под землей и надо быть водяной крысой, чтобы добраться до них?..

Опустив глаза, киммериец коротко выдохнул и дернул углом рта.

— Когда я был там, я видел множество белых лотосов, Каспиус, — негромко сказал северянин. — Просто целые заросли. Но ни разу не встречал серебристых, ни одного цветка.

Каспиус оживился.

— Да, да, здесь говорится, что он растет вместе с обычным лотосом, только немного выше по течению! — с жаром воскликнул он. — Вы были совсем близко! А что до трудностей пути… мне кажется, Конан, вы преувеличиваете. Как бы ни был он черен, через какие бы страны ни нес свои воды, Стикс всего лишь река. И если она так широка и глубока, как вы говорите, разве это не означает, что по ней пройдет хорошо оснащенное судно? И разве не плавают уже сотни лет в его низовьях торговые корабли? Дело всего лишь в расстоянии…

— В расстоянии, ха! — оборвал его Конан. — Что ты знаешь о расстояниях, старик, никогда не покидавший своего тысячестенного города? Никогда не видевший бури на море или песчаного смерча в пустыне, которые проглатывают, как маслины, эти самые торговые корабли и караваны! — Киммериец презрительно фыркнул. — Пф! Да такой домосед, как ты, не пройдет в глуши расстояния отсюда до противоположной стены! А ведь помимо пустошей и непроходимых зарослей, на юге есть вещи и похуже: ядовитые болота, пропасти, ни с того ни с сего возникающие у тебя прямо под ногами, гиблые топи, издали похожие на солнечные зеленые лужайки. Я уже не говорю о хищниках и воинственных дикарях, обитающих там!

Перечисляя все эти напасти, Конан один за другим загибал пальцы на своей широкой руке. Потом помахал перед лекарем сжатым кулаком.

— Столько довольно? Нет, это безумие, говорю тебе, самое безумное безумие из всех безумий, хуже, чем ваши кошмары! Ты предпочел бы любые страшные сны той долгой и мучительной смерти, которой умрет всякий, сунувшийся в те края! Если ты знаешь какой-нибудь волшебный способ перенести меня туда, где растет лотос, а потом так же вернуть обратно, я готов и целиком в твоем распоряжении. Но если нет — забудь об этом!

— Вы сказали "долгая и мучительная смерть"? — молвил Каспиус задумчиво. — Но ведь именно долгой и мучительной смертью умирает наша принцесса. А вместе с нею и половина города. Да мы шутя наберем сотню добровольцев, которые пойдут хоть в обитель Нергала, только бы избавиться от черных снов Зерити. Был бы от меня в таком путешествии малейший прок, я пошел бы первым… — Старик вздохнул и устало прикрыл глаза. — А что касается вас, Конан, — продолжал он, — вы — тот смертный, который уже единожды бывал в тех местах и вернулся живым. Королева рассказывала мне о ваших бесчисленных подвигах. Если хотя бы половина из ее рассказов — правда, вы сумеете провести невредимым отряд туда, где еще не ступала нога детей Митры. И привезете единственное спасение для всех жителей нашего несчастного города. Мне кажется, сам ваш приход сюда не случаен. Это знак судьбы.

Конан, сидевший молча и опустив голову, кинул на седого лекаря насмешливый взгляд из-под спутанных черных волос.