Стефан Петручо - Дэдпул. Лапы Страница 16

– Джейн. Прелестное имя. Означает «божий дар». Знаешь, Джейн, я понимаю, что мы только что встретились, но хочу, чтобы ты знала: у тебя в руках единственная штука на планете, способная меня убить.

Наверное, не стоило произносить этого вслух.

Вот чёрт! Я бы сказал: «Видишь ли, эта штука для мет абсолютно безвредна».

– Можно, мы начнём сначала? – я опускаю руки, отхожу назад и снова делаю несколько шагов ей навстречу. – Разрази меня гром! Кто ты?

Она слегка опускает баллончик. И, кажется, улыбается.

– Я не собираюсь ранить тебя, Уэйд Уилсон. Не скрою, меня привлекают мужчины, которые падают с неба и тут же пытаются флиртовать, но поверь: я последний человек, с кем тебе стоит связываться.

– А кто первый? Почему ты так говоришь?

Я подхожу на полшага. Раз – и баллончик маячит у самого моего носа.

– Прости мне эти предосторожности, но я не могу позволить феромонам вскружить мне голову. У меня мало времени. Мне надо убедиться, что ты меня выслушаешь, прежде чем сюда прибудут твои наниматели из Щ.И.Т.а.

– Выслушать? Договорились! – я сажусь на асфальт, скрестив ноги, и подпираю голову культяпкой. – Говори, милашка, я слушаю.

Она вздыхает:

– Это всё Дик. Это конец…

– Дик и его конец? Плохой парень с большим членом, обычная история, – сочувственно киваю я. – Трудно устоять перед хорошей порцией тестостерона.

– Ты не понимаешь. Мы с Диком были вместе. Он был моим… – она смущённо отворачивается, – моим парнем.

– У каждого есть свои скелеты в шкафу. Это жизнь.

– Это из-за него появились щенки-мутанты. Я думала, что знаю его, думала, у нас общие цели, но теперь его единственное желание – захватить мир с помощью армии монстров. Я… я… боюсь его.

Я встаю. Она поворачивается ко мне, и мы встречаемся глазами. Между нами проскакивает искра. Не такая, какими швыряется Электро, – искра в романтическом смысле. Я беру её за руку – за ту самую, в которой зажат баллончик. Сперва она сопротивляется, но потом, дрожа, уступает.

Я с облегчением смеюсь.

– Джейн, Джейн. Прошлое не имеет никакого значения. Важно лишь то, что мы чувствуем друг к дру… погоди-ка. Если Дик собирает армию монстров, зачем он внедряет их в зоомагазины?

– У него аллергия. Он планировал собрать всех монстров вместе после преображения, но…

– А инъекциями он лечиться не пробовал?

– Это занимает несколько лет. Он говорил, что у него нет времени, и…

– Готов спорить, что он просто боялся уколов и не хотел в этом признаваться. Знаешь, есть такой специальный крем, который снижает чувствительность кожи…

– Может, хватит перебивать? Я пытаюсь…

– Прости. Больше не буду.

– Вот опять. Дело в том, что я хотела попросить тебя…

– Да, но это точно был последний раз. Клянусь.

– Я хочу нанять тебя, чтобы ты выследил и убил Дика!!!

Я отступаю на шаг и прочищаю ухо пальцем.

– Незачем так орать. Я больше не работаю наёмным убийцей. Я устраняю только тех, кто этого действительно заслуживает. И исключение не сделаю даже для тебя.

По маске видно, что она вздёрнула бровь.

– Если Дик останется в живых, его армия монстров убьёт миллионы людей. Разве этого недостаточно?

Я качаю головой.

– Не убьёт, если я вовремя её остановлю, как и собирался.

– Я заплачу тебе вдвое больше, чем Щ.И.Т.

– Мне плевать на деньги.

Она подходит ближе. Наши губы, разделённые двойным слоем материи, соприкасаются.

– Я сделаю всё, что ты захочешь, – шепчет она.

