Стефан Корджи - Боги Чаш Страница 16

Конан, целый и невредимый, стоял посреди мрачного подземного царства. Над головой переливались сполохи алого пламени. Все вокруг казалось совершенно одинаковым, все пути походили друг на друга как новенькие монеты, только что вышедшие из рук чеканщика. Куда идти? Киммериец поднял глаза, отыскивая тот столп, с вершины которого он и попал сюда — не нашел, все вокруг окутывал мрак.

— Ну вот ты и пришел ко мне, — раздался знакомый голос. Мага по-прежнему не было видно. Звучал лишь холодный голос, полный злобного торжества. — Теперь нам осталось лишь довершить дело.

Конан не ответил. Взглядом он искал врага — и не находил. Вокруг по-прежнему был один лишь мрак, озаряемый беспорядочными алыми вспышками. Ни дорог, ни путей, ничего; не с кем сражаться, некого рубить, остается лишь слушать этот гнусный усмешливый голос, слушать до тех пор, пока не появится нечто вроде той твари с бивнями, которую можно будет пронзить мечом!

— Я испытал тебя — и ты отлично прошел испытание, — высокопарно продолжал тем временем волшебник. — Ты будешь отличным богом! У меня, как я уже сказал, есть для тебя отличное местечко. Плата уже получена. Так что ничто не мешает тебе пройти трансформацию и отправиться в путь! Тебе даже не придется шевелить ногами. Мои слуги доставят тебя на место, так что ты даже ничего не почувствуешь!

Конан мрачно усмехнулся. Он уже догадывался, зачем волшебнику потребовалась его скромная персона. Стать Богом-из-Чаши, быть проданным какому-то дикому племени, чтобы ему поклонялись — а он, Конан, в свою очередь, превратиться в куклу засевшего в этом замке чародея, чтобы выполнять все его приказы.

И все-таки волшебник не мог осуществить свой замысел немедленно. Иначе он давно бы уже привел его в исполнение. Что-то мешало ему, какая-то мелочь, которая, тем не менее, до сих пор хранила киммерийца, вынуждая его врага в долгие и бессмысленные разговоры. Или же маг просто развлекался? скука — самый страшный враг сильных мира сего, потому что он нее нет спасения.

— Ну хорошо! — крикнул Конан. Надо было заставить этого колдуна сделать очередной ход. — Что мне делать? Куда идти?

— Давно бы так! — удовлетворенно заметил голос. — Иди прямо вперед, куда — неважно. Я сейчас прибуду сам, и мы быстро со всем справимся.

Глава IV

После этих слов все сразу и резко изменилось. Исчез мрак, исчезли алые всполохи; взорам Конана открылся хоть и громадный, но все же вполне обозримый подземный зал, чем-то очень похожий на недавно покинутый киммерийцем храм Спящего бога. Только здесь, в царстве Торгующих Богами, не было вовсе никаких колонн. В дальнем от Конана конце располагался громадный очаг — не менее полусотни шагов в поперечнике, он занимал место от стены до стены. Перед ним стояло несколько человек в серых хламидах, а чуть левее, на возвышении, небрежно опершись локтем на каменный столбец узорного мрамора, замер невысокий человечек, маленький, тщедушный, почти что карлик.

— Ну вот, все и готово, — услыхал киммериец голос карлика — того самого грозного волшебника, что наводил ужас на самого Марагара, верховного жреца Спящего бога и не последнего чародея! Конан усмехнулся. Что ж, этого следовало ожидать. Чем меньше телесных сил, тем больше злобы и желания отомстить всем вокруг.

Повинуясь командам волшебника, северянин неспешно пошел вперед. Меч болтался бедра, однако Конан понимал, что на сей раз его спасет хитрость, а не оружие. Его верный меч, не раз выручавший его в схватках с демонами, на сей раз оказался бессилен. Серебряный шар превратился — кто знает, на время или навсегда? — в самое обычное украшение эфеса, ничего более.

Приближаясь к своему врагу, Конан увидел, что сгрудившиеся помощники чародея уже держат наготове знакомую северянину большую чашу. Судьба варвара казалась решенной — сейчас на него обрушится магическая атака, его человеческая сущность будет изничтожена, и он превратится в жуткого и кровожадного Бога Чаши, подобного той упырихе, которую он убил в ущелье. Теперь Конан понимал, что сразил не страшного монстра, неведомо как вырвавшегося на волю из иномировых бездн, а такую же, как и он сам, смертную — несчастную девчонку-рабыню, то ли купленную на шадизарском базаре, то ли просто плененную разбойниками на одной из караванных троп в Карпашских горах…

Шагая, варвар не отрывал пристального взгляда от тщедушного колдуна. Бывало, что все силы такого чародея оказывались сосредоточены в каком-то кристалле, кольце, амулете или еще чем-либо подобном. Разбив или захватив такой предмет, можно было разрушить и все созданные с его помощью злые чары. Однако на сей раз все оказалось не так. У карлика не было (по крайней мере, на виду) никаких священных предметов. Он, похоже, довольствовался одними лишь словами да собственными руками. Больше ему ничего нужно не было.

— Ну, давай же приступим! — чародей потер сморщенные ладони, более напоминавшие птичьи лап. — Уверяю тебя, мой дорогой гость, это будет совсем не больно и потребует очень немного времени. Хотя… постой… а это что еще за штука у тебя на шее?!

За всеми приключениями и происшествиями Конан совсем забыл о надетом ему на шею убийственном венке. Он делал то, что обещал, и выбросил из головы все посторонние мысли. Однако оказалось, что прощальный подарок девчонки-колдуньи был вовсе не так просто — Торгующий Богами явно не пришел в восторг, увидев его на шее Конана. Просто удивительно, что венок не попался здешнему хозяину на глаза раньше — пока Конан лежал без сознания, например.

— Постой-ка, мой дорогой! — Волшебник вытянул руку и наморщил лоб, пристально разглядывая венок на шее киммерийца.

— Откуда это у тебя, мой дорогой?

— Неважно, — Конан продолжал медленно идти к чародею. — Тебя это не касается.

— Ошибаешься, мой дорогой, ошибаешься… И стой, когда я тебе приказываю!

— Я выполняю приказы только одного человека — а именно свои собственные, — равнодушно сообщил Конан, не замедляя шага.

Волшебник, если и хотел что-то сказать или сделать, то явно опоздал. Бросок Конана был подобен броску разъяренного тигра из зарослей на спину ничего не подозревающей антилопе. Мощное тело киммерийца сбило тщедушного чародея с возвышения, руки Конана сомкнулись на тонкой шее врага; сейчас, еще один миг — и разъяренный северянин попросту оторвет магу голову напрочь.

Однако вместо податливой стариковской шеи варвар ощутил под пальцами самый настоящий камень. Конан невольно поднял глаза — его ладони обхватывали не горло волшебника, а мраморный столб!

Чародей стоял в сторонке и надрывался от хохота.