Душа меча - Джули Кагава Страница 16

А старуха продолжала костерить меня за то, что я была ужасной дочерью, забыла о матери, редко прихожу к ней на могилу. Она явно не понимала, что перед ней стоит незнакомка, да еще кицунэ, – получается, и мертвецы тоже видят лишь то, что хотят.

Никакие они не злодеи, вдруг осенило меня. Просто несчастные люди. Наверное, им ужасно одиноко ждать своей участи в Мэйдо. В душах живых они видят тех, кого знали когда-то, и вспоминают о собственной жизни. Я сморщила нос. Наганори стоило бы упомянуть об этом.

Осторожно выпрямившись, я поклонилась безутешным душам, которые стенали за туманной завесой.

– Доброго вам пути, – прошептала я. – И да найдет каждый из вас то, что ищет, чтобы вы смогли двигаться дальше. – Я сделала глубокий вдох и повернулась к душам спиной. Они захлебывались в рыданиях, умоляя меня остаться, но я прибавила шаг, и их стоны и проклятия слились в общий гул. Стараясь в него не вслушиваться, я встряхнулась и огляделась, выискивая остальных.

Однако на темной Тропе больше никого не было. Ни Рэйки, ни Окамэ, ни Дайсукэ, ни учителя Дзиро… Даже Наганори, и тот исчез. Сердце испуганно подскочило в груди, а страх объял душу. Я начала судорожно искать взглядом своих спутников.

– Ясуо? – долетел из темноты тихий шепот, и я облегченно выдохнула, а потом пошла на голос и увидела вдалеке знакомую фигуру.

Окамэ-сан! Мне захотелось окликнуть его, но я сдержалась, заметив, что мертвецы неотрывно следят за мной сквозь завесу. Не желая привлекать их внимание, я устремилась за Окамэ, стараясь ступать неслышно.

– Окамэ! – громким шепотом позвала я, но ронин и ухом не повел. Он стоял у кромки Тропы и смотрел в туман. В нескольких футах от него я увидела бледный силуэт старика, который обвиняюще тыкал пальцем в ронина и выкрикивал слова, которые я никак не могла разобрать. Окамэ весь поник, и сквозь шепот мертвецов до меня донеслись тихие всхлипы.

– Мне так жаль, Ясуо, – глухо произнес ронин. – Прости меня.

Нет, Окамэ, не надо его слушать! Меня снова пронзил страх, и я помчалась к Окамэ, но это было все равно что бежать во сне. Как бы я ни пыталась, у меня не получалось сократить расстояние между нами, хотя я отчетливо слышала его голос, дрожащий, полный муки, плывущий ко мне сквозь мрак.

– Брат, произошла ошибка. Я… я не думал, что все так закончится. Знаю, ничего уже не исправить, но… – Дух что-то ответил ему, и Окамэ снова заговорил, смиренно, с тяжелым чувством вины: – Ясуо, если для упокоения твоей души я должен к тебе присоединиться и другого выхода нет…

– Окамэ, стой! – Я прибавила шагу, но расстояние между нами не желало уменьшаться. – Это не твой брат, а просто злой одинокий дух, который хочет забрать твою душу! Не дай ему утащить тебя в Мэйдо!

Мертвецы зашипели на меня, столпившись у края Тропы. Их голоса взметнулись в воздух. Окамэ наконец обернулся. Его пустой, остекленевший взгляд встретился с моим, пронзив сумрак.

– Юмеко-тян, – тихо произнес он, пока дух подле него скрежетал зубами. – Мне очень жаль, – добавил ронин, и я озадаченно нахмурилась. Его взгляд оставался пустым, но на губах по-прежнему играла знакомая дерзкая усмешка. – Кажется, я не смогу сопроводить тебя до храма Стального Пера. Мой брат Ясуо требует, чтобы я остался с ним. Я должен сделать все, чтобы его душа упокоилась с миром.

– Нет же, Окамэ-сан! Послушай! – взмолилась я, рванувшись вперед. – Это вовсе не твой брат! Не Ясуо! Разве стал бы он требовать, чтобы ты остался тут, в царстве мертвых? Присмотрись к нему и скажи, что видишь!

Ронин покачал головой.

– Неважно, Юмеко-тян, – отозвался он бесцветным голосом. – Я предал своего брата, и из-за этого он погиб. Ясуо прав. – Окамэ снова взглянул на духа и шагнул к нему. Теперь от тумана его отделял всего шаг. – Я должен остаться здесь вместе с братом и всеми, кого я предал. Я отрекся от своих обязательств. Бросил его в беде. – Окамэ судорожно вздохнул, точно успокаивая самого себя, и вскинул голову. – На их месте должен быть я.

Я вскрикнула и поспешила к нему, хотя понимала, что уже слишком поздно и он слишком далеко. Призрачные руки потянулись к нему сквозь завесу и схватили за одежду. Окамэ не сопротивлялся, и духи потащили его за собой, в дымку.

– Окамэ-сан!

Полыхнула сине-белая вспышка, и появился Дайсукэ. Кинувшись вперед, он схватил ронина за ворот в самый последний момент, а потом, упершись ногами в Тропу, дернул назад. Из-за тумана послышались сердитые крики. С колотящимся сердцем я поспешила к аристократу. Тот уже изловчился наполовину вызволить ронина из тумана. Бледные руки никак не отпускали Окамэ, пытаясь увлечь его в царство мертвецов.

– Духи! – процедил Дайсукэ, когда я пришла ему на подмогу и схватила Окамэ за рукав. – Я знаю, вы злитесь, горюете, завидуете тем, кто еще жив. Мне жаль, но я никак не могу допустить, чтобы вы сейчас забрали этого человека. Уж простите, но он нужен здесь!

Он дернул ронина что было сил и высвободил из хватки призрачных рук. Нас всех отбросило на Тропу, и мы повалились друг на дружку. Тяжело дыша, я встала и посмотрела на Окамэ. Ронин лежал на земле. Глаза его были открытыми, взгляд – остекленевшим, а лицо – белее бумаги.

– Окамэ-сан! – позвала я, тряся его за руку. Та безжизненно качнулась, и у меня внутри все сжалось. – Окамэ-сан, просыпайся! Ты меня слышишь?

Он не ответил. Ронин дышал – его грудь быстро поднималась и опадала, – но лицо ничего не выражало, а взгляд был устремлен в пустоту. Заморгав, я посмотрела на Дайсукэ.

– Не отвечает! Дайсукэ-сан, что же нам делать?

Аристократ сел, поморщившись, и опустил взгляд на неподвижного Окамэ.

– Как говорил мой учитель, иногда довольно шепота, чтобы усмирить бурю, но, если слов не хватает, нужен гром.

Я нахмурилась.

– Что-что?

Дайсукэ повернулся к ронину и коротко поклонился.

– Прошу прощения, – едва слышно прошептал он и влепил Окамэ пощечину. Громкое эхо удара тут же разнеслось по темному коридору.

– Ай! – Окамэ подскочил, прижал ладонь к щеке и уставился на аристократа. Вспомнив, где мы находимся, он со стоном улегся обратно. – Kuso[3]! Мы что, в Мэйдо? Это потому что мы умерли?

Дайсукэ улыбнулся. Длинные белые волосы растрепались и упали ему на глаза, а одежды, которые и до этого успели покрыться дырами, пострадали