– Я хочу аванс и свой баллончик.

Она протягивает мне нанокатализатор и пухлый конверт. Понятия не имею, как она ухитрилась спрятать его под этим обтягивающим костюмом, – но, в конце концов, я ношу с собой две катаны, пару пистолетов, баллончик и телепорт, так что кто бы говорил.

Я вскрываю конверт и перебираю лежащие в нём купюры. Я делаю вид, будто считаю их, – но, чёрт побери, Джейн так вскружила мне голову, что я даже не знаю, настоящие они или фальшивые. В каком, говорите, году Сэлмон Чейз[7] был президентом?

Я поднимаю глаза:

– Где мне искать этого Дика?

Надеюсь, ты не у нас спрашиваешь.

Чувак, девчонка ушла.

Да, она и вправду ушла. Очень быстро.

Мне кажется, будто внутри всё холодеет, – но это просто ветер поднялся. Прибыли гравилёты Щ.И.Т.а. Два из них скользят над поверхностью воды и втягивают своими шлангами гнусную жижу, оставшуюся после нашей неудачной посадки. Третий зависает прямо передо мной.

Едва я успеваю спрятать конверт, как открывается люк и наружу высовывается агент Престон. Как настоящий профессионал, она выражает своё недовольство громким криком.

– На водохранилище, Дэдпул? На водохранилище? Слава богу, нанокатализатор вступает в реакцию только с первой биологической формой, с которой контактирует! Чем я только думала, когда дала тебе в руки эту штуку? Верни её немедленно.

Чтобы разрядить обстановку, я предпринимаю закос под Джимми Стюарта.

– Тихо, тихо, Эмили, угомонись, успокойся хоть на минутку! Если он вступает с чем-то в реакцию, почему ты называешь его катализатором? Я всегда думал, что катализатор только вызывает химическую реакцию, но сам в ней не участвует. Ты же понимаешь, о чём я, да?

Бесполезно.

– Заткнись! Не я давала этой хрене название. В каком-то смысле это нанобот с зачатками искусственного интеллекта, и даже этого я не должна была тебе говорить! Есть съёмка скрытой камерой, где видно, как ты делаешь ставки на то, кто из гражданских дольше продержится!

А вот это было обидно.

– Ты что, как капитан Рено в «Касабланке», удивляешься, что на скачках делают ставки? Разве я не спас всех людей до единого? И, к слову, мне плевать на твой тон.

– Погибли три лошади!

Я подумываю было закосить под Джона Уэйна – но, вспомнив, что Стюарт особого эффекта не возымел, передумываю.

– Но это же не я их съел, правда? Я не ем лошадей, я даже колбасу из конины не пробовал. Одного коня я как-то даже хотел объездить, только времени не было.

– Давай сюда.

Я прячу баллончик за спиной:

– Что тебе дать?

Пушки, которыми оснащён гравилёт, с щелчком нацеливаются на меня. Так меня, конечно, не убьёшь, но будет довольно неприятно. Я достаю аэрозоль:

– А, ты об этом?

– Да. Именно. Шевелись.

Я кидаю ей баночку.

– Да брось, Престон. Мы же оба знаем, что ты не стала бы по мне стрелять.

– Ты прав. Я не могу рисковать этим баллончиком.

– У тебя нет сердца.

Эмили разглядывает помятую баночку, и тревога на её лице сменяется гневом.

– У меня нет сердца? А у тебя есть мозги? Ты уволен, Уэйд. Катись на все четыре стороны. Мне плевать, какой ты профи и сколько я тебе должна, – ты больной на всю голову. Даже когда у тебя самые добрые намерения, ты способен на что угодно. Я больше не могу рисковать ради тебя ни общественной безопасностью, ни своей работой. Джеффу только восемь, но когда-нибудь он закончит школу, и у Щ.И.Т. а слишком хорошая программа по устройству абитуриентов, чтобы я могла ей пренебречь.