Роман Галкин - Обреченный взвод Страница 15

Вспоминаю своих друзей. Интересно, они еще дома, или уже тоже по пути в армию? Пытаюсь посчитать, сколько дней прошло, как я явился в мобилизационный пункт. Неужели еще не прошло и недели?! А кажется, будто бы та жизнь была так давно, что уже и не верится – была ли она вообще.

Сквозь мысли доносится сигнал горна, но не реагирую на него. Возвращаюсь к реальности лишь от толчка в бок.

– Не спи, – шипит крепыш Борк.

Окончательно придя в себя, замечаю, стоящую перед строем полка, группу высоких армейских чинов. Один из них, полковник в сияющей золотом высокой фуражке, произносит торжественную речь, смысл которой ускользает от меня, несмотря на то, что понятно каждое отдельное слово.

Снова звучит горн. Бьют барабаны. Вдоль выстроившегося полка, звонко чеканя шаг, торжественным маршем проходит группа воинов, возглавляемая знаменосцем. Все офицеры замирают, подняв руку в воинском приветствии.

Пройдя вдоль строя, группа со знаменем части выходит в центр плаца.

Звучит команда доложить о готовности приступить к принятию Присяги. Офицеры докладывают о готовности подразделений, и процедура начинается.

– Новобранец Новикоф!

– Я!

– Для принятия присяги выйти из строя!

Отбубнив зазубренный текст, подставляю предплечье взводному командиру, и тот приклеивает на мой рукав голубой шеврон с изображением пехотного робота.

– Курсант Новикоф, встать в строй!

Поскучав, высокие чины удаляются не дождавшись, пока все новобранцы присягнут армии Конфедерации. Вскоре их камуфлированные гравикары, поднимая за собой пылевые завихрения, вереницей проносятся над грунтовой дорогой в сторону полигона.

Через полчаса туда же выдвигается весь полк. На лицах измученных долгим стоянием на жаре новобранцев, а вернее, теперь уже курсантов, абсолютно не отражается никакой торжественности. Максимум, что можно на них прочитать, это желание забраться куда-нибудь в прохладную тень, упасть и лежать неподвижно. Даже не спать, а просто лежать.

Останавливаемся перед довольно просторным ровным полем, расположенным у подножия лысой – без единого деревца – сопки. По всему полю раскиданы полуразрушенные здания и остовы старой бронетехники, то там, то сям поодиночке и группами торчат какие-то столбы. Вдоль дороги высятся три наблюдательные башни, под которыми раскинут большой красно-белый шатер, рядом с которым стоят гравикары начальства.

Вот офицеры выходят из шатра и направляются в одну из башен. Вскоре их фигуры появляются наверху, за огромными во всю стену стеклами.

Вдруг по строю проносится ропот. Кто-то указывает рукой в небо над сопкой, и все взгляды устремляются в ту сторону. Там растет, приближаясь, какое-то вытянутое тело. Не успеваю рассмотреть, что это за летательный аппарат, а он уже разделился на множество отдельных точек. Через несколько секунд над нами проносится пустая десантная рама, напоминающая рыбий скелет.

Отделившиеся от нее объекты продолжают приближаться, и вот уже можно разглядеть маневрирующих ранцевыми двигателями БПРов и два полусферических тела тяжелых танков. Выпустив парашюты, роботы приземляются на склоны сопки. Едва коснувшись грунта, каждый из них выпускает НУРС по внушительной, не менее десятка метров в высоту, и два в ширину, стене, отделяющей склон от поля. Разрушения впечатляют. Однако десантники не спешат форсировать преграду и чего-то ждут.

Тем временем, включив антигравитационные подушки, на вершину опускаются танки. Их действия тут же приковывают всеобщее внимание и вызывают удивленные пересуды.

Одна из стальных черепах наплыла на другую, и в это время у нее отключились антигравы. Машина осела одним краем на грунт, другим на второй танк. Нижний танк принялся толкать верхний, стараясь перевернуть его. Ему на помощь подоспели два БПРа, и общими усилиями они достигли желаемого результата.

Второй танк въехал на днище перевернутого, провернулся на нем, и они будто бы срослись, образовав практически идеальный шар – ни стволы орудий и пулеметов, ни выступающие глаза триплексов, ни что иное не искажало кажущуюся гладкой серо-зеленую поверхность.

БПРы уперлись манипуляторами в гигантский шар, раскачав, столкнули его с места, и вот он уже несется вниз по склону, дробя в песок попадающиеся валуны и с каждым оборотом набирая все большую скорость.

Когда участок стены, в который врезается всесокрушающая махина, разносит, словно кучку легкого мусора, строй взрывается хором несдержанных восклицаний.

Позже от опытных вояк узнаю, что подобные фокусы придуманы именно только для «показухи». В реальных боевых действиях все преграды сносятся с лица планеты перед десантированием ракетным ударом с орбиты. Однако увиденное действительно впечатляет, вызывает бурю эмоций и заставляет забыть о жаре и усталости. Теперь мы во все глаза, затаив дыхание, смотрим за продолжением действа.

А БПРы, стреляя на ходу из всех видов вооружения, уже стремятся к пролому. Робот плохо приспособлен для того, чтобы шагать вниз по крутому склону, потому на особо опасных участках то один, то другой опускается на пятую точку, где расположены дополнительные гусеничные катки, и елозят вниз, словно дети со снежной горки.

Прорвавшись через пролом, БПРы и расцепившиеся танки некоторое время маневрируют, поражая всевозможные цели. Рушатся построенные в качестве мишеней здания, подлетают от прямых попаданий остовы старой бронетехники.

Вот грохот разрывов стихает, роботы выстраиваются перед рядом столбов, увенчанных каменными глыбами и замирают.

Долгая минута ожидания. Приходит мысль о том, что представление окончено. Ан нет.

Шеренга железных воинов делает синхронный шаг вперед, и так же синхронно машины наносят стремительный удар клешнями правых манипуляторов по глыбам. Камни разлетаются на отдельные куски, а роботы как один отступают назад, вскинув левые манипуляторы в защите от воображаемого удара. Разворот вокруг оси с одновременным шагом вперед. Выставленные правые клешни проносятся по кругу и с чудовищной силой обрушиваются на столбы, размочалив вершины. Далее следует одновременный удар бронированными коленными щитками. Столбы с треском выламываются из каменистого грунта и падают под ноги БПРам.

Некоторое время боевые махины продолжают кружиться в чудовищном танце, сотрясая землю одновременными шагами и выполняя каждое движение с такой слаженностью, что создается впечатление, будто это один робот отражается в ряде зеркал.