Эдгар Берроуз - МАРСИАНСКИЕ ВОЙНЫ Страница 14

Сола и я вошли в строение, расположенное в самом начале города. Это было то самое здание, в котором произошла моя встреча с обезьянами, и я, желая узнать, что вызвало непонятное отступление, поднялся на верхний этаж и выглянул из окна на лежащие впереди долину и горы. Тут я увидел причину, вызвавшую их неожиданное отступление под прикрытие. Огромное парусное судно, длинное, низкое, выкрашенное в серый цвет, медленно летело через гребень ближайшей горы. Следуя за ним, шло второе, третье и затем еще одно, и так до тех пор, пока не показалось двадцать штук, которые летели низко над поверхностью почвы, медленно и величественно направляясь к нам.

На каждом из них было странное знамя, перекинутое над палубой от носа до кормы, а на носу каждого судна был изображен необычный девиз, который сверкал в солнечных лучах и был ясно виден на том расстоянии, на каком находились мы от них. Я мог различить фигуры, толпившиеся на верхней и средней палубах воздушного судна. Открыли ли они наше присутствие или просто смотрели на покинутый город, я не мог бы сказать, но, во всяком случае, их ожидала жестокая встреча, так как внезапно и без всякого предупреждения зеленые марсиане дали залп из окон строений, смотревших на маленькую долину, над которой так мирно продвигались вперед большие корабли.

Моментально сцена как бы магически изменилась. Передовое судно метнулось в нашу сторону, поворачиваясь боком, и, наводя свои пушки, ответило на наш залп, в то же самое время продвигаясь на небольшое расстояние параллельно нашему фронту, а затем повернуло обратно с очевидным намерением, описав большой круг, вновь очутиться на позиции против линии нашего огня. Остальные суда шли по его кильватеру, причем каждое из них выпустило в нас залп, когда первое судно встало в позицию. Наш собственный огонь отнюдь не уменьшался, и я сомневаюсь в том, что хотя бы процентов 25 наших выстрелов были даны на ветер. Мне никогда еще не доводилось видеть более смертоносной точности прицела и, казалось, что взрыв каждого ядра заставлял падать одну из маленьких фигур на корабле, а знамена и палуба вспыхивали языками пламени, когда не знавшие промаха воины падали вниз.

Огонь с кораблей был почти безрезультатен, как я впоследствии узнал, благодаря внезапности нашего первого залпа, который застал команду кораблей совершенно врасплох и вследствие того, что аппараты для выверки прицела пушек были не защищены от устрашающей меткости наших воинов.

У каждого зеленого воина есть вполне определенные объекты, куда он должен направлять свои выстрелы. Например, один из них, всегда лучшие стрелки направляют свой огонь исключительно против беспроволочных аппаратов и против аппаратов для выверки прицела тяжелых орудий нападающего флота; другие выполняют ту же задачу против меньших пушек; третьи - подстреливают канониров; следующие - офицеров. Наконец, известное количество сосредотачивает свой огонь против остальных членов команды на верхней части судна, на штурвале и пропеллерах.

Через двадцать минут после первого выстрела большой флот, сильно подбитый, улетал в том же направлении, откуда он появился вначале. Некоторые из кораблей давали заметный крен и, казалось, поредевшая команда едва-едва управляет ими. Их огонь совершенно прекратился и вся их энергия, казалось, сосредоточилась на бегстве. Тогда наши воины ринулись на крышу строений, которые мы занимали, и проводили отступавшую армаду продолжительным и беспощадным ружейным огнем.

Как бы то ни было, кораблям, одному за другим удалось нырнуть за гребень выступавших перед нами гор. На виду осталось одно едва двигавшееся судно. Оно как раз приняло на себя первый удар и теперь, казалось, совершенно опустело, так как на его палубах не было видно ни одной движущейся фигуры. Медленно оно отклонилось от своего пути, описывая круг в обратную сторону по направлению к нам, двигаясь странным и возбуждающим жалость образом. Мгновенно воины прекратили огонь, было вполне очевидно, что корабль совершенно беспомощен и лишен возможности причинить вред, так как не мог даже управлять своими движениями на пути к спасению.

Когда судно приблизилось к городу, воины устремились наружу, на равнину, чтобы встретить его, но оно было еще слишком высоко, для того, чтобы взобраться на его палубу. Со своей удобной позиции у окна я мог наблюдать на палубе разбросанные тела, хотя и не мог различить, к какому роду существ они принадлежат. На судне не было никаких признаков жизни, в то время, как оно медленно относилось легким ветерком в юго-западном направлении.

Оно летело над землей на высоте приблизительно пятидесяти футов, сопровождаемое почти всеми воинами, за исключением одной сотни, которой было приказано вернуться на крыши для защиты от возможного возвращения флота или подкрепления. Вскоре стало очевидным, что корабль ударится о фасад здания приблизительно на милю южнее наших позиций, и несколько воинов помчались галопом вперед, сошли на землю и вошли в здание, к которому, казалось, кораблю суждено было пристать. Когда судно приблизилось к строению, как раз перед тем, как ему удариться, марсианские воины прыгнули на палубу из окон и своими длинными копьями уменьшили силу столкновения, затем, в течение нескольких мгновений, они сбросили якорь, а люди, стоявшие внизу, стащили большой корабль на почву.

После того, как воины закрепили якорь, они толпой бросились на палубу судна и обыскали его от носа до кормы. Я видел, как они рассматривали мертвых матросов, очевидно, отыскивая в них признаки жизни. Затем внизу появилась группа воинов, тащившая за собой маленькую фигурку. Это существо было вдвое меньше ростом зеленых марсианских воинов, и со своего балкона я мог видеть, что оно ступало прямо на двух ногах. Я предположил, что это образец какого-нибудь нового и странного, свойственного Марсу уродства, которого я до сих пор еще не видел.

Они спустили своего пленника на землю и затем приступили к систематическому разгрому корабля. Эта операция потребовала несколько часов, в течение которых было затребовано известное число повозок, чтобы перевезти добычу, которая состояла из оружия, амуниции, шелков, мехов, драгоценностей, каменных кораблей со странной резьбой и некоторого количества съестных припасов и напитков, включая сюда множество касок с водой, первой водой, которую я увидел на Марсе.

После того, как последняя часть добычи была увезена, воины прикрепили канаты к кораблю и протащили его на буксире в долину, на довольно большое расстояние в юго-западном направлении. Затем несколько из них взошли на него и с большим рвением занялись, как мне показалось с моей отдаленной позиции, опустошением карманов на мертвых телах матросов и всякого рода кладовых, и хранилищ взрывчатых веществ на корабле